Нет, ну надо же. Я же помню по фильмам и книгам о прикованных к веслам галер рабах и злом дядьке, который ходит с плетью и охаживает ей всех направо и налево.
– И что, рабов вообще не используют на галерах?
– Если только на торговых, да и то небольших. Которые ходят между соседними городами. На дальние расстояния возить товар на галерах невыгодно. Много товара на ней не увезешь. Уж лучше на тихоходных парусных толстяках. Да купцам скорость и не особо важна.
– Понятно. Слушай, а как на таких галерах воевать? Как они могут другой корабль на абордаж взять, ведь весла будут мешать подойти к борту?
– А вон видите, какой у нее нос длинный и широкий? Он еще и заострен. Эта штука называется шпирон. Вот этим шпироном галера вонзается в борт вражеского корабля, и воины по нему бегут на абордаж. А на корме – высоко приподнятая пристройка. С нее тоже можно перебраться на вражеский корабль. Но тут все зависит от капитана и слаженной работы гребцов. Можно, конечно, и бортом притереться к противнику, но это и в самом деле очень сложно.
Да, опасная все-таки дура. Думаю, на веслах сидят простые воины, а свободная сотня – это лучники. Ну да, им ведь руки беречь надо. Подпускать такую галеру близко нельзя, сотня лучников за несколько минут мой кораблик в ежика превратит. И не сбежишь от нее – скорости несопоставимы. Ее надо гасить издали. Или жечь, или топить ядрами. А лучше вообще не встречаться. Все-таки на море я еще не воевал, и как оно пойдет, кто его знает.
Герман с Фернандо ушли в город, а я так и остался на шнеккере. Идти в город без переводчика смысла нет. Ладно, сначала дело, а потом уже отдых с прогулками. Ближе к вечеру они вернулись с тремя маврами. Прошли все сразу на груженый корабль. Через полчаса Герман примчался ко мне. Очень возбужденный. Товар наш брали весь. Все стальные изделия уходили даже дороже, чем оружие в Сан-Себастьяне. А от наших стекол у мавров аж глаза повылазили. Только за них Герман выторговал четыре рулона (или, как говорят ткачи и купцы, штуки) цветного шелка и еще шесть небеленого нам продавали с серьезной скидкой. Просил моего разрешения на обмен. Я, конечно, согласился. Со сталью еще не разобрались, подсчитывают. Я разрешил ему действовать так, как он считает нужным. Единственное, указал, что неплохо было бы получить с них побольше ткани. И на продажу и для себя. Я заметил, что мавры были в длинных то ли рубахах, то ли халатах, но явно из хорошей хлопковой ткани. Нам бы тоже такая не помешала. А то дома у нас с тканью неважно. А в остальном пусть поступает, как считает нужным.
После ухода мавров вызвал Германа. Узнал у него, есть ли в городе рабский рынок. Оказалось, что есть, и довольно большой. Приказал купить завтра пару рабов. Моряков из Германии. Наверняка тут такие есть – купцы-то из Германии сюда наверняка ходят, и их, естественно, иногда принимают тут пираты, а после этого они оказываются на рабском рынке. Вот парочку таких и надо выкупить. Можно и больше. Хорошо бы шкиперов, и главное, чтобы арабский язык знали. А то Фернандо постоянно с ним, а мне без переводчика приходится сидеть на корабле. Ну и заодно доброе дело сделаю, может, когда и зачтется. И неплохо бы кого-нибудь из них принять на службу. Фернандо наверняка от нас в Сан-Себастьяне уйдет, а нам еще сюда ходить и ходить. Раз уж здесь так хорошо раскупаются наши стекло и скобяные изделия, то сюда надо ходить почаще.
Жаль, что оружие им продавать нельзя. Не то чтобы я такой правильный, но ведь все равно узнают – вон сколько кораблей из христианских стран, почти треть от всех в порту. Так что узнают наверняка. А это огромные неприятности от церкви. Оно мне надо? Хотя, думаю, вся наша скобянка и тем более весь сельхозинвентарь пойдут в переплавку и на изготовление оружия. Ну, может, только замки не тронут, очень уж они хороши, для нынешнего времени, конечно. Но на это мне плевать. Это уже не мои проблемы. Главное, что скобяные изделия уходят по очень хорошей цене. Ведь их в основном делают не на моем заводе, а в городских мастерских. Из нашей стали, конечно. Гюнтер у них все выкупил перед экспедицией. Так что и мне хорошо, и городским мастерам. А теперь им еще работы подвалит, вот уж довольны будут. Можно даже им немного побольше заплатить, не жалко.
На следующее утро мавры прибыли уже на телегах, вернее, арбах. Штуки ткани перетаскивали на наш корабль, а с другого корабля грузили наш товар на свои арбы. Ближе к полудню привели девятерых рабов. Герман оторвался от подсчетов и подошел ко мне. Рабов, оказывается, нашли и привели сами арабы, после того, как он им пожаловался, что проводник у нас временный, и когда мы найдем другого – неясно, и что именно это может задержать нас: вполне возможно, что в этом году мы вообще не сможем прийти. Вот мавры и подсуетились. Рабов предлагали в полцены, и мы, естественно, сразу всех взяли. Их привели ко мне. Представился им ответственным за наем новых людей и стал опрашивать. Семеро оказались с германского торгового судна и двое – кастильцы.
Германцы – из Гамбурга. Один из них – помощник шкипера. Служили на ганзейском нефе. Шли в Португалию с мехами и воском. Недалеко от Коруньи, ночью, их захватили мавры. Тепленькими, во время сна. Никто даже пикнуть не успел. Они-то понадеялись, что на испанских землях безопасно, и даже караульных не выставили. Идиоты. Как местные еще всех не перерезали – ночевали-то на берегу… Но купец и шкипер шли в эту сторону впервые и обстановки местной не знали, а советов от тех, кто сюда уже ходил (а это как раз помощник шкипера и еще несколько матросов) не слушали. Вот и нарвались. Самое паскудное, что купца и шкипера Ганза потом выкупила, а экипаж оставили в рабстве.
Три года уже они рабы. Но жили не сказать что очень уж плохо, по сравнению с другими, конечно. Ходили на небольшой торговой галере вдоль арабского побережья Средиземного моря. Были и за гребцов и за палубных матросов. Хозяин особо не зверствовал и голодом не морил. Кастильцы, кстати, из их экипажа. Несколько
