Мэй только неверяще покачала головой и неожиданно для меня запустила руки под рубашку, заставляя тем самым деталь одежды дать ей больше обзора.
– А остальные шрамы откуда?! Откуда вообще у тебя их столько?! Ты похож на древнего варвара из воинственного племени, а не на цивилизованного человека! – возмутилась она, тыча пальцем мне в оголенные торс, плечи, руки и шею. – А татуировка? Разве клан Дракона в Японии не был уничтожен?
Стоит заметить, что отчасти она была права. Шрамов на мне было излишне много для семнадцати лет. Около десятка. И это если учесть, что оставлял я только те, которые получал в битвах, то есть дуэльные раны на моем теле следов не имели, их я попросил не оставлять. Про татуировку и вовсе сказать было нечего.
– Много будешь знать – скоро состаришься! – блеснул я знанием русского фольклора и тут же подвергся нападению с её стороны. Острый кулачок основательно прошёлся по моим рёбрам, прежде чем Мэй успокоилась.
Никогда до этого я не чувствовал на себе чужой взгляд. Стоя рядом, всего в полуметре, она медленно, с чувством, с толком, с расстановкой ощупывала меня глазами, пуская табуны мурашек вдоль позвоночника этими «прикосновениями». Невольно выпрямившись и расправив плечи, я заслужил её одобрительный взгляд, и Мэй перешла к другому способу познания – тактильному. Тонкие нежные пальцы касались не только шрамов, они повторяли линии рисунка на моей коже, словно подмечали какие-то детали или пытались исправить одной только ей видимые огрехи. Но даже такие целомудренные касания действовали на меня, как мулета тореадора раздразнивает быка, – участился пульс, стало трудно дышать, от волнения пересохло в горле. Рубашка и вовсе сместилась на плечи, чтобы в итоге просто соскользнуть на пол. Двусмысленная и очень приятная ситуация, объяснить которую одним только любопытством девушки я себе не мог.
– Это так необычно в наше время. Следы битв и сражений. Память о победах и поражениях. Доказательства храбрости и способности идти до конца. Мама говорила мне, что шрамы украшают мужчину, а я не верила, – задумчиво, с хрипотцой в голосе говорила Мэйли, касаясь меня самыми кончиками пальцев. Её голос опустился на пару тонов ниже, стал более чувственным, в нем появилась волнующая моё воображение интонация. – Не думала, что ты окажешься настолько привлекательным.
– Хватит меня клеить! – возмутился я из последних сил, пытаясь чуть отодвинуться от неё. Хотелось мне на самом деле обратного, но… воспитание не позволяло. Оставался один выход – контрнаступление. – Давай договоримся на берегу! Тебе ведь от меня будет нужен только секс?!
Полюбоваться её удивлённым донельзя видом долго не удалось – Мэй потрясающе владела собственными эмоциями и быстро справилась с собой. Но мне хватило и этой крошечной заминки. Следующий удар был безжалостен, точен и непредсказуем.
– Ну хорошо, я согласен. Секс так секс. Пошли, – сказал я и вцепился в её руку мертвой хваткой, делая несколько шагов к выходу из примерочной.
– Куда? – беспомощно пролепетала она, пытаясь сориентироваться в ситуации, не зная, как реагировать на столь быстрое развитие событий.
– В мэрию. Или префектуру.
– Зачем?
– Регистрировать брак!!! Всё равно после секса я должен буду жениться на тебе. Как честный человек. А я как раз из таких. А раз это всё равно произойдет, стоит уладить все формальности заранее… Не люблю бюрократию, а куда деваться? – назидательно произнёс я и попытался продолжить буксировку ошарашенной девушки.
Секунду она продолжала смотреть на меня глазами оленёнка Бэмби, после чего поступила как истинная женщина.
– Я больше так не буду!!! – едва слышно прошептала она, отрицательно мотая головой. – Мне нельзя сейчас замуж. Меня папа… ой. Ты издеваешься, да?!
Смотреть на неё с прежней невозмутимостью было невозможно – я расхохотался, а следом и она. Веселье разрядило обстановку, убрав в сторону возникшее было между нами влечение. Слишком рано. Неправильно. Хотя, безусловно, приятно…
Её кулачок снова ткнулся мне под ребра.
– Ты невозможный тип! Бака!!! Опять я в глупом положении, как в прошлую встречу. Мне до сих пор стыдно, а ты…
– А я такой коварный, что не даюсь тебе в руки, да? – сочувственно закивал я.
– Да!!! Ой, то есть нет. Опять ты начинаешь!!! – кивнула девушка и тут же вспыхнула румянцем смущения. Очаровательное зрелище, отреагировать на которое настоящий японец мог только одним способом.
– Кава-а-а-а-а-ай!!!
* * *Количество покупок превысило все пределы разумного – ворох пакетов с одеждой занял почти весь багажник «Рэнджровера», банковская карта похудела больше чем на половину, но одним ударом было приобретено вообще всё из того, что могло понадобиться в ближайшее время. Полный гардероб, обувь, мелкие аксессуары в виде ремней, часов, ещё одного бумажника и кобуры для скрытого ношения пистолета, к отсутствию которого я уже начал привыкать, а это было не самой полезной привычкой. Шоппинг оказался весьма увлекательным занятием для девушек и весьма познавательным для меня. Как минимум приобрёл понимание примерных расценок и смог сравнить их с японскими. Жить в Российской империи выходило чуть дороже, но… качественнее, что ли? Выбор товаров поражал количеством продукции местных производителей и при этом сохранял широкий спектр импортного товара. Так, к слову, я приобрёл несколько настоящих кимоно, парочку хаори, и конечно же не обошлось без шаровар-хакама.
Национальная одежда вызвала грустные воспоминания, связанные с домом, и я ненадолго замкнулся, отстраненно слушая болтовню Алексея и девчонок.
Пока Алексей и Айлин отсутствовали, я успел неплохо разговориться с Мэйли. К их возвращению мы уже активно перешучивались, флиртовали и болтали ни о чём, одинаково избегая сколько-нибудь важных тем. Объединившись, наша маленькая компания совместными, почти героическими усилиями одержала нелегкую победу над желанием просто унести с собой половину магазина, выбирая лишь всё самое необходимое. От трудов праведных отдохнуть захотели все без исключения и направились в бар через дорогу.
«Tommy-Gun». Он же пистолет-пулемет Томпсона. Выбрать такое название для заведения, декорированного в стиле бандитского Чикаго времён разгула преступных кланов в САСШ, было, наверное, почти идеальным решением – обилие дерева и хромированной стали в отделке помещения, приглушённый желтоватый свет и художественно разбросанные пулевые отверстия в деталях интерьера и мебели навевали атмосферу лихости и безбашенности, а также желание поскорее получить удовольствие от жизни, ведь она может оказаться так коротка. Небольшой коллектив музыкантов где-то в углу зала завершал картину, придавая ей непривычный и неожиданно приятный привкус залихватски будоражащим кровь джазом.
– А ты меня не пригласишь танцевать? – спросила Мэй, придвигаясь ко мне ближе и вжимая в угол диванчика своим гибким горячим телом. – Твой друг так отчаянно ухаживает за Айлин, что мне даже немного завидно.
Облюбовав укромную нишу в глубине заведения, мы заняли столик, и… Лёха утащил подругу Мэй танцевать. Никогда не подозревал за ним подобных талантов, но то, что эта
