— Что случилось? — пфальцграфиня смотрела сверху вниз на возбуждённую женщину.
— Хозяйка, Маргарет испортила обед.
— Что же вы недосмотрели? Хозяин будет недоволен.
— Так вы же… — Осеклась.
— Что я, Хенрике? — А вот и момент показать неплохо устроившейся помощнице по хозяйству, кто есть кто! — Кто здесь экономка? У кого ключи от кладовых? В чьи обязанности входит дегустация приготовленной пищи? — Голос набирал обороты, она распалялась, глядя на опущенную голову женщины и её покорный вид. — Не помню, чтобы вы подавали в отставку. Но если желаете, можете об этом поговорить с тем, кто вас нанимал и платит жалованье, как экономке. — А в ответ — тишина! — Желаете уйти? Скажите, мы подыщем вам замену. Желаете стать компаньонкой Эрмелинды? Пожалуйста, поговорите об этом с хозяином. Уровень вашего жалованья, соответственно уменьшится. У вас из-под носа прислуга выносит продукты, а вы делаете вид, что всё нормально. Счёт не ведёте, проверки не устраиваете, за порядком не смотрите. Самоустранились! — Так хотелось видеть, какое действие оказывают её слова на женщину. — А сейчас у вас есть немного времени, чтобы мы не остались голодными… — Взяла за руку поникшую сестру. — Идём. Надеюсь, она задумается.
Что останется сегодня впроголодь, Наташа поняла, как только Амали внесла поднос. Окинув его содержимое, отложила хлеб на широкое блюдо, принюхалась к жареной рыбе, отламывая и пробуя кусочек, укладывая рядом с хлебом. Всё. Вид остального не внушал не только доверия, но на это даже не хотелось смотреть. Серая вязкая каша с растаявшим кусочком масла в углублении по центру, смахивающая на бугрящуюся вспученную слизь из отхожего места, вызвала угрожающее сокращение желудка. Поспешно отодвинула поднос к краю столика, отворачиваясь:
— Принеси мне две булочки, горячей воды и фрукты.
— Яблоки и виноград? — уточнила служанка.
Вырвалось едко, иронично:
— Можешь добавить арбуз, дыню, персики, сливы, груши… — и в захлопнувшуюся дверь крикнула: — Хурму! — Отметила, что звучит, как ругательство. И что завелась? Раздражало абсолютно всё. И все.
Закрыв глаза, сосчитала до десяти и обратно… Сегодня у неё будет разгрузочный день. А остальные, как хотят. Её монолог слышал весь замок. Пусть делают выводы.
Эрмелинда немного оттаяла, поняв, что старшая сестра хочет наладить с ней отношения. Милостиво согласилась на этажерку. Уже хорошо. Потом соорудят ей вешалку с полочками, которые можно закрыть шторами. Смотришь, ненависть и поутихнет. Похоже, она не очень расстроилась о потере Вилли. А вдруг он возьмёт и вернётся? Нет, расчётливый торговец не может быть настолько глупым. Серьёзные мужчины во все времена очень ревностно следили за моральным обликом своих избранниц.
Пила кофе и глаз не сводила с букета. Последние цветы в этом году. Впереди осень и зима. После сбора подати она с управляющим подумает, как лучше использовать оставшиеся деньги. Ничего не останется, как вложить кровные золотые. А вот дубовую рощу, как ни прискорбно, придётся похоронить и попробовать отжать часть денег у Манфреда, если они не предназначены для ведения хозяйства или погашения долгов.
Раздался шум из коридора. Распахнула дверь, шагнув в проём, отпивая из кубка. Папенькин голос звучал надрывно и очень грозно. Долетали обрывки нелестных высказываний в адрес… Ну, понятно, кого… «Распустились!.. Гнать в шею!.. Рассчитать!.. Подать сюда!..» Насторожилась: «Вина, что ли?» Ах, как не хотелось отдавать заветный ключик от винного погреба!
Продвинулась ближе к лестнице, сжимая кубок. Взгляд упал на мелькнувшую тень на стене. Наташа подалась в сторону, высматривая, кто поднимается или спускается по лестнице. Вышла на площадку, слушая затихающие звуки брани. Пфальцграф выдыхался.
Поставив пустой кубок у стеночки, неспешно поднялась на третий этаж. Показалось, что тень метнулась туда. Если снова бродит Хельга, то поймает её на месте преступления. Прислушалась. Тихо. На выметенном полу ничьих следов не просматривалось. Машинально открывала комнаты, бегло осматривая обстановку. Убранные покои и гулкое эхо хлопающих дверей ничего кроме грусти не вызывали. А вот в первой же неубранной комнате взгляд зацепился за цепочку отпечатавшихся на полу следов. Они вели к сундуку. Передвигался мешающий подходу стул.
Девушка прошла к кофру, рассматривая отпечатки пальцев на его крышке. Свежие. Его открывали. Внутри оказалось пусто. Задумалась, осматриваясь. Помещение ничем не отличалось от других.
Вышла в коридор, проверяя очередную комнату. Та же история. Вот и разгадка ночным хождениям прачки. Она обходила все покои, открывая сундуки, где они имелись. Что-то искала? Ночью? На больную или полоумную Хельга не походила. Пахнет тайной.
Дойдя до конца коридора, уперлась в лестницу, ведущую вверх. На чердак?
А вот здесь снова виднеются следы. Пыль на ступенях выдавала маршрут «шпионки» — слово напросилось само. Наташа в нерешительности остановилась. Поток холодного воздуха, опускаясь сверху, окутывал, пронизывая, вызывая дрожь. Расставив руки, касаясь кончиками пальцев ледяных каменных стен, отважно и бесшумно продвигалась вперёд. Страх загнала подальше и глубже, вытаскивая панцербрехер и зажимая его в руке. Зашкаливающий адреналин подталкивал по ступеням вверх. Она не думала о том, с кем может столкнуться на узкой лестнице. В такие минуты думаешь только о конечной цели путешествия, желая положить конец мучительным догадкам, разгадать ребус онлайн. Что же там, куда так целенаправленно стремилась Хельга? Или кто?
Словно перед последним рывком, остановилась у поворота, переводя дух. Выдохнув, осторожно выглянула, готовясь в любую секунду рвануть вниз. Храбрость — это прекрасно, но всё же не совсем про неё.
Пять крутых ступенек упирались в дверь. Дверь, а не очередной коридор! Усмехнулась, оглядываясь, словно ожидала поддержки. А кого она хотела обнаружить за углом? Притом, что на весь этаж слышалось громкое хлопанье дверей. Если Хельга где-то и была, то давно прошмыгнула и спряталась, пока она обследовала комнаты.
Вход на чердак охранял обычный навесной проржавевший замок в лохмотьях нарушенной паутины. И было хорошо видно, что его дёргали и осматривали. У двери сильно натоптано. Прачка, нервничала, пытаясь сообразить, как его открыть. Наташа тоже подёргала «сторожа», поковыряв панцербрехером в отверстии для ключа и пробуя на прочность скобы в стенах. Вспомнив о ящичке с дубликатами, спустилась в кабинет, забирая его с собой.
Увы, ни одна из отмычек не подошла. Лишь потому, что чердачный амбарный замок был в разы больше виденных ею здесь. Ключи с короткими язычками смотрелись малоразмерными. Висящий страж надёжно защищал дубовую дверь и то, что находилось за ней. Так ли уж надёжно? Известная поговорка: «Против лома нет приёма» как нельзя лучше подходила в данном случае. Предстояло найти ломик или что-то заменяющее его и опередить шпионку.
Возможно, нужный ключик найдётся у фон Россена? Нет, к нему обращаться нельзя. Поделится информацией с любовницей. Спугнёт. Может быть, она действует не одна. Спешить нельзя.
Вернувшись в кабинет, чтобы немного собраться с мыслями, достала «календарь», отмечая прожитые дни на новом месте.
