– Давай закругляться, – поторопил я маэстро, кинул на стол монету и вышел на улицу.
Путь до таверны «Под свиньей» много времени не занял, а там я сразу взял в оборот магистра Прантла, который просматривал протоколы допроса школяров и попутно перекусывал пирогом с заячьей печенью.
– Мне нужна сеньора Белладонна! – прямо заявил я Рыбаку. – Проверка уже подходит к концу, и на некоторые вопросы ответы дать может только она. Нет никаких предположений, куда уехала Адалинда?
Мориц Прантл только головой покачал.
– Думаю расспросить слуг, – поделился я своими замыслами. – Слуги все знают о хозяевах, даже то, что им знать не полагается. Скажи, Мориц, ты ведь не первый раз в Риере, доводилось бывать в гостях у цу Лидорф?
– Доводилось, – подтвердил магистр. – Но связей там не завел. Увы, Филипп, тут ничем помочь не могу.
– Случайно не помнишь пожилую сарцианку с бельмом на глазу? – уточнил я и задумчиво потер переносицу. – Встретил сегодня на рынке, и почему-то в памяти отложилось, что видел ее в доме Адалинды.
– А! Была такая, да. Помню. Нянька старшей дочери, – подтвердил мою догадку Рыбак.
В душе будто что-то оборвалось. Нет, я давно не испытывал иллюзий в отношении своих коллег, но убийства молоденьких девушек – это нечто за гранью добра и зла. Не было никакой возможности полагать, будто служанка действовала сама по себе, а сеньора Белладонна и знать не знала о кровавых ритуалах. Да еще в памяти всплыли слова жулика с рынка у Белых ворот, что сарцианка вела девчонку не куда-нибудь, а прямиком к некоей карете с серебристым гербом.
Ангелы небесные! Серебристый герб на дверцах! Провалиться мне на этом месте, если то была не служебная карета Вселенской комиссии по этике! Но зачем?! Зачем Адалинде понадобилось впутываться в эдакую мерзость?!
Впрочем, не важно. И хитроумные чернокнижники, просчитывающие каждый шаг, и спонтанные убийцы, не извлекающие из своих злодеяний особой выгоды, с одинаковой легкостью находят оправдания любым деяниям, сколь бы отвратительными те ни казались окружающим.
Мне стало тошно. И не столько даже из-за обрушившихся как снег на голову догадок и предположений, а в силу невозможности спланировать свои дальнейшие действия. Пустить расследование на самотек я уже не мог, но не мог и обвинить маркизу цу Лидорф в столь ужасных преступлениях, не располагая весомыми доказательствами вины. А доказательств не было. Никаких. Да и косвенные улики особо надежными не выглядели.
– Что будешь делать? – поинтересовался Микаэль, когда узнал от меня последние новости.
– Честно? Не знаю. Но предавать огласке этот инцидент нельзя. Все должно решиться за закрытыми дверями. Кулуарно.
– Ясно-ясно, – покивал маэстро Салазар. – Как говорят кметы, не желаешь выносить сор из избы. Круговая порука!
– Вынесу сор, следом вынесут меня. По обычаю – вперед ногами.
Микаэль усмехнулся, но сразу стал серьезным.
– Вон Аухмейн что-то подозревает. Он ясно дал понять, что женушка изменилась после Кларна.
– Мне нечем на него надавить. И разговор по душам – не вариант. Честь рода, чтоб ее! Если Адалинду обвинят в столь ужасающем преступлении, ее супруг неминуемо потеряет расположение маркграфа и станет изгоем.
Маэстро Салазар покрутил ус и ухмыльнулся.
– А если организовать встречу с глазу на глаз?
– Брось! Ты же сам видел, какая у него охрана. Не стоит даже пытаться.
– Просто мысли вслух. Просто-просто… – Микаэль замолчал и уставился в кружку с пивом, затем в один глоток влил его в себя и вновь потянулся за кувшином. – Когда не знаешь, как поступить, действуй по протоколу. Что ты обязан предпринять в этом случае?
– Уведомить о своих подозрениях вышестоящее начальство.
Я даже не попытался скрыть гримасы отвращения, и маэстро Салазар сказал:
– А не станешь ты этого делать, потому что…
– У нас нет доказательств, и всем известно мое пристрастное отношение к Адалинде. – Я подался вперед и уставился на Микаэля. – Но самое главное – я не хочу лишаться рычага давления на сеньору Белладонну. Это не банальная служебная проверка, это серьезно. Мне нужно узнать, кто и зачем с ее помощью вставлял мне палки в колеса, а составлю рапорт – и не выясню этого никогда.
– Готов заключить сделку с убийцей невинных девушек?
– Ее причастность к похищениям еще надо доказать.
Маэстро Салазар расхохотался и хлопнул ладонью по краю стола.
Самообман – вот дар небес, души отрада,Предал, убил – не виноват, так было надо!Меня обуяло непреодолимое желание плюнуть правдорубу в кружку, но Микаэль прочитал нечто эдакое во взгляде и спешно придвинул ее к себе. Я поморщился и откинулся спиной на стену.
– В твоих стишках стало слишком много пафоса. Аж скулы сводит.
– Разве я не прав? – уставился на меня маэстро Салазар.
– Я в любом случае не могу дать делу официальный ход. Без улик это сочтут попыткой сведения счетов.
– А показания вдовы Ланге?
– Протоколом разве что подтереться можно будет, когда она вновь потеряет память. А она потеряет, не сомневайся даже.
– Потеряет-потеряет, – согласился со мной Микаэль, хлебнув пива. – И что будем делать?
– Искать сеньору Белладонну. Для начала составим список тех, кто покинул с ней город, пройдемся по их родне, расспросим.
– Не забывай о герхардианцах. Что мешает им повторить нападение?
Ангелы небесные! Я враз ощутил себя путником, угодившим в зыбучие пески. Обстоятельства засасывали и тянули на самое дно, прямиком в запределье, а каждая попытка высвободиться лишь усугубляла ситуацию. И что самое паршивое – плюнуть на все и убежать куда глаза глядят не было никакой возможности. Нет, эту чашу придется испить до дна…
– А если отъезд Адалинды никак не связан с этим делом? – спросил вдруг Микаэль. – С чего мы взяли, что та старуха вообще покинула Риер?
Мысль показалась здравой, и я уточнил:
– Предлагаешь проследить за резиденцией маркизы?
Маэстро Салазар кивнул.
– Меня там знает каждая собака, – задумался я. – Тебя тоже могли запомнить, в прошлый раз ты себя особо не сдерживал. Марту видел привратник. Остается Уве.
– Пацану будет не лишним получить опыт сыскной работы, – кивнул Микаэль. – До заката еще есть время, пусть идет прямо сейчас и осмотрится на месте.
Новое поручение привело Уве в неописуемый восторг.
– Только не привлекай к себе внимания! – предупредил я. – И возвращайся до темноты, ночью будешь там, как… бельмо на глазу.
Школяр хихикнул и сунул волшебную палочку в рукав куртки, дабы не выдать себя магическим инструментом, затем оттарабанил по памяти приметы сарцианки, выспросил дорогу до резиденции маркизы и чуть ли не вприпрыжку выбежал за дверь. А мы с маэстро Салазаром взяли шпаги, прихватили новый кувшин пива и отправились на задний двор коротать время за фехтованием. Там к нам присоединился Франсуа де Риш, а когда на улице окончательно стемнело и запаленные прислугой фонари перестали
