Кажется, она не успела дойти до угроз. Нас прервало сообщение капитана:
– Князь! Княжна! Господа! Воздушный корабль набрал заданную высоту и движется с намеченной скоростью. Поэтому прошу к столу!
В самом деле, пора и перекусить. Время-то давно обеденное.
В центре салона уже стоял стол, сервированный на восемь персон, который ловко и быстро заканчивал накрывать стюард. Михайловский уселся в торце стола, а меня и свою дочь заставил сесть по бокам от него. На другом краю разместились капитан со штурманом (как мне шепнула девушка), ну и остальные три места заняли важные на вид типы из свиты сопровождения князя. Кто они такие, оставалось лишь догадываться. Представить мне их никто не сподобился, как, в сущности, и самого капитана со штурманом.
Начали с холодных закусок, коих насчитывалось не менее полутора десятков. Вино предлагалось на выбор восьми сортов и оттенков. Я предпочёл белое, практически бесцветное, потому что пивал нечто подобное в своей жизни и хорошо представлял его немалую цену. Да и по качеству оно соответствовало моим воспоминаниям: превосходное.
Так-то за столом царило степенное молчание, но приглядывающийся ко мне князь поинтересовался:
– Почему ты выбрал именно «Дунайское»?
– Как по мне, такое вино самое изысканное для обеденной трапезы и лучше всего оттеняет вкус холодных блюд.
Когда стали подавать горячие блюда, появились и более крепкие напитки. И я не стал скромничать, употребив вначале две рюмки водки. А ближе к десерту и от бокала с коньяком не отказался. Буде всё отплачено и меня угощают, и тело досталось молодое, так чего себе отказывать в маленьких радостях? Тем более что коньяк (здесь он имел совершенно странное название «ибераква») оказался великолепен. Не довелось пробовать легендарный «Шустов», но этот наверняка не хуже. Назывался он «Петри» и производился в Тавриде.
«Это ли не совпадение? – размышлял я о нюансах здешней топонимики. – Скорей всего, они Крым до сих пор именуют Тавридой. Как бы ещё так деликатно выяснить про цель нашего полёта? Что это за город Смил? И где он находится?»
Судя по солнцу, мы летели на юго-юго-запад. Мог Крым находиться именно там? А ведь следовало учитывать совсем иное положение земной оси в здешнем мире. Так что мои понятия в навигации здесь явно не котировались. Следовало срочно заняться изучением местных карт. И не менее срочно приобщиться к изучению здешней истории. Хотя бы общую проштудировать. Потому что те крохи знаний, которые мне дал Братась во время краткой нашей беседы, никак не могли прикрыть пропасть моего невежества, естественного для новичка.
Где бы ещё найти здесь карты? А учебник истории?
Кстати, к десерту и кофе подали вполне отличного качества и вкуса. И уже попивая этот благородный напиток, а также облагораживая его глоточками ибераквы «Петри», князь начал весьма скользкий для меня разговор о житье-бытье. Хотя и начал соответственно с простейшего:
– Как выглядят планы на будущее? – при этом аккуратно избежал местоимений «твои» или «ваши». Мол, сам выкручивайся и думай, как сказать о будущей совместной жизни с моей дочерью.
А я и ответил сразу с козырных карт:
– Хочется прожить жизнь ярко, достойно. Чтобы мои внуки и правнуки гордились. Вот я и собрался построить завод, на котором будут производиться летательные аппараты, пятикратно превосходящие по скорости тот же дирижабль. А то и десятикратно. Со временем…
Пауза за столом повисла надолго. Причём покрасневший капитан, видимо, хотел сразу что-то возразить, потому что задёргался весь, словно ему под зад кнопку подложили. Но без позволения князя подобное здесь не приветствовалось, вот все и молчали, ожидая слова или жеста главного бугра на борту.
И кто бы сомневался, что в этом правиле имеется исключение:
– Твои планы я восприняла как шутку. Или как повод придать себе значимости. – Найкисса сказала это равнодушным тоном, словно речь шла о прошлогодних листьях. – В особенности абсурдно прозвучало твоё предложение поработать мне на этом заводе в должности главного бухгалтера.
– Вот и зря! – возразил я с умело разыгранным энтузиазмом. – Потому что для высшего руководящего звена запланированы невероятные льготы. Одна из них – стать пилотом и одним из первых получить разрешение на полёты. Представь себе, ты стала бы первой женщиной-пилотом в мире! Ставила бы первые рекорды скорости! Тобой были бы сделаны первые фигуры высшего пилотажа! Слава! Всемирная известность! Толпы ликующих поклонников и восторженных последователей! Тем более что ты одна из самых прекрасных девушек и твои фотографии станут настольными для молодёжи всего мира.
Вот так ей! Пусть знает, как обдавать меня ледяной волной презрения!
Конечно, я рисковал, делая подобные заявления. Вполне возможно, что авиация уже делает первые шаги в этом мире. Летают первые самолёты. Ширится слава о первых лётчиках. И я сейчас ткнул пальцем в небо, не зная, что оно уже давно занято. Но вдруг не занято?
И судя по отсутствию насмешек в мой адрес, никакой авиации здесь не существовало. Или была на таком зачаточном уровне, что о ней ничего не знали такие покорители воздушного океана, как наш капитан. Потому что именно он ввязался в спор после разрешающего жеста со стороны князя:
– О каких фигурах высшего пилотажа идёт речь?
– Их очень много…
– Назовите хоть одну? – голос его звенел от напряжения. И будь его воля, он бы уже меня колотил ногами и руками. – Или покажите!
– Показать?… Да нет проблем… Вот хотя бы «мёртвая петля». Кстати, с какой максимальной скоростью может лететь ваш дирижабль?
Хорошо, что спросил, иначе мог попасть впросак. Названные единицы мне ни о чём не говорили. Не успел заранее сопоставить наши метрические системы со здешними. Но считать в уме я мог очень быстро и тут же прикинул как примерную скорость в сей момент нашего движения (около восьмидесяти километров в час), так и максимальную. Перевёл всё это в километры, прикинул, перевёл обратно, подхватил столовую ложку со стола и начал ею показывать, сопровождая демонстрацию самыми простейшими понятиями:
– Вот это летательное устройство. Скорость такая-то. Вот оно начало скользить вниз, скорость возросла настолько-то. И вот так оно делает пируэт резко вверх и за счёт набранной инерции пролетает вершину круга вверх ногами, а потом вот так завершает и саму «петлю»…
– Этого не может быть! – категорично воскликнул капитан, как только я завершил демонстрацию. – Всё сказанное противоречит всем законам физики и здравому смыслу!
Это он так, говоря о здравом смысле, меня дураком обозвал? Но разве станет человек образованный обижаться на дикаря? Вот и я не стал. Просто снисходительно улыбаясь, выдал всем известную сентенцию:
– Лучшим аргументом в споре является вещественное доказательство. В нашем случае это небольшая модель или макет, который смог бы
