— Неужели, антимаги не выдвигают своих требований? Чего-то же они хотят?
— Как же ты глупа. В хорошем смысле. Это политика и тут не всё так просто. Они хотят смены власти, переворота.
— Господин Солл, мне кажется, вы что-то недоговариваете, — откуда у меня столько наглости?
— Госпожа Милорадович, — проговорил сквозь зубы, — вы выросли в другом мире и несведущи в нашей политике. Я не могу выдать вам секретную информацию. Всего доброго.
Он ушёл походкой пингвина, громко пыхтя и скрежеща зубами.
— Тебе удалось его разозлить. Постарайся не попадаться ему сегодня, — предупредил Алекс глядя на удаляющуюся спину. — Зачем ты в это лезешь?
— Я встречалась с Роксом, — сказать, что он был удивлён, ничего не сказать. — Я пойду, вдруг господин Солл вернётся.
Парень был так удивлён, что не сказал ни слова, позволил мне уйти и даже не предложил сопроводить. Если он и его семья замешаны в этом, то очень скоро мои слова дойдут до Солла старшего и на меня откроют охоту. Придется быть очень осторожной. Зато буду знать, что они замешаны. Оба.
Здесь явно что-то творится, но что и кто за этим стоит. Однозначно это люди из Советов, но не может же быть, что это все или может? Но что они делают? Как погибают молодые маги, если не на войне?
Так погрузилась в мысли, что не заметила, как набрела на двустворчатую дверь с золотой табличкой и серебряной надписью: Палата Советов.
Быстро огляделась — никого. Дернула дверь и на моё счастье она оказалась открыта.
Золотистые окна во всю стену с тяжёлыми красными портьерами, с золотым теснением, круглый стол из темно-красного дерева и такие же стулья, спинки и сидения которых были обиты красным бархатом в тон портьер. Огромная хрустальная люстра поражала своей многообразностью и великолепием. Стены, пол и потолок белые. Очень красиво.
Создала заклинание на поиск магии и обнаружила сотни рун. Одни не позволяли подслушать происходящее здесь, другие контролировали температуру, третьи отвечали за комфорт и были на каждом стуле, четвертые защитные. Остальные не распознала, да и не было времени.
Сейчас я собиралась сделать то, что навсегда сделает меня врагом Советов и шпионом государства.
Пальцем вырисовывала руну напротив стульев. Она светилась белым и исчезала, уходя в толщу дерева. Когда круг был замкнут, принялась плести заклинание правды и записи. Белые нити магии походили на паутину, связывали каждую руну в дереве, активируя их и становясь единым плетением с замысловатым узором, который по завершении растворился в воздухе, не оставляя следов чужеродной магии.
Это как флэшка, на которую записываются разговоры, только магическая.
Заклинание мощное, не отслеживаемое и… запрещённое. Ещё одно знание из закрытой библиотеки. Единственный минус — его нужно собрать через месяц иначе все записи будут стёрты, а виновник легко найден.
Думаю, мама не откажет и снова возьмёт меня с собой через тридцать дней, а пока мне остаётся только ждать.
* * *Август подходил к концу и стены академии наполнялись студентами. Новички выглядели потерянными то и дело, уткнувшись в карты, искали нужные кабинеты. А вот остальные студенты держались уверенно и, собирались в группы, чтобы поделиться историями со своих каникул.
Вечер в честь чествования первокурсников начался с прискорбной новости о гибели моей сестры, соболезнований нашей семье со стороны преподавательского состава и минутой тишины.
По щекам мамы текли слёзы, а в моих глазах было сухо. Я горевала не меньше мамы. Звенящая пустота внутри, там, где была связь, не давала забыть о потере и смириться тоже не давала, но слёзы держала при себе.
Арон тоже вернулся и стоял среди преподавателей. Он был здесь уже пять дней, но вопреки моим ожиданиям ни разу не подошёл.
Алекс же, наоборот, искал встречи, но навязчивым не был. Только я отстранялась. Понимала, что не питаю к нему чувств, а тот поцелуй был лишь порывом эмоций и попыткой найти утешение.
Первые несколько дней было очень тяжело влиться в учебные будни и сосредоточится. Особенно на занятиях у Даудова. Каждый день я была битая и принимала поражение. От этого было еще хуже. Концентрация куда-то делась, и я перестала замечать даже обычные удары. Сейчас меня побил бы даже первокурсник, впервые держащий в руке сибат.
— Теперь понятно, почему Лия погибла. Ты позволила ей умереть! — съязвила Ники, стоящая со мной в сражении.
Что я сделала? Поразила её, только не оружием и даже не рукопашным боем, а магией. Я так вышла из себя, что чуть не убила её. Наносила магические удары один за другим, игнорируя ее попытки противостоять.
Архонт не смог до меня докричаться, схватил в стальные объятия и перенес. Меня замутило, я была не готова к телепортации.
Упав на колени и дыша ртом, видела, как Даудов меряет шагами крышу. Да, мы были на крыше академии, там, где я часто бывала в поисках себя.
— Что ты себе позволяешь? Забыла главное правило на моих занятиях?
— Вы слышали, что она сказала? — тяжело дыша, спросила я, сжимая кулаки.
— Нет, но что бы то ни было, ты должна держать себя в руках и не показывать своей слабости, — я хмыкнула. Сказать легко, а вот сделать… — Думаешь, она последняя кто будет бить по больному? Нет! И ты должна держать лицо и силы под контролем.
— Да, господин Даудов, — безэмоционально.
— Ива, ты в ужасной форме. Каждое моё занятие ты проигрываешь. Даже Ники, — Верещалова никогда не отличалась способностями. — Я понимаю, что тебе тяжело и не наказывал тебя, но уже пора приходить в себя. И да, в этот раз ты наказана.
Он исчез, оставив меня одну. Подумать было над чем. Сейчас, как никогда я была близка к заклинанию «Холодных чувств». Оно не позволит вывести из себя и заставит думать холодно и расчетливо. Это бы мне помогло, но заклинание сделает меня бесчувственной машиной, способной лишь идти к намеченной цели. Я, конечно, хотела найти виновных в смерти Лии и узнать, что творится в Сангрии, но не таким образом. «Холодные чувства» отключают радость и любовь, а это единственное, что держит меня наплаву.
С крыши телепортировалась к себе в комнату и уже не первый час сидела над уроками. Решив, что только они помогут отвлечься, погрузилась в новый предмет — политика Эмерланда. Если честно, нудный предмет с кучей терминов неизвестных мне. Разобраться в нем самостоятельно не представлялось возможным, и помочь мне могла мама, которая сейчас была на работе в палате правления. До сих пор не
