Каллиопа садится между Петером и Ронни, ресайклером. У Ронни нет явных дефектов, но, поскольку с тех пор как был издан закон, запрещающий любой ресайклинг в частном домохозяйстве, он получил заказ на са-моутилизацию. Но утилизация для Ронни означала по сути дела ресайклинг. Таким образом, он день за днем съедал самого себя, чтобы потом вновь регенерироваться из переработанных фрагментов. Через три цикла его владельцы устали от этой игры и отправили его к Петеру.
Ронни, как и все остальные, смотрел на монитор. Неожиданно он вырывает из своего захватного рукава пять полупроводниковых пластинок, кладет их в рот и начинает грызть. Когда он замечает, что Каллиопа наблюдает за ним, он предлагает ей одну пластинку.
– Чипсы? – спрашивает он.
Каллиопа качает головой.
– Я просто обычно грызу их, когда смотрю телевизор, – говорит Ронни.
На мониторе тем временем появляется молодая женщина. Джульетта Монашка, чье рождение было связано с небольшим скандалом, который раскопали медийные средства, улыбается в камеру. Популярная в Стране Качества ведущая играет пальцами своими длинными локонами. Она делает это с полным осознанием действия, которое она оказывает этим слегка чувственным жестом на зрителей своего шоу.
Ромео вздыхает.
– Она, черт подери, в самом деле выглядит привлекательно, – говорит Петер сочувственно.
– На это мне нечего сказать, – отвечает сексдроид. – У меня нет чувства красоты. Я не смог бы заниматься бизнесом.
– Я удивляюсь, что у тебя есть чувство стиля.
– У меня его нет, – говорит Ромео. – У меня есть стиль, но не чувство стиля.
Программа Джульетты Монашки, имеющая самый высокий рейтинг во всей Стране Качества, называется «Голая правда». Такое название она получила не беспричинно. Джульетта всю программу ведет в обнаженном виде. Во всяком случае, для абонентов, которые это оплачивают. Для всех остальных она потом в цифровом формате выглядит одетой. Эти «детали одежды» выполняют функцию рекламных баннеров. Когда результаты маркетинговых исследований дошли до общественности и показали, что зрители дали рекламным концернам, несмотря на подтасовку, главным образом отрицательные отзывы, Джульетта была вынуждена изменить свою стратегию. С тех пор концерны платят за то, что она дает рекламу конкурентов посредством своего тела. Петер видит ее в шикарном красном платье, на котором большими буквами написано: «Роботы фирмы MyRobot для тебя и для меня». Похоже, что эту передачу спонсировал отдел маркетинга Quality Corp, концерна, который делает твою жизнь лучше.
Джульетта чуть наклоняется к своему гостю, в том числе и для того, чтобы камера I лучше охватила ее грудь.
– Джон, Партия прогресса считает, что мы должны выбрать тебя, потому что ты можешь рассчитать решение для любой проблемы, потому что ты ничего не упустишь, потому что ты все знаешь. Если это так, то ты наверняка можешь мне также сказать, где я была в прошлом году в Сочельник. Поскольку я, кажется, оторвалась тогда по полной программе, я не могу ничего вспомнить.
Джульетта смеется. Джон Наш улыбается.
– Вы провели всю ночь в люксе 2 отеля «Best-Quality», – говорит он, – где вы одному сексдроиду так вскружили голову, что он после этого должен быть пущен на лом.
Ромео вздыхает.
– Упс! – восклицает Джульетта и слегка краснеет. Ее менеджер по идентификации, подняв большой палец, дает ей понять, что число зрителей значительно увеличилось. Комментарии поступают быстрее, чем их можно успеть прочитать. К самым популярным относятся следующие:
«За такую ночь я тоже пустил бы себя на лом!»
«Джульетта, что ты сделала с моим принтером? Он глючит уже несколько недель».
– Бастаааа!
В подвале вздыхает Ромео.
– Джон, честно говоря, вот что меня интересует больше всего: почему ты андроид? К чему эта человеческая форма? Ты ведь мог бы с таким же успехом просто существовать в качестве цифрового интеллекта в каком-нибудь мощном компьютере.
Джон Наш вновь дружески улыбается.
– Тот факт, что у меня есть тело, значительно облегчает другим существам общение со мной. Возьмите хотя бы нашу беседу здесь. Если бы я не мог присутствовать здесь физически, она была бы невозможной. С другой стороны, моя собственная материальность также позволяет мне лучше прочувствовать человека. И, конечно, весь мир устроен для человека, поэтому гораздо проще приспособить новую машину к миру, чем мир к новой машине. – Джон Наш делает небольшую паузу. – Если только в результате этих действий будет достигнуто ключевое повышение производительности.
– Как ты себе это представляешь?
– Ну, например, паровая машина передавала свою рабочую силу через большую центральную ось, которая приводила в движение шестеренки и коленчатые валы. Чем длиннее была ось, тем быстрее она рвалась. Соответственно, чем больше энергии требовалось механизму, тем ближе он сам должен был находиться к паровой машине. Когда паровые машины были заменены электродвигателями, то многие фабрики практически не увеличили свою производительность. Почему? Инженеры просто купили гигантские двигатели и поместили их на место паровых машин. Только следующее поколение додумалось до того, что электродвигатели сделали возможной совершенно новую конструкцию фабрики. Такую, которая ориентировалась на движение материала в рабочем процессе, а не на близость к источнику главной силы. И в этом заключалось повышение производительности. Так что приспособить мир к новой машине также очень важно.
– Вот как? – говорит Джульетта. – Я понимаю.
Джон проводит рукой по волосам.
– Он в самом деле провел рукой по волосам? – спрашивает Каллиопа. – Совсем спятил.
– Ты ведь знаешь, что они любят эти маленькие детали, – говорит Ромео. – Все это дерьмо, которое делает нас похожими на людей.
– Посмотри сама на себя, старуха! – говорит Пинк. – Ты носишь очки. Девушка-андроид в очках. И теперь скажи мне, что ты не спятила.
Каллиопа стыдливо снимает очки и отдает их Ронни.
– Спасибо, – говорит тот и бросает их в свою пасть.
– Джон, теперь кое-что еще… Опросы показали не совсем хорошие для тебя результаты, но чтобы ты действительно был избран… стоит ли нам тогда тревожиться из-за того, что ты когда-нибудь закачаешь в интернет свое сознание, чтобы добиться контроля над всем сетевым миром.
Джон улыбается.
– Это нарушило бы мое программирование по персонификации божества, – говорит он. – Нет, серьезно. Это не фильм об октологии терминатора, а я не скайнет. Я скорее… робот Валл-И. Люди оставили после себя горы мусора, а я – маленький робот, который пытается все привести в порядок.
– О! – восклицает Джульетта и улыбается при мысли о маленьком милом роботе, который пытается все убрать.
– Я не могу так просто перенести свое сознание в сеть, – говорит Джон. – Мне это не разрешается. Я был создан с этим телом, и если это тело однажды не будет больше функционировать, я тоже
