– Не нашлись ли следы Могабы или Гхопала Сингха? – спросил я.
Аридата сказал, что они мертвы. И что ему сообщила об этом белая ворона. Не совсем надежный свидетель.
– Они утонули. Пытаясь уплыть вверх по течению. На лодке. Очевидно, лодка перевернулась.
– Понятно.
Мой тон заставил Тобо вглядеться мне в глаза. Я, разумеется, не мог видеть выражения его лица – его скрывало одеяние Ворошков. Мое лицо тоже пряталось под черной тканью. Мы носили мантии почти постоянно, потому что многим наша победа не нравилась. Нередко случались инциденты.
Однако в целом Таглиос с единым мощным вздохом облегчения вернулся к прозе жизни. Мы практически не преследовали тех, кто служил прежнему режиму. А многие горожане, похоже, и вовсе считали, что серые сделали больше хорошего, чем плохого, потому что боролись с преступностью намного упорней, чем с врагами Протектора и главнокомандующего.
Если же вспомнить историю, то большинству населения всегда было безразлично, кто правит Таглиосом и подчиненными ему территориями. Потому что смена власти редко оказывала серьезное влияние на жизнь горожан.
Человечество как вид никогда не перестанет меня удивлять. Наступившие перемены должны бы волновать горожан гораздо сильнее. Впрочем, изнутри все выглядит не так, как снаружи.
В городе продолжала появляться надпись «раджахарма». Есть люди, которые всегда и всем недовольны. Периодически мне на глаза попадалось нечто новенькое: «Тай Ким здесь». Тобо не пожелал говорить на эту тему. А я решил не давить на парня.
Но это не значит, что загадка перестала меня интересовать. В отношениях Тобо с тайным народом наверняка таится нечто гораздо большее, чем известно нам.
Я оставил его и стал кружить над дворцом. Наши подразделения уже сменили городские батальоны по его периметру, образовав пестрые линии. Таглиосские солдаты расчищали завалы, особое внимание уделяя тем местам, где друзья Тобо нашли людей. Многие из них были еще живы в уцелевших внутренних комнатах. Теперь их неумолимым врагом была жажда.
Все шло своим чередом. Но меня точило беспокойство. Не покидало подозрение, что где-то что-то идет не так. Это интуиция ловила намеки подсознания.
Я полетел прочь от дворца, помахав мелькнувшей рядом Шукрат. Она мчалась к Тобо, слетав в качестве гонца к Прабриндра и Радише, приближавшимся к городу. Когда девушка скрылась из глаз, я прибавил скорости и направился к реке.
Долетев до границы города, я приступил к поиску, двигаясь вверх по течению. Водная гладь была испещрена лодками – лов не прекратился бы, даже если бы сражение еще продолжалось. Я задал перепуганным рыбакам несколько вопросов, сам толком не зная, что ищу. Прошел достаточный срок, чтобы и тела, и обломки унесло в болотистую дельту.
А может, не унесло?
Сразу за поворотом реки вдоль северного берега на несколько миль тянется песчаная коса. Она такая старая, что превратилась в полноценный остров, заросший травой у воды, кустами – на склонах и деревьями – на самых высоких местах. Протока севернее острова узка, мелка и забита илом. В конце этой протоки я увидел перевернутую лодку. Рядом с ней в грязи лежал мертвец. Десяток таглиосцев в набедренных повязках деловито переворачивали лодку, собираясь стащить ее с отмели в воду. Никто не проявлял к трупу ни малейшего интереса. Правда, покойник явно был шадаритом, а все они – гуннитами.
Стервятникам сразу захотелось оказаться где-нибудь подальше, когда над их головами закружилось черное облако. Двое прыгнули в протоку и поплыли к северному берегу. Остальные поспешили укрыться в зарослях на острове. Еще двое на бегу передумали и свернули к лодке, доставившей их на остров и вытащенной на отмель в сотне ярдов ниже по течению.
Судя по одежде, мертвый шадарит был офицером серых. Под лодкой я обнаружил второй труп, тоже шадарита. На деревьях неподалеку густо расселись встревоженные вороны. А это уже интересно, потому что ворона уже давно птица редкая.
Я неторопливо описал над деревьями пару кругов, чтобы отогнать ворон, и лишь после этого осторожно опустился между ветвями. Могабу я опознал только по необычному цвету оставшихся на его теле клочков кожи. А Гхопала Сингха – методом дедукции. Обоих пытали. Безжалостно и долго. Могабу, возможно, несколько дней. Его труп выглядел свежее.
Я полетел вниз по течению и отыскал своих, а среди них – Аркану.
– Нам надо поговорить, приемная дочь. – Я ткнул пальцем вверх. – Где-нибудь в небе, под ярким полуденным солнцем.
Она сразу заметила мою озабоченность и вслед за мной поднялась на тысячу футов. Мы направлялись на юг, словно хотели выяснить, скоро ли прибудет Прабриндра Дра. И точно, далеко на юге уже виднелось внушительное облако пыли.
– Что случилось? – спросила девушка.
– Я думаю, что Тобо может выйти из-под контроля. Или почти выйти – что, собственно, одно и то же. Плохо, что рядом с ним нет матери, державшей его в узде. Плохо, что погибли Дрема и Мурген. Может, он уже и взрослый, но все еще нуждается в руководстве. – И я рассказал о том, что обнаружил на острове.
– Ты же всегда такой скрытный, папочка. С чего вдруг такая откровенность?
– С того, что я вижу, как ты строишь глазки генералу Сингху. А он был союзником Могабы и Гхопала Сингха. И если Тобо по-настоящему свихнется, то следующим в его списке может стать Аридата Сингх.
– Но почему ты винишь в случившемся Тобо?
Я привел ей свои доводы, во многом опирающиеся на мою оценку характера главнокомандующего:
– Могаба знал, что Аридата хочет избавить Таглиос от штурма и разрушения. Он и сам этого хотел, однако сдаться не мог. Аридате же благородство не позволило бы предать Могабу. Поэтому Могаба и решил устроить все так, чтобы развязать Аридате руки. А Тобо убил Могабу.
– Ты так и не сказал, почему винишь именно Тобо.
– Потому что он один мог знать, что делает Могаба. И каким путем он побежит. В ту ночь на реке творилось неладное. Все прибрежные жители почувствовали это и укрылись в городе.
– Хорошо. Допустим, это так. И что ты собираешься делать?
– Уже сделал. Велел тебе быть начеку. А теперь полечу проверить, не стало ли моей жене с утра лучше.
Я знал, что лучше Госпоже не стало. Я уже терял надежду.
125
Таглиос. Дневная прогулка
Я повез Госпожу на пикник. С помощью приемных дочерей. И с тщетной надеждой, что солнце и свежий воздух склонят чашу весов в нужную сторону, хотя даже отчаянные усилия Тобо не разбили сковывающих ее чар. По словам юного чародея, я мог считать себя счастливчиком. На месте Госпожи обычная женщина уже давно была бы мертва. Тобо заверил меня, что здесь мы имеем дело не с теми чарами, которые погубили Седвода и все еще
