– Я теперь нет-нет да и спрашиваю себя, – бубнил между тем Гоблин, – так ли уж мне нравится Костоправ. Похоже, старый пердун просто-напросто спятил. Хочется верить, что свою загробную жизнь сукин сын проведет в таком же уютном местечке.
Я решил, что моя задача выполнена, за Гоблина можно не беспокоиться. Если солдат жалуется на службу и ругает начальство, значит у него все хорошо.
Я вернулся в Дежагор, в фургон Одноглазого, в свое тело. Ужасно хотелось есть и пить. Копченый отвратительно смердел.
– Одноглазый! – заорал я. – Где тут можно пожрать? Я с голоду подыхаю.
Черномазый коротышка просунул в фургон свою гадкую шапку. Я напряг глаза и рассмотрел под шапкой его рожу, такую же противную. Должно быть, снаружи уже стемнело.
– Нас кормят в цитадели.
– Разве это не здорово? Вот только боюсь, не смогу есть мясо.
Могаба со своими присными – тогда они еще были на нашей стороне – просидел всю осаду в цитадели, время от времени подкрепляясь каким-нибудь бедолагой из населения Дежагора.
– Если представить, что это курятина, будет проще, – порекомендовал Одноглазый, явно рассчитывая, что меня стошнит. Он сморщил нос. – Ну и вонища!
– А я тебе говорил: его надо мыть.
Колдун одарил меня самым злобным взглядом из своего арсенала, но это не сработало.
– Ну смотри, – сказал я. – Тебе с ним жить.
10
Я полагал, что Костоправ захочет поскорее догнать Госпожу – они не виделись довольно долго. Но ему, похоже, нравилось бездельничать в Дежагоре, все чаще и чаще беседуя с черными пернатыми гонцами. Вороны беспокоили тех ребят из Старой Команды, которые, в силу своих обязанностей, были привязаны к Дежагору, о чем и заявили пришедшие ко мне Свечка и Хрипатый.
– Он командир, – сказал я, – а у начальства свои причуды. Если он любит ворон, то это его личное дело, а в личные дела нос совать не следует.
Я присматривался к Хрипатому и дивился: почему недуг до сих пор его не прикончил? Бедолага теперь кашлял почти беспрерывно.
– А вот местные считают иначе, – возразил Свечка. – По их мнению, вороны предвещают дурное – всем, кроме душил.
– А мне сдается, что они предвещают дурное только тем, кто попусту мелет языком. Скажи-ка лучше, Хрипатый, у тебя здесь есть постоянные обязанности?
Он прокашлял что-то, означающее положительный ответ.
– Вот и хорошо. Не думаю, что полевая жизнь в такое время года пойдет тебе на пользу.
– А какой прок оставлять меня здесь? Я просто подохну в одиночку.
– Ты еще меня переживешь, упрямая старая задница.
– В эту историю я влип по самые уши. Капитан и летописец без конца рассказывали нам о нашем прошлом, но только сейчас появилась возможность найти то место, где все началось. И эту возможность я упустить не собираюсь.
Я кивнул, признавая его право, и невольно задумался о том, насколько Черный Отряд отличается от других наемных войск. Среди наших солдат почти не встречалось злобных буянов, склонных к грабежу и насилию. В Отряде нет места сволочи, которой нравится причинять людям страдания. Конечно, попадали к нам и такие людишки, но они не задерживались.
Интерес к истории и традициям, представления об отрядном братстве прививались довольно быстро, а в душах тех, кто прослужил достаточно долго, укоренялись накрепко.
Костоправ, разумеется, являлся ревностным приверженцем традиций Отряда. В этом ему не было равных – кроме Могабы. Что же до Могабы, то его главная проблема во взаимоотношениях с Отрядом заключалась в том, что он не был нашим командиром.
В сущности, все эти соображения не имели отношения к делу. Просто я лишний раз вспомнил о том, что мы не какая-нибудь банда головорезов, а братья по оружию, которые заботятся друг о друге. По крайней мере, большую часть времени.
Тут появился Одноглазый и с ходу влез в разговор. На Хрипатого он даже не обратил внимания, хотя чахоточный ветеран вроде доводился ему земляком.
– Слышь, Щенок, я только что видел бабушку Тролль. Она ковыляет по улице Блистающих Рос. Ты точно знаешь, где Гоблин. Было бы не худо свести их вместе.
Бабушкой Тролль матушку Готу называли ее же соплеменники, разумеется за спиной. Кое-кому из них она нравилась не больше, чем чужеземцы. У тех, по крайней мере, было оправдание – ведь они не родились нюень бао.
– Говорят, – отозвался я, – можно неплохо провести время, любуясь ее походкой.
Поскольку ноги у моей тещи были мало того что колесом, но еще и как будто лишены суставов, ее походка производит неизгладимое впечатление. Матушка Гота переваливается с боку на бок, точно перегруженная баржа в сильную качку.
Черномазый коротышка покосился в сторону Тай Дэя, который всегда ошивался поблизости, если ему не было велено держаться в стороне.
Кажется, в этот раз обычная бесстрастность изменила ему. Однако Одноглазый надеялся, что Тай Дэй не настолько обижен, чтобы потерять контроль над собой.
– Он и сам иногда называет ее Троллихой, но тебе советую поостеречься, – шепнул я Одноглазому, после чего громко и отчетливо спросил: – Что слышно о дядюшке Дое?
– Я его не видел.
– Тай Дэй, тебе стоит поискать твою мать. Дядюшка Дой непременно нас разыщет, когда сочтет нужным.
Тай Дэй удалился, окинув всех подозрительным взглядом. Когда он скрылся из виду и уже явно не мог ничего услышать, я пробормотал:
– Не скажу, чтобы я хоть чуточку по ней соскучился. Хочется верить, что Тай Дэй найдет какой-нибудь способ продлить мое счастье и оттянуть момент встречи.
Одноглазый злорадно хихикнул.
– Если хочешь знать, – проговорил я, – эта баба подошла бы тебе лучше, чем Гоблину.
– Прикуси язык, Щенок.
– Я серьезно.
– Паршиво у тебя с чувством юмора. Недаром Старик тобой недоволен.
– Гм?.. С чего бы это?
– Как я уразумел из его слов, ты уже пару дней тянешь с докладом.
– Вот оно что… – Это было довольно близко к истине. – Ладно, займусь прямо сейчас.
– Браслетку-то носишь?
– Само собой.
Кое-что стало понятно.
– Вот и хорошо. Она тебе понадобится.
Свечка и Хрипатый не могли взять в толк, о чем мы толкуем. Что не помешало Свечке при расставании дать мне неплохой совет:
– Поосторожней с воронами.
Похоже, с некоторых пор вороны проявляют ко мне повышенный интерес. Это не радует, но и не кажется бессмысленным: учитывая мою близость к Костоправу, у Душелов есть прямой резон не спускать с меня глаз.
Ну что ж, здесь уместно вспомнить старую мудрую поговорку: «Предупрежден – значит вооружен».
Надо было проследить за событиями с того момента, когда я в последний раз имел дело с Копченым. Мне было поручено осмотреть береговую линию, а не выяснять, чем занимается Гоблин. Про Гоблина Костоправ мне ничего не говорил. Чем бы ни занимался этот мелкий поганец, его поручение считалось таким секретным, что никому о нем не полагалось знать.
Веревочка на запястье позволяла мне приближаться к фургону Одноглазого, не сбиваясь с пути под воздействием охранительных чар; так же было и в дворцовом лабиринте. А вот
