Наверное, я считала, отмеряла пятнадцать секунд. Но время в этот миг стало хрупким и призрачным. Мы почти достигли нашего войска, когда я услышала свист в воздухе, словно ветер устремился за нами в погоню.
Я не обернулась, даже когда стрелы начали впиваться в землю впереди. Я услышала чей-то голос, похоже, Журдена. Он выкрикивал приказы, и я увидела, как стена щитов открылась в центре, готовая проглотить трех всадников, мчавшихся по полю.
Я не поняла, что ранена, пока не увидела алый ручеек, бежавший по моему рукаву. Казалось, передо мной была чужая рука – наконечник стрелы торчал из предплечья, боль отдавалась в костях, заставила сжать зубы, оборвала дыхание.
Ты справишься, сказала я себе. Перед глазами замерцали звезды. Я видела, как Картье и Изольт отрываются от меня.
Ты справишься.
Но мое тело обмякло, словно масло на раскаленной сковородке – не только из-за укуса стрелы. Я слишком поздно поняла, что происходит… Воздух вокруг меня сомкнулся, звеня в ушах, царапая легкие.
Нет, нет, нет…
Мои руки онемели. Знамя Мак-Квина выскользнуло из пальцев. Небо над головой потемнело от грозы, мое тело соскользнуло с седла.
Я упала на землю вместе с Тристаном Аллена.
Глава 31. Лязг стали
Тристан поднялся на ноги. Стрела засела в его левом бедре. С неба падал дождь – вокруг пузырились кровавые лужи. Он сломал стрелу и вытащил ее из ноги, сжав зубы, чтобы не закричать. Небо было черным, облака бурлили, как око ужасного шторма, подсвеченные жутким зеленоватым сиянием.
Он вышел за линию своего войска, нарушив приказ оставаться в миле от поля боя. Из-за этого его подстрелили, теперь он был один, раненый и уязвимый.
Нужно было добраться до королевы, прежде чем она разнесет мир на куски.
Его лошадь умчалась, прижав уши от страха, когда жуткий грохот потряс небо и землю. В ушах у него звенело, он взобрался на холм, пытаясь найти Нору. Стрелы дребезжали в колчане у него за спиной, лук погнулся при падении. Он выкрикнул ее имя, пробираясь среди мертвых хильдов: их конечности застыли под неестественными углами, обгрызенные кошмарными созданиями королевы, головы были расколоты, с лиц слезла кожа.
Тристан добрался до вершины холма, глядя на землю внизу, некогда прекрасную и зеленую. Она была выжжена, отовсюду поднимались струйки дыма. Он увидел Нору – ее длинные черные волосы развевались как полуночно-черное знамя. Она бежала, держа меч и щит, синие полосы украшали лицо.
– Нора! – закричал он. Раненая нога не дала ему броситься к ней.
Несмотря на дождь и гром, она услышала его. Принцесса развернулась среди трупов и пепла и посмотрела на Тристана. На нетвердых ногах он поспешил к ней. Не сумев сдержаться, схватил ее за руки и встряхнул.
– Забери Камень, Нора. Сейчас. Пока магия твоей матери не уничтожила нас всех.
Ее глаза расширились. Она боялась. Он чувствовал ее дрожь. Затем она посмотрела на следующую вершину. Они видели фигуру ее матери, королевы. Она вырисовывалась из тьмы, пока ее магия вела бесконечную битву.
Нора побежала к холму, Тристан следовал за ней. Отчаявшиеся хильды, засевшие в долине, осыпали их дождем стрел – Тристан ожидал смерти, но стрелы раскололись надвое и повернули назад, к лучникам. Воздух пронзили крики, новый гулкий удар сбил Тристана с ног.
Но Нора не остановилась и крадучись взбиралась на холм. Ветер трепал ее волосы, она собиралась предстать перед матерью лишь со щитом и с мечом. Тристан спрятался за камень, прижался к нему, наблюдая, как она поднимается на вершину.
Он не слышал их голосов, но видел их лица.
Королева всегда была прекрасной и утонченной. В битве ее красота стала пугающей. Она улыбнулась Норе, когда принцесса бросилась к ней.
Тристан читал, что магия в бою вырывалась из-под контроля, сводила с ума тех, кто ею владел. Она питалась жаждой крови и ненавистью противников, сошедшихся в смертельной битве. Лиадан писала о том, что магию нельзя использовать во вред, для убийства и разрушения. Теперь Тристан видел это своими глазами.
Он видел, как королева ударила дочь по лицу, чего бы она никогда не сделала, не сведи ее боевая магия с ума. Нора отшатнулась, выронила меч. Тристан почувствовал, как закипела его кровь: королева выхватила кинжал и метнулась к дочери. Он действовал не задумываясь: вытащил стрелу, положил ее на тетиву, прицелился. Выстрелил. Глядел, как стрела, описав изящную арку, пролетела сквозь бурю, ветер и дождь, как вонзилась в правый глаз королевы.
Кинжал выпал из ее руки. Она рухнула на землю. Кровь потекла по ее лицу, по платью. Нора подползла к ней, плача, баюкая ее. Тристан метнулся к холму.
Он только что убил королеву.
Его колени подогнулись, когда он встретился с Норой взглядом. Магия плясала вокруг нее огненными искрами, кровь матери испачкала ей руки. На шее королевы Камень Сумерек стал черно-пурпурным, потемнев от гнева.
– Я разрублю тебя пополам! – вскричала Нора, вскочив и устремившись к нему. Она подняла руки, чтобы призвать магию.
Тристан схватил ее за запястья. Вдвоем они рухнули на землю, скатились с холма среди костей, камней и потоков крови. Она была сильной и едва не вырвалась. Ее магия хотела разорвать его на части. Когда падение прекратилось, Тристан оказался сверху. Он вытащил кинжал и приставил лезвие к ее белой шее. Другой рукой он сжал ее пальцы.
– Прекрати эту битву, Нора, – выдохнул он, говоря себе, что без колебаний убьет ее, если она снова станет ему угрожать. – Останови бурю. Усмири магию, которую королева выпустила на волю.
Нора всхлипывала, ее лицо кривилось в муке, в истерике. Медленно она пришла в себя. Тристан содрогнулся от облегчения, когда из ее глаз хлынули слезы, словно дождь переполнил колодец.
Он отпустил ее руки и настороженно наблюдал, как принцесса воздела пальцы к небу, шепча древние заклятия. Постепенно магия ослабла и угасла, разбившись, как упавшие на пол тарелки, оставляя в воздухе след, как пыль и паутина в заброшенном доме.
Грозовые тучи понемногу рассеивались, открывая полоски голубого неба. Ветер стих, но трупы остались. Разрушения, мертвецы и последствия битвы не исчезли.
Медленно он откатился от нее, поднял ее на ноги. Кинжал в его руке был мокрым от пота и крови.
«Убей ее, – прошептал внутренний голос. – Она предаст тебя. Она как ее мать…»
– Ты хочешь убить меня, – прошептала Нора, читая его мысли.
Он держал ее за запястья. Она смотрела на него без страха. Он чувствовал, как магия касается его, легко, словно первый осенний холод, медленный огонь или гладкий шелк…
Он сильней сжал руки и опустил к ней свое лицо. Их дыхание смешалось.
– Я хочу, чтобы ты исчезла, испарилась, отреклась от престола. Если ты вернешься, я убью тебя.
Он оттолкнул ее, хотя этот жест
