— Тоже рад тебя видеть, — ухмыльнулся тот, с высоты своего роста окидывая взором сопровождающих его женщин, одетых по последней моде в плотные широкие платья с завышенной талией, держащих пустые небольшие корзинки с длинными ручками. Обратился к одной из них, голубоглазой стройной невысокой брюнетке, поправлявшей косу под короткой накидкой, прижатой узким витым золочёным головным обручем: — Ваша светлость, позвольте вам представить графа Герарда фон Бригахбурга. — Пока тот, прикладывался к ручке незнакомки, добавил: — Её светлость герцогиня Ангелика фон Вайсбах.
— Рад знакомству, — дежурно улыбнулся граф, посматривая на её соседку.
— Её сиятельство графиня Гертруда фон Брант, — Карл заглянул в карие глаза высокой пышнотелой шатенки.
Герцогиня, на вид которой можно было дать не больше двадцати двух лет, после пристального осмотра стоящего перед ней статного мужчины, пропела тихим бархатным голосом:
— Не подскажете, господин граф, где я вас могла видеть?
— Понятия не имею, — собрался откланяться Герард.
— Вы не проводите нас в монастырский садик? — Кареглазая графиня лет тридцати, подхватила сиятельного под руку, прижимаясь к его боку. — Вы, похоже, не первый день здесь и знаете, как туда пройти.
— Я вспомнила вас, господин граф, — Ангелика уверенно взяла мужчину под вторую руку. Она узнала его сразу, но надеялась, что он вспомнит её первым. Уже тогда она пользовалась повышенным вниманием со стороны сильного пола. Её супруг, бледного вида и злобного нрава престарелый герцог фон Вайсбах, постоянно недомогал, страдая одышкой и учащённым сердцебиением. Она же, происходящая из влиятельного аристократического рода Карантании — Эзенштейнов, могла составить блестящую партию не только герцогу, но и принцу. После смерти мужа, выждав положенный годичный срок вдовьего плача и скорби, вновь вернулась ко двору в надежде на внимание овдовевшего Генриха.
— И? — Карл вопросительно склонился к невысокой герцогине, как бы невзначай завладевая рукой её подруги, укладывая на свой локоть. Разговор вызывал интерес.
— Два года назад я видела вас при дворе в Аугусте на йольских гуляниях.
Герард удивился. Мимо женщины такого типа пройти трудно. Проникновенный голос, изящное телосложение, раскосые голубые глаза и алые губы делали её образ ярким и запоминающимся. Но он не помнил герцогиню фон Вайсбах. Именно тогда он был увлечён Евой, второй раз появившейся в свете. Фальгахен не отходил от неё ни на шаг, всячески стараясь ограничить общение сестры и соседа.
Ангелика, настойчиво увлекая графа в сторону калитки, предположительно ведущей в сад, словно прочитав его мысли, продолжила:
— Мы там пробыли всего день. Моему супругу стало плохо, и мы вынуждены были покинуть празднество. — Тяжело вздохнув, перекрестилась: — Мой муж упокоился год назад.
— Примите мои соболезнования, госпожа герцогиня.
— Ах, дорогая, как я тебя понимаю. — Гертруда с жалостью посмотрела на опечалившуюся подругу. — Мой Фриц тоже себя неважно чувствует. Да ещё вчера все мужчины так промокли… — Она скосила взор на могучего соседа, осторожно поглаживающего её ручку. — И потом так долго лечились винами из монастырских погребов. — Заулыбалась, показывая ровные жемчужные зубы и помахивая корзиной.
— Ливень знатный был, — Карл глянул на плывущие по ясному небу невесомые редкие облака, бьющее в глаза яркое полуденное солнце. Довольно прищурился, поправляя на ременном поясе кинжал, отстраняясь от графини, распахивая скрипучую низкую калитку и делая шаг: — Зато сегодня благодать. — Под ногами громко булькнуло.
Гертруда всплеснула руками:
— Ах, какая досада!
Из-за её плеча выглядывала Ангелика, уцепившаяся в руку Герарда.
Фальгахен стоял в широком медленнотекущем ручье, разлившемся у самого входа в сад.
В нескольких шагах от них монах стёсанной жёсткой метлой направлял в сторону воду, подмывающую стену. Второй служка усердно проделывал русло, вытаскивая камни и складывая рядом горкой. Видно, подобное делать приходилось не раз, и с наступлением осенних дождей или во время таяния снега, ручей в этом месте был постоянным гостем. Сегодня его появление было вызвано проливным дождём накануне.
— Ух! — Карл подхватил немаленькую графиню на руки, и в несколько шагов пересёк неглубокое препятствие, не спеша опускать свою ношу. Такие женщины, как Гертруда фон Брант были в его вкусе.
Женщина ахнула, довольно улыбаясь, цепляясь за его шею, возбуждённо прижимаясь выдающимися формами к великану:
— Опустите меня немедленно, господин граф. Вы же не хотите погубить мою репутацию?
Опустив Гертруду, низко поклонился, выражая смирение и почтение:
— Вы нуждались в помощи, не так ли, госпожа графиня? И ничего более.
Герцогиня, проводив взором широкую спину Карла, с ожиданием уставилась на своего спутника. Герарду ничего не оставалось, как повторить действо Фальгахена. Женщина не растерялась, крепко обвив его шею, прильнув к груди.
— Какой вы сильный, — шепнула проникновенно, глядя в приблизившиеся глаза кавалера, опуская взор на его губы. Он заметил, как они дрогнули, приоткрываясь, показывая крошечный кончик языка. — Я запомнила вас ещё тогда и, увидев сегодня, удивилась. Не находите это странным?.. Мы могли больше никогда не встретиться.
— Простите, герцогиня, — граф опустил её на усыпанную речной галькой дорожку, кланяясь. — Я не верю в провидение.
— У вас есть жена? — напрямик спросила она вполголоса. — Я помню, что тогда вы были вдовцом…
Граф слышал её участившееся дыхание и видел вздымающуюся грудь. В другое время он, пожалуй, не остался бы равнодушным к такому настойчивому проявлению интереса со стороны светлейшей особы. Но сейчас вид прелестницы не вызывал в нём ответных чувств.
Карл, услышав разговор, вмешался:
— Герард свободен, ваша светлость. Во всех отношениях. На той неделе соединил брачными узами сына и венгерскую графиню.
— Свадебный пир… — мечтательно закатила глаза Гертруда фон Брант. — Как я люблю веселье! — Корзина подпрыгнула в её руке, делая полукруг.
Фальгахен засмотрелся на весёлую розовощёкую и улыбающуюся графиню.
Ангелика с грустью смотрела на Герарда. Он выглядел отстранённым и задумчивым. В её-то присутствии? Так выглядит только влюблённый мужчина. В другую женщину.
Сквозь вымытую ухоженную виноградную лозу с глянцевыми плотными резными листьями со свисающими ветками крупного янтарного винограда пробивались иглы солнечных лучей. Они вспыхивали огненными брызгами, отражаясь в маленьких лужицах, собравшихся в щербатом камне низкого ограждения, трепетным сиянием скользили по лицам очаровательных дам.
Женщины, покачивая корзинами, поглядывали на высоко висящие грозди, молча оглядываясь на спутников.
Карл, недолго думая, потянулся, хватаясь за толстый ствол, наклоняя ветвь с ягодами, подтягивая её в зону доступности. Хлынувшая сверху вода, собравшаяся в глиняном желобе, сооружённом на деревянном столбе-опоре, предположительно для полива этой самой лозы, окатила стоящую под ним герцогиню.
Она вздрогнула, шумно вдохнула, набрав полные лёгкие воздуха, замерла, вытаращив на виновного и без того большие глаза, боясь выдохнуть.
Её пугающий молчаливый вид заставил верзилу резко отпустить ветку. Та, отпружинив, задела опору в виде толстой жерди, которая опустилась на спину подскочившего Герарда, принявшего удар — предназначавшийся Ангелике — на себя. Он втянул голову в плечи, сводя угрожающе брови, косясь на Фальгахена, собирающегося что-то изречь.
— Вы её чуть не убили! — Первой опомнилась
