Резко выжимаю тормоз, включаю заднюю и резко выворачиваю руль. Кроссовер проносится вперед, а мы встаем едва ли не перпендикулярно едущему потоку машин и выезжаем на дублер.
— Ди, ненормальная, я говорил, что люблю тебя?
Меня потряхивает, но Генрих ответных признаний и не ждет.
— Сейчас их перехватят, наши ребята ждут эту парочку на съезде, — воодушевленно болтает Генри, — Ты не находишь странным, что машина была всего лишь одна?
— Тебе странно? — зло шиплю я. Теперь, когда опасность миновала, плотину моей сдержанности сносит бурной рекой эмоций, — Я удивлена, что она вообще была! Почему ты вообще не озаботился этим вопросом? Не нанял охрану, например?
Злюсь на Генриха за его беспечность, за пережитый мной страх.
— Я не хотел привлекать лишнее внимание, Ди. Тем более Юсуф обещал, что погони не будет, — спокойно объясняет он, а я злюсь еще сильнее.
— А ты поверил! Вроде бы вы, Лорд Истербрук, не наивный юноша! — стреляю в Генриха недобрым взглядом.
Гольф-клуб проезжаем довольно быстро, я сразу же и не замечаю, как мы оказываемся на узких каменных улицах маленького восточного городка, дороги и дома которого полностью выложены из желтого отшлифованного камня.
— Эмиру нет резона нас обманывать, дорогая. Ключ от ячейки с его деньгами все равно у нас, — довольно сообщает Генрих и в подтверждение своих слов ловко подбрасывает на ладони огненный рубин.
— Это же ключ от дипломата, — хмурюсь, недоумевая.
— Не только, — изгибаются губы Генриха в коварной улыбке.
— То есть мы сейчас кинули на немаленькие такие деньги самого эмира? — ужасаюсь я. От этой мысли волосы встают дыбом, и пульс начинает шалить. Перехватываю руль покрепче, боюсь, что он выскользнет из моих увлажнившихся рук.
Кажется, из страны нам, точно уже не выехать. Генрих ловит мой испуганный взгляд и осторожно касается моего задеревеневшего плеча:
— Ди, не драматизируй. Юсуф прекрасно осведомлен о рубине. В любом случае забрать деньги из хранилища может только он сам и никто другой, — успокаивает меня Генрих, а я удивлено приподнимаю бровь, требуя дополнительных разъяснений, — Доступ к банковской ячейке с деньгами есть только у эмира, а ключ он получит только тогда, когда Сияние Сахари окажется в Королевстве. Неплохой залог нашей безопасности?
— Почему бы ему просто не скрутить нам головы и не забрать камень? Оба камня? — язвительно уточняю у Генриха.
— Наверное, потому что мы не последние люди в Королевстве, Леди Истербрук, — хмыкает Генрих, намекая, что я ни много ни мало дочь герцога и дальняя родственница самого Короля, а не просто никому неизвестная Донна Хендрикс, — За камнем эмир прилетит завтра, и мы передадим его на приеме у твоего отца.
— Хорошо, — скованно киваю.
— Так что, Леди Истрербрук, можете начинать планировать званый вечер по случаю покупки Сияния Сахари, — подмигивает он мне.
А мои нервы не выдерживают. С трудом вхожу в поворот, и машина с противным скрежетом царапается об угол дома.
— Я больше не Леди Истербрук, — сквозь сжатые зубы цежу я, пыхчу и бросаю на дорогу сердитые взгляды исподлобья. На Генриха не смотрю — это выше моих сил, — Хочу напомнить, что мы подписали документы на развод.
Понимаю, что сейчас не время и не место, но дольше молчать не могу. Кипящий внутри меня вулкан бурлящей лавой ломится наружу, и его уже не остановить. Прорвало, что называется.
— Ах, да, документы. Да, припоминаю такое… — Генри потирает подбородок с задумчивым видом, — Видишь ли, дорогая, с ними случилась небольшая неприятность.
— Что еще за неприятность? — грубо выкручиваю руль, отчего Генрих падает на бок, а машина вновь трется об угол здания. Езда по узким улочкам не моя сильная сторона, она требует особой сноровки.
— Они намокли, — безмятежно произносит Генрих, а я недоуменно качаю головой и переспрашиваю:
— Намокли?
— Да, Леди Истебрук, немного намокли после того, как немного загорелись.
— Немного загорелись? — голос мой дрожит от непонимания и от предвкушения чего-то особенного. Не знаю, что произошло с этими многострадальными бумагами, но мне это уже нравится.
— Да, дорогая. Они немного помялись, я их честно хотел разгладить, но ничего путного у меня не вышло. Наверное, бумага оказалась некачественной. В общем, я расстроился и спалил их ко всем чертям.
— Они еще и помялись? — не верю своим ушам.
— Такое иногда случается с договорами, когда в их условиях прописана всякая чушь собачья! — фыркает Генрих.
А я… Я хороший водитель, честно, мне удается даже конкурировать с лучшими пилотами серии мировых заездов, но сегодняшний день выдался по истине тяжелым, насыщенным на разного рода события и эмоции. В самый последний момент мои нервы сдают, рука дрожит, руль дергается в сторону, машина трется боком о кирпичную стену, лишаясь последнего слоя краски, и застревает между домами.
— Ди, ты в порядке? — подается вперед Генрих.
— Да, все хорошо, сейчас вырулю, — растеряно бормочу и хватаюсь за руль не в состоянии мыслить логически, — То есть мы все еще женаты?
Сглатываю, ожидая ответа. Я догадывалась. Я верила, но сейчас мне равно необходимо услышать его ответ собственными ушами.
Включаю заднюю скорость и нахожу в зеркале заднего вида лицо Генриха.
— Да, любимая, — кивает он, — Мы женаты.
Моему восторгу нет предела. Зато есть пределы для маневра на узкой улице. То ли от большой радости, то ли от ошеломительной новости поворачиваю руль не в ту сторону, и автомобиль встает в распорку между домами. Порывисто пытаюсь сдвинуться с места, но только усугубляю свое положение.
— Кажется, мы добрались до конечной точки, — устало выдыхаю, и меня прошибает холодный озноб.
Застряли в сломанной машине в каком-то спальном районе восточного города с камнем, стоимость которого сравнима с целым графством.
— Не волнуйся, Ди, за нами сейчас приедут люди из тайной службы его Высочества, — спокойным голосом объявляет мой супруг, будто ничего из ряда вон выходящего не произошло, — Все будет хорошо. Давай выбираться.
Хватаюсь за дверцу, но она не поддается. Дергаю и трясу ее изо всех сил, но результат один — его нет, дверь упирается в ровную каменную стену. Руки дрожат, коленки трясутся, от перенапряжения вибрирует все мое существо.
— Милая, придется через окошко, — смеется Генрих.
Обессилено откидываюсь на спинку кресла и смотрю в потолок. Хочется закрыть глаза, но сил нет даже на это. Муж осторожно наклоняется ко мне и открывает окно.
— Леди идут первыми, — шутит он.
Глубокий вздох и открываюсь от сидения. Выглядываю наружу, и цепляясь за крышу автомобиля, руками сажусь на раму окна. Болтаю в воздухе босыми ногами, туфли на высоком каблуке сбросила давно, еще перед заездом. Подтягиваюсь точно
