Слова призрака имели вес. После них поведение Ави на похоронах, ее ненависть и безумные слова приобретали смысл.
– Ты должна была сразу рассказать мне! Почему не показала тайник?
– Как? Надия контролировала каждый мой шаг. Все, что я могла, это предупредить тебя, но ты все равно не ушла, – глаза Аделаиды подернулись туманной зыбью, словно она вот-вот расплачется, если бы могла. – Она убьет тебя. Сто лет назад ты уже помешала ей забрать плату. Больше она не допустит подобной ошибки.
– Стой! – Лили бросилась к девочке, когда увидела, что та стала бледнеть, растворяясь в воздухе. – Не оставляй меня без ответов.
Но Аделаида лишь покачала головой:
– Мне пора. Я слишком долго была хранителем этого дома. Теперь я свободна. А все, что тебе нужно, ты найдешь там.
И Лили успела заметить последний взмах руки девочки в сторону темного угла, покрытого паутиной. Призрак исчез, и на душе повис непонятный ком сожаления. Лилия выдохнула и шагнула вперед. Наклонилась и, прищурившись, увидела старую потрепанную тетрадь пепельного цвета. Лили протянула руку. Пальцы дрожали. Она осторожно взяла тетрадь, смахнула пыль, оголяя черную обложку, и раскрыла ее. Витиеватый мелкий почерк несмело раскрывал на страницах давнюю трагедию, которую он бережно хранил сто лет.
Он скользил, как тень. Никто не замечал его присутствия. Ни слуги, ни хозяева. Поместье будто вымерло, что только играло ему на руку. Он сходил с ума от радости при мысли о задании. Ему доверили меч правосудия. И теперь во имя Просветления он должен нанести сокрушительный удар.
Он прижался к стене и быстро сверился с данными. Все верно. Ее комната совсем близко. И снова засколь-зил по коридорам, безупречно ориентируясь в бесконечных поворотах. При виде двери дыхание перехватило от восторга. Ладонь плавно легла на ручку и надавила вниз. Легкий скрип. Он бесшумно вошел в спальню, прячась под маской, как под мантией-невидимкой. Рыжеволосая девушка стояла возле окна, но, услышав шум, поспешно обернулась. Серые глаза удивленно расширились, и он не удержался от улыбки.
Головы полетят с плеч.
Глава 24. Месть сводит с ума
Русамия. Велидар. 1859 год
Поместье князя Орфелиуса померкло в предрассветных сумерках. Гости давно разъехались, и от былого торжества осталась лишь утоптанная дорожка, ведущая к центральным дверям. Луна неохотно освещала мертвые окна особняка и неспешно клонилась к горизонту, чтобы через пару часов уступить место дневному светилу. Кир и Август спешились с лошадей и привязали поводья к низкой оградке, которая тянулась вдоль покрытых снегом цветов.
– Кажется, нас не ждут. Ты уверен, что это именно здесь? – Август плотнее запахнул зимний плащ и подул на замерзшие пальцы.
– Князь Орфелиус – Глава Секты. В записке указывали именно на это место, я уверен. Иначе все теряет смысл, – Кир прижал к себе обмотанную тканью статуэтку и уверенно направился к дверям. – Неужели ты думал, что нас будут ждать с фанфарами? Секта никогда не светится лишний раз.
– Я знаю, но было бы не лишним позвать остальных мятежников на помощь.
– Хватит того, что я взял тебя. Орфелиус не дурак. Он не запустит целую армию в свой дом. – И Кир схватился за круглую ручку-молоток с львиной пастью. В ночной тишине глухо прозвучал стук.
Они замерли в ожидании. Сначала Кир слышал только свое прерывистое дыхание и хриплый кашель Августа, но потом в глубине поместья раздались тихие шаги.
– Кто там? – раздался за дверью голос.
– Граф Маврос и капитан Нагаев. Мы получили приглашение от князя Орфелиуса, – он брезгливо выплюнул слова.
Дверь незамедлительно открылась, приглашая их войти в тускло освещенный холл. Возле входа стоял сектант в сером балахоне, скрывая лживые глаза за маской.
– Вас ждали позже. – Его губы едва шевелились.
– Приглашение князя было весьма заманчиво.
Сектант только хмыкнул в ответ на иронию Кира:
– Сдайте оружие, – и протянул руку.
Кир поколебался всего секунду, затем без раздумий вложил в ладонь сектанта пистолет. Август пробурчал под нос ругательства и неохотно расстался со своей шпагой, которую надел специально для маскарада. Оружие исчезло в складках балахона, и сектант махнул, приказывая следовать за ним. Они шли по длинному коридору, который вел в противоположную от бальной залы сторону. Блеклые канделябры едва разгоняли тьму, и Кир с Августом словно плыли в черном тумане. Спустя время позади них грохнула входная дверь. Неизвестный захлопнул ее с такой яростью, что даже Август вздрогнул.
Вскоре они вынырнули из темноты в небольшую гостиную. Помимо полыхающего камина, были зажжены свечи в люстре, и яркий свет резанул по глазам.
– Граф Маврос, – в кресле развалился князь Орфелиус. Вместо маскарадного костюма на нем красовался белый халат, отороченный мехом. А кудри и черные глаза смотрелись жутко и неестественно. – Я только собирался вздремнуть. Ждал вас лишь утром, – он демонстративно зевнул.
– Где Вивьен?
Киру надоело играть в светские беседы.
– А где статуэтка? – так же резко спросил князь Орфелиус.
Кир распахнул плащ и сбросил ткань на пол, оголяя фарфоровую куколку. Глаза Главы Секты расширились от восхищения. Алчность придала им блеска. Он даже выпрямился в кресле и щелкнул пальцами:
– Ведите девчонку, – последовал короткий приказ. – И без глупостей, граф Маврос. Убьете меня, и потеряете Вивьен навсегда.
Напоминать Киру об этом не стоило. Он прекрасно знал, что играть в кошки-мышки с Главой Секты не стоит.
Боль разъедала каждую клеточку тела, превращая Вивьен в пульсирующую субстанцию. Она сплюнула кровь на пол.
– Вы пытаете меня ради удовольствия или ради информации?
От соленого привкуса во рту уже тошнило. Вивьен дернула обмотанными веревкой ногами и запрокинула голову. Связанные запястья давно онемели. Она висела на ржавом крюке, который торчал из потолка. Интересно, сколько людей здесь погибло от пыток?
– Я задал вопрос в самом начале. Ты не ответила, – Влад, слуга князя Орфелиуса, напоминал оборотня, разве что глаза не светились в темноте.
Особенно пугало его влечение к крови. Каждый раз, делая надрез на руке Вивьен, он облизывал лезвие и закатывал в эйфории глаза.
– Я забыла, это было до или после того, как вы меня ударили?
Капли крови щекотали кожу. Они скатывались по левому предплечью и впитывались в бархатную ткань платья.
В ответ на дерзкий вопрос Вивьен прилетела оплеуха. Голова безвольно дернулась.
– Повторяю, – голос Влада змеился вокруг Вивьен ледяной дымкой, – как использовать статуэтку?
– Поставить на полку и любоваться, – хрипло выдавила Вивьен, но ее смех был оборван ударом в живот.
Хрип разорвал легкие. Сумрачная темница замельтешила перед глазами.
– Ты права. Мне нравится причинять тебе боль, – прошипел ей на ухо Влад.
Голова Вивьен безвольно свесилась на грудь. Начали появляться безумные мысли.
Ради чего все это? Зачем бороться, если родителей уже не вернуть?
Неистовое желание мести завело Вивьен в ловушку, и винить,
