Милолика! Его пара! И сердце ухнуло о ребра, разгоняя по жилам холодную, липкую муть.
Как примчался к машинам, не помнил даже. И грохот крови в ушах глушил крики оборотней.
Кинулся к своей одежде, дрожащими руками выхватил мобильник. Пропущенный!
От нее! Набор и… «Абонент временно недоступен…»
Чистый лесной воздух за одну секунду превратился в ядовитую вонь затхлого подвала. И ошейник затянулся на горле, превращая слова в невнятный, жалкий хрип. Контакты перед глазами танцевали и прыгали. И колотило всего, как наркомана в ломке. Мать Волчица, только бы это… обман… просто ее испуг…
Пожалуйста… Пожалуйста!
— Слушаю, альфа…
— Макс, — захрипела в трубку, — Милолика… где?!
Замопчал полярник. Все по голосу понял.
— Минуту, альфа, сейчас пробью, — ау самого тоже голос просел, — сейчас…
А волк внутри бесился и скулил, задыхаясь от подступающего девятым валом ужаса. Нет ее! Не найдет! Плохо все! Чертова музыка удержания ржавым гвоздем царапала по натянутым нервам, отдавала дьявольским хохотом в ушах.
— Охрана не отвечает, — ввинтился в мозг колючий надтреснутый голос полярника.
И реальность перед глазами взорвалась черными фейерверками. Капот машины смялся от мощного удара и где-то за спиной рухнула, разлетаясь острыми уродливыми кусками, реальность.
* * *Милолика
Пить. Это была ее первая более или менее осознанная мысль. Во рту словно сдохла дюжина кошек под толщей нестираных носков. Желудок взбунтовался и к горлу подкатил комок. Милолика застонала и попыталась сесть. Не вышло. Она уже сидела. Прикрученная по рукам и ногам к жёсткому стулу.
Глаза открылись только со второй попытки. Темно. На лице повязка. Липкий страх разрастался такт ускоряющему свой бег сердцу. Господи… Какая же она дура!
Идиотка! Кретинка! Так ничему не наученная жизнью! Умирает ее мамочка, как же!
Так умирает, что решила напоследок продать собственную доченьку. Что она ей влила в тот чай?! Чем вырубила?! А охрана?! Как же они?! Неужели убиты?!
Господи, у Дмитрия ребенок должен родиться…
Милолика дернулась в своих путах. Крепко! Ещё раз и ещё. Бесполезно! Веревки кололи даже через кофту, ступням и кистям было холодно.
— Еще раз шевельнешься, сломаю тебе палец.
Милолика замерла. Мужчина! Нарастающий ужас приобрел новые краски. Щеки коснулось что-то холодное и острое. Нож?!
— Наконец-то мы познакомились, Милолика, — прозвучало из-за спины.
Оборотены Только они могут ходить так быстро и бесшумно! По затылку чиркнул острый кончик и повязка ползла вниз. Вместе с несколькими локонами. Нож был заточен хорошо. Милолика жмурила глаза и пыталась разглядеть удаляющуюся от нее фигуру. Высокий. Весь в черном, кажется костюм, или нет?
Слезы мешали видеть точно. Свет от потолочной лампы был слишком ярким.
Мужчина сел. Закинул ногу на ногу. Милолика еще раз моргнула а потом опять постаралась рассмотреть, где она и с кем.
Постепенно зрение вернулась в норму. И первое. что бросилось в глаза — пустота помещения. Наверное. это был заброшенный дом. Каменная кладка. пол из досок. довольно чистый, чтобы пылью не запачкать блестящие носки кожаных туфель сидящего недалеко от нее мужчины. Милолика все же вздрогнула.
Он был в возрасте. Ещё не стар, но старше Руслана. На холеную морду было плевать, а вот жгуче-черные, восточные глаза вызывали в ней желание оказаться от их обладателя на другом конце вселенной. Хотелось отвести взгляд и брезгливо зажмуриться.
— А ты не хорошая девочка, — медленно продолжил оборотень, — Не слушаешься мамочку…
О да, она не послушалась! И только поэтому сейчас не билась в истерике. срывая запястья в мясо и умоляя ее отпустить.
Ее сын. Ее мальчик. сейчас был далеко. Остался дома, избегая участи своей безмозглой, доверчивой. и тупой до идиотизма матери.
Какой ангел стоял за ее спиной. когда она торопливо застегивала липучки на его ветровке? Кого ей надо благодарить за мелькнувшую трезвую мысль не обрушивать на ребенка знакомство с новой тетей? Не тащить его к явно испуганной и расстроенной женщине? Мало ли какую истерику могла закатить бабуля. И Милолика оставила Олежку на попечение Киры. В последний момент изменила планы, и решила съездить сама.
— Кто ты? И что ты от меня хочешь? — зашипела. пытаясь незаметно пошевелить ногами. Нельзя, чтобы затекли…
— Неужели я настолько непопулярен? — смоляная бровь слегка выгнулась, — Или Руслан берег свою хилую человечку?
Милолика молчала.
— Значит, все-таки берег. — сделал вывод мужчина, — И, кстати, не будь о себе столь высокого мнения, грязная шкурка. Ты пока жива. потому что носишь метку.
Сердце занемело от боли.
— Тебе нужен Руслан.
— Его деньги. И раз уж мы так любезно беседуем — моя очередь задавать вопросы.
Где твоя волчица?
Знает про оборот. Кто-то сливал ему информацию. Кристина! Наверняка она! А про омегу знает? Нет. не должен. Иначе бы не смотрел на нее как на мусор, с которым приходится иметь дело лишь по необходимости. Мысли сталкивались и звенели в голове рассыпанными монетками, но пока она соображала. как ответить. послышалось жужжание мобильника. Мужчина ответил.
— Забрали? Хорошо. Везите ее сюда. — мужчина снова поднялся на ноги. Элегантно оправил манжеты белоснежной рубашки, давая полюбоваться на себя. Милолика мысленно засмеялась. Его красота была уродливой, давящей.
Тем временем он опять приблизился к ней. И схватил за подбородок так, что слезы потекли по щекам. Было больно. В сто крат хуже. чем когда ее рассматривал собственный дед, выискивая в глазах желтые всполохи.
— Помесок, — выплюнул мужчина, почти невесомо оглаживая большим пальцем ее скулу. — Серенькая. убогая… В каких позах ты давала Серову. чтобы он на тебя запал? Может, и мне разок тебя попользовать?
Тонкие губы брезгливо выгнулись. Резкий взмах руки и боль тысячью раскаленных игл вонзилась в щеку. Во рту стало солоно и перед глазами поплыло. Кажется. она стонала…
— Где. Волчица?
Удар, и нос хрустнул. Кровь хлынула одним потоком.
— Пропала, — прохрипела едва слышно, — Обратный ритуал… Забрал ее
— Хм…
Следующая пощечина отфутболила сознание в багрово-черную тьму.
* * *Руслан
— Охрана в доме перебита, стреляли из… Трупа Жаровой не обнаружено… Запаха нет…
Сухой голос Давлатова казался чужеродным среди оглушающей тишины кабинета.
Как палач зачитывает приговор. он отчитывался о произошедшем.
На дом, где содержалась Жарова. тоже напали. Одновременно с похищением Милолики. Четыре трупа и еще один из хостела.
