— Все потому, — сказал мальчишка высоким звонким голосом, — что ты, сука, права не имеешь. Братик, дай табуретку.
О каком праве он говорил? Джон не понимал. Ему просто было страшно. Чем эти ребята решат заняться, покончив с Мориарти?
Азиат придвинул табуретку так, чтобы мальчишке было удобно на нее забраться. Мальчишка наклонил голову набок, заглядывая Мориарти в глаза. Джону показалось, что ничего человеческого во взгляде того, кто еще десять минут назад мучил Шерлока, не осталось.
— У тебя есть идеи? — спросил мальчишка у брата.
Тот отрицательно помотал головой.
Мальчишка спрыгнул с табуретки. Азиат принес откуда-то из-за спины Джона бутылку с водой и полил на руки мальчишке. Тот тер перчатки и нож, пока с них не перестало стекать красное, потом вытер их обрывками одежды.
Эйрик выпрямился:
— Я закончил. Давайте укроем его.
Джон во все глаза смотрел, как клочок ткани превращается еще в один плед, укрывающий Шерлока. Азиат склонился над Шерлоком, снова нажимая на какие-то точки, и Шерлок закрыл глаза, глубоко вздохнул и отключился.
— Спит, — сказал Эйрик одобрительно.
Азиат обошел помещение. Попинал труп «оператора», изящно обогнул подергивающегося Мориарти, присел на корточки над «Красным».
— Жив еще. Но безвреден. Что, ходу отсюда?
— Погоди, — сказал Эйрик. — Свидетель.
Они окружили Джона. Азиат протянул руку и содрал со рта Джона скотч. Джон втянул воздух в легкие и выдохнул:
— Спасибо. Что с Шерлоком?
Они переглянулись, не торопясь отстегивать ремни. Азиат сказал:
— Спит и будет спать. Проснется здоровым и целым. Так, Эйрик?
— Так, — подтвердил Эйрик.
— Чем ты его полил?
— Тебе не пофиг? — спросил мальчишка. — Тебя освободить или ты начнешь кипешиться? Нам нужно время, чтобы уйти.
— Я не буду кипешиться, — пообещал Джон, стараясь не показывать страх. — Шерлоку нужно напиться.
— Он спит. Попробуешь напоить — захлебнется, — сказал азиат.
— Я даже не знаю, где мы!
— Заброшенное бомбоубежище в Кесингтоне, — сказал мальчишка. — Сотовые тут не берут. Я позвоню в полицию, когда мы выйдем. А ты жди. Пока!
Они стремительно ушли, закрыв за собой дверь. Джон остался, привязанный к креслу. Впереди — раненый «Красный», слева — измученный Шерлок, то ли спящий, то ли без сознания, справа — подвешенный на дыбе Мориарти.
— Что, — сказал Джон Мориарти, — видишь, как все повернулось? Не представляю, кто эти ребята, но они были… — Джон замялся, подбирая слово и чувствуя, что вот-вот рехнется, — …уместны. Как тебе, нравится? Сукин ты сын!
Джон разговаривал с Мориарти еще долго. Он успел охрипнуть к тому моменту, когда в бомбоубежище ворвался Лестрейд со своей командой. И, похоже, слегка сошел с ума.
========== 3. ==========
Джон сидел возле кровати, положив руку на простыню рядом с ладонью Шерлока, замотанной бинтами. Ему хотелось прикоснуться к Шерлоку, но он не решался. Не сейчас, когда Шерлок спит. Просто спит — Джон знал это точно, он своими глазами видел результаты анализов. Остатки антишоковых препаратов и слишком низкий уровень сахара, но в остальном — чисто.
С того момента, как азиат с длинными белыми волосами усыпил его, Шерлок не просыпался. Спящего, его доставили в больницу; спящему обработали раны, которые вблизи оказались еще кошмарнее — Мориарти успел прожечь ему грудь до ребер; спящего, уложили на бок на больничную кровать. Не на спину — на спине были ожоги. Небольшая площадь, но большая глубина, Мориарти приказал прожечь углы крестцового ромба почти до кости.
Самого Джона допрашивали несколько часов: сначала Лестрейд, потом к нему присоединился Майкрофт. Майкрофт был, против обыкновения, серьезен и даже несколько бледен. Джон подумал, что старший Холмс все-таки успел посмотреть видеозапись. Наверное, так и было, потому что Джона очень скоро отпустили. Конечно, он успел несколько раз пересказать с подробностями все случившееся, описать, как мог, их спасителей, заверить, что он видел их первый раз в жизни. Он вспомнил и даже нарисовал узор на топоре, составил три фоторобота, которые очень приблизительно походили на азиата, его брата и Эйрика.
Судя по замечаниям Майкрофта, найти в Лондоне настолько приметных ребят он не смог, несмотря на все свои возможности. Как не смог проследить за своим младшим братом, уберечь его от боли. Джон с некоторым злорадством размышлял о том, что Майкрофт не всесилен и допускает ошибки. В их с Шерлоком случае — фатальные.
Была одна вещь, которую Джону сказал врач из ожогового отделения, где лежал Шерлок, вещь, которая заставляла сердце Джона переворачиваться в груди. Мориарти уничтожил пальцы Шерлока. После выжигания ногтевого ложа мелкая моторика пальцев не восстанавливается. Не помогает никакая физиотерапия. У Шерлока будут проблемы даже с тем, чтобы удержать ложку, и он никогда не сможет играть на скрипке.
Джон сначала не поверил. Современная медицина… впрочем, Джон по себе знал, что она может не все. Если Шерлоку повезет, врачи смогу сохранить последние фаланги его пальцев. Если повезет. Если не разовьется инфекция, если у Шерлока не будет аллергии на лекарства, если ему хватит терпения на лечение и физиотерапию, если он не сойдет с ума, выздоравливая… Слишком много «если».
Джона убивало чувство вины. Шерлок должен был позволить Мориарти пытать Джона. В конце концов, зачем тонкие движения отставному хирургу? Чтобы стрелять и тыкать по кнопкам ноубука или телефона, достаточно одного пальца.
А Мориарти лежал в той же больнице, что и Шерлок, в охраняемой палате. Хирургическое отделение. Джон ходил посмотреть. У его палаты дежурило двое полицейских. Макйрофт Холмс клялся, что Мориарти заплатит за то, что он сделал с Шерлоком. Джон считал, что он должен заплатить и за все то, что он сделал с остальными жертвами — с ребенком, с женщиной в машине, со старушкой. Со всеми. Но доказательств было катастрофически мало, а Шерлок спал, и даже когда он проснется, вряд ли сможет помочь. Ему будет просто не до того.
Джон все-таки решился и прикоснулся к руке Шерлока — к кисти между забинтованными пальцами и забинтованным запястьем. Хорошо еще, что вывихи Шерлоку вправили на редкость грамотно: рентген не показал никаких повреждений, даже обычные для вывиха отеки спали в первые же сутки. Но руки, бедные его руки…
Джон не заметил, когда Шерлок открыл глаза.
— Незачем держать меня за руку, — произнес знакомый баритон. — Я не умираю.
— Шерлок, — сказал Джон, пытаясь в одно короткое слово вместить все свои чувства.
— Все в порядке, — сказал Холмс.
—
