— Я так боялась тебя потерять, — прошептала едва слышно, освобождая ладошку и касаясь щеки, ощущая приятную колкость щетины.
— Не потеряешь, — мужчина повернулся и снова поцеловал ладонь. — Никогда не потеряешь. Я больше не отпущу тебя от себя ни на шаг.
— А я тебя, — тихо рассеялась в ответ, но почти сразу посерьёзнела. — Тот искрящий.
— Сэм…
— Я имею право знать. Он ведь обманул, да?
— Да, — на его скулах заходили желваки, и я обессиленно опустила руку вниз.
— Его допросили?
Дерек сразу понял, что именно я хочу услышать и что так просто не сдамся.
— Клод и Алвира. Он устроил обвал, она заплатила Зейну за ложь. Маленькую ложь. Хватило пару часов, чтобы мои силы кончились и спасать уже было некого. А потом моё тело можно было найти.
Сердце дрогнула и сжалось от страха перед тем, что могло случиться, если бы царица не настояла тогда, если бы я осталась ждать в замке.
— И что теперь?
— Клод арестован. Теперь его судьбу будет решать высший суд. Алвира, — он отвернулся, словно боялся смотреть мне в глаза. — Она племянница Марлоу. Родная кровь… Девушка отправлена в дальнее поместье. Сейчас в столице идёт подготовка к свадьбе Алвиры с одним из князей в хорийских топях… ты же понимаешь, что по-другому не получится?
Мне всё равно. Лишь бы они больше не отравляли нам жизнь, — призналась ему.
— Это я могу тебе обещать. Селина, — осторожно начал Дерек и нахмурился. Я по голосу поняла, что его что-то тревожит. — Мне сказали, что здесь была Адония и вы разговаривали.
— Да, я знаю, что вы, — я запнулась, не зная, какое слово подобрать для их отношений, чтобы было не так больно. — Встречались.
— Её ребёнок… он не мой. Я клянусь тебе, что это не моя дочь. Да, мы встречались, но всё это в прошлом. Теперь всё будет по-другому. Я никогда тебя не предам.
— Обещаешь?
— Да. Я тебе обещаю!
Я кивнула и постаралась улыбнуться.
Прошлое надо оставить в пошлом. Теперь мы вместе. Четыре года уже потеряны, зачем увеличивать этот срок, играя на руку врагам и недругам.
— Селина? — тёплая ладонь легла мне на живот. — Ты сказала всем, что беременна.
Я сглотнула и тяжело кивнула.
— Сказала, — голос звучал сипло и незнакомо.
— Лекари, осматривающие тебя, сказали, что беременности нет.
Великие, я не знала, что испытала в этот момент. С одной стороны, радость, сейчас было не время для ребёнка и еще неизвестно, как бы на него повлияло последнее происшествие. А с другой стороны, это была грусть и тоска. Иметь ребёнка от Дерека, темноволосого черноглазого малыша с пухлыми щечками и беззубым ртом. Разве это не счастье?
— Я не столь наивна, чтобы поверить, что после одной ночи может появиться малыш, — ответила ему.
— Ты бы хотела? — Рука мужа всё еще была на моём животе. — Хотела бы иметь ребёнка? Нашего ребёнка?
И взгляд, проникающий в самую душу.
— А ты?
Тихий смешок и признание, рвущее мне сердце.
— Да. И как можно скорее. Это еще одна возможность удержать тебя рядом со мной,
— признался мужчина. — Я не отпущу тебя, Сэм. Никогда не отпущу. Ребёнок это еще один якорь, который навсегда нас свяжет, — признался Архольд.
— Глупый. Это единственная причина?
— Нет. Я хочу смотреть на тебя. Видеть, как постепенно округляется твой живот, как тяжелеет тело, вынашивая ребёнка, как наливается грудь, как ты будешь смешно ходить, переваливаясь как уточка. Хочу чувствовать его движение под своей рукой,
— перечислял муж, вызывая у меня яркий румянец на щеках. — Хочу видеть, как ты кормишь нашего ребёнка. Ты же будешь его кормить, Сэм? — голос упал до шепота, и я уже едва дышала от жаркого смущения и неожиданно вспыхнувшего желания.
— Дерек, — возмущенно пробормотала в ответ.
— Аристократы обычно нанимают кормилиц, опасаясь за фигуру или просто не желая посвящать себя ребёнку. А ты, Сэм? Как поступишь ты?
— Для начала мне надо хотя бы забеременеть.
— Ты не переживай, за этим дело не станет, — Дерек вновь поймал мою ладошку и поднес к губам. — Я буду очень стараться.
— Сумасшедший.
— Я просто очень сильно люблю тебя. И всегда буду любить.
Будет.
Я знала, что непременно будет и не сомневалась в нас и том будущем, что ждало впереди.
Эпилог
Май в этом году был жарким и очень душным. Вот уже неделю солнце совсем не по-весеннему палило, грозя уничтожить всходы и посевы.
Как же сильно не хватало дождя, его прохладной неги и живительной влаги.
Я встала со скамейки и подошла к резной колонне беседки. Сейчас это было моё любимое место, рядом с небольшим прудом, в тени густых деревьев. Но даже тут можно было заметить следы засухи: пожелтевшая и жухлая трава, поникшие и завядшие бутоны цветов.
Дерек почти всё время проводил в разъездах, помогая арендаторам, улучшая и модернизируя старую систему орошения, построенную его дедом лет тридцать назад. Я так скучала по нему, что иногда казалось, что уже не выдержу и брошусь за ним следом. Но нельзя.
Рассеяно провела ладонью по гладкой поверхности перилл, чувствуя каждый изгиб и неровность.
Во всём надо искать плюсы. Так, например, в связи с тяжелыми погодными условиями и работе на полях, нас освободили от обязанности присутствовать на балу по случаю свадьбы леди Алвиры и князя Томаша, которая состоялась два дня назад.
Я много думала о том, что двигало этой красивой девушкой. Что заставило любовь сменить на ненависть? Причем эта злоба была такой силы, что вынудила её попытаться убить того, кого она когда-то боготворила. Разве это настоящие чувства? Я не знала и не могла понять Алвиру, как ни старалась. Может дело в юности, импульсивности и максимализме, но это её не оправдывало.
Для меня они ведь с Клодом тоже готовили сюрприз. Убийца уже был найден, задаток передан, шелковая нить приготовлена. Я держала свою несостоявшуюся удавку в руках, буквально силой заставила Дерека показать её мне. Неприятные ощущения. Гладкая шелковая лента и смертельное оружие в умелых руках. Останься я в замке тем днём, убийца бы сделал своё чёрное дело, разом оборвав две жизни — мою и Дерека, ведь более некому было его спасти.
Суд над Клодом был быстрым. Молодого человека лишили всех регалий и приговорили к пожизненному заключению на каторге.
Вздрогнув, отошла от колонны, потирая переносицу. От духоты вновь заболела голова и заныли виски. Я до сих пор помнила, как громко кричала его старшая сестра. Графиня Гари устроила самую настоящую истерику с битьем ваз и швырянием предметов. Даже её супругу с трудом удалось успокоить жену. Конечно же, женщина обвинила во всём нас. Какими проклятиями Зиния сыпала, какие беды посылала, страшно представить. Я её не винила, но и простить Клода не могла. Каждый из них получил по заслугам.
После
