Морган вскинул брови. Все совпадало, но это давало больше вопросов, чем ответов.
- Но если это были военные… - задумчиво протянул Джон, - что им нужно было здесь?
Сантьяго указал на один из многочисленных гобеленов. На нем, среди разноцветных, типично индейских геометрических узоров, был изображен маленький зверек, розового цвета, с большими глазами и длинным хвостом. Вокруг зверька распространялось сияние, вышитое серебряными нитями.
Посмотрев на гобелен, Джонатан сам ответил на свой вопрос.
- Мью…
Старик кивнул.
- Испокон веков ходили легенды о невероятной силе Мью, неудивительно, что военные захотели использовать его в своих разработках. Только этот покемон никогда не позволит людям жестоким приблизиться к себе. Одна из легенд гласит, что Мью в одиночку смог уничтожить целую вражескую армию, задумавшую напасть на мирный городок, поэтому перуанцы считают его священным.
- Почему ты думаешь, что тем военным нужен был Мью?
Сантьяго тяжело вздохнул и закрыл глаза.
- Потому что один из них сказал мне об этом.
Ошеломленный Джонатан был не в силах ответить что-нибудь. Он думал о том, что двадцать лет назад здесь были люди, которые неделю спустя пропали без вести.
- Мы разговорились с этим парнем накануне их ухода. У меня возникло ощущение, что он не одобрял то, что сам делал, и, рассказав мне, старался хоть как-то смягчить свое положение. Он рассказал мне все, кроме того, кто послал их в Анды. И, в отличие от его товарищей, в нем чувствовался страх перед будущим. Он знал что-то такое, что не было известно даже руководителю их экспедиции. Его звали Маршалл.
Какое-то время собеседники сидели молча. Джонатан пытался собраться с мыслями. Что искали в пещере военные? Зачем шли таким длинным путем, а не высадились сразу у Акункагуа? Может, они хотели пройти вдоль всей пещеры по поверхности? Но зачем?
Морган хотел было попрощаться и уйти, но Сантьяго остановил его.
- Но это еще не конец истории. Две недели спустя на окраинах нашего города появился человек. Он был ранен, выглядел так, словно несколько дней ничего не ел и бродил по горам. От него ничего не смогли добиться, он был слишком слаб, напуган, и находился в бреду. Он постоянно повторял одно слово – гремгон, но никто не знал, что это значит. Спустя несколько часов он умер в больнице, и о нем все забыли. Никто не знал, кто он и откуда взялся. – Старик выдержал паузу. – Но я видел его среди участников той самой экспедиции на Мью. А остальные не вернулись, и так и не были найдены.
Несколько минут спустя, распрощавшись с хозяином, все еще потрясенный Джонатан стоял, прислонившись спиной к одному из больших камней перед домом Сантьяго. Он вытащил из сумки сигареты и закурил.
Услышанное только что от старого друга заставило его задуматься.
Гремгон… Что значило для прошлой экспедиции это слово? Было ли это название местности, или растения, или же какого-то покемона? А может, название операции, проводимой в Андах? И почему человек бежал, не разбирая дороги, куда угодно, лишь бы дальше от пещеры?
Страх пробежался холодом по позвоночнику Моргана. Он уже не был так уверен в том, что им следует продолжать экспедицию. Однако, взяв себя в руки, Джонатан тряхнул головой и попытался успокоиться. Он и Эдвард были здесь месяц назад, и не заметили ничего странного или подозрительного. Что бы ни было в этой пещере раньше – этого там больше нет.
Выбросив тлеющий окурок, Джонатан положил руку на сумку. Там лежал дневник Мелиссы – самое ценное на данный момент сокровище. Морган был уверен, что он приведет его к чему-то важному.
Резкий свистящий звук вывел Джонатана из раздумий. Пуля ударила совсем рядом с его ухом, выбив фонтанчик осколков из камня. Повинуясь инстинктам, Джонатан пригнулся и спрятался с другой стороны валуна. Страх и внезапность еще не уступили место разуму, и Морган не мог трезво рассуждать о дальнейшей стратегии. Единственным его желанием было стать невидимым, чтобы спасти себя.
Еще несколько выстрелов прозвучало со стороны узких темных проулков.
Морган пригнулся еще ниже, хотя понимал, что стоит его преследователю попасть хотя бы за соседний дом, и Джонатан окажется перед ним, как на ладони.
Краем глаза мужчина заметил в тени папоротников калитку, ведущую, видимо, в сад Сантьяго. С одной стороны, Джону не хотелось подвергать друга такой опасности, с другой – это был единственный шанс выбраться отсюда. Подождав, пока выстрелы затихнут, он сгруппировался, крепче прижал к себе сумку и со всей силы рванул к калитке. Даже не пытаясь открыть ее, он перескочил через ограду в сад и побежал к каменной арке, выходящей на оживленную улицу.
Выстрелов больше не было.
***
- Какого черта ты творишь?
Разъяренный Бутч выхватил у напарницы пистолет и швырнул его в сторону. Он едва сдержался, чтобы не ударить ее. Слежка проходила идеально, без единых проблем, этот парень и не подозревал, что кто-то шел за ним.
До тех пор, пока Кессиди не начал палить в него.
- Что с тобой? Чего ты хотела этим добиться?
Хайтаун сделала шаг к стене, стараясь отойти подальше от обезумевшего Бутча, однако выражение воинственности с ее лица никуда не исчезло.
- Мы могли забрать у него дневник! Тогда нам не пришлось бы следить за кучкой этих амеб, мы могли бы сами добраться до Мью!
- И ты решила пристрелить его? На улице, средь бела дня? Кессиди, что за муха тебя укусила?
Бутч уже начал успокаиваться, хотя все еще был достаточно зол. Он не понимал, почему ранее такая сосредоточенная, Кессиди стала допускать так много промахов. Пару раз они уже были на грани изгнания из команды Р, и пока их спасала только прошлая безупречная репутация.
- До тех пор, пока они не приведут нас к Мью, мы должны быть абсолютно невидимы для них. – Продолжил Флетчер. – Ты сама прекрасно слышала, что сказал старик о прошлой экспедиции – что-то произошло там. И я предпочитаю сначала пустить туда подопытных кроликов, а не лезть самим. Как только мы убедимся, что в пещере безопасно, мы заберем дневник и уничтожим все следы этой экспедиции неудачников. И раз уж ты не в состоянии сдерживать себя… Напомню, что командую операцией я, и с этого момента ты ничего не будешь делать без моего приказа.
В глазах Кессиди появился сердитый огонек, а ее кулаки непроизвольно сжались. Бутч понимал, что этими словами режет ее без ножа, но успех операции не должен был ставиться под сомнение.
-
