И узкий проход вперёд.
— Алика Снежная, — громко представил меня император, отступая в сторону. — Повелительница Хейдов!
Путь до перил занял всего десять шагов.
А там внизу, заполнив всю дворцовую площадь до отвала, было настоящее людское море. Я не могла с высоты разобрать лиц, даже если бы захотела.
Крики, приветствия и биение собственного сердца. Ком у горла и слезы, которые застилали глаза.
— Алика, — едва слышный шепот Мии и я кивнула, кладя руку на медальон, срывая защиту.
Тело дрогнуло и выгнулось вперёд, руки как крылья разошлись в стороны, когда из амулета, как из сердца, оставляя после себя голубые искры и всполохи магии, вылетели пять ледяных птиц.
Они с громким клёкотом делали круги над площадью под восторженный рёв людской толпы, подлетали ко мне и снова уносились прочь, сверкая голубым оперением на солнце.
А я улыбалась, наблюдая за их полётом.
Решение пришло в одно мгновение. Схватившись за перила, я быстро перелезла через них и, раскинув руки, бросилась вниз…
Испуганные визги и тепло Ару, который подхватил меня почти сразу, легко забросив себе на спину.
— Здравствуй, — прошептала я, прижимаясь к нему и ласково теребя ледяные перышки. — Я тоже скучала.
А внизу ревела и бесновалась толпа, приветствуя нас.
После моего фееричного падения и последующего полёта над гудящей и орущей толпой состоялся грандиозный ужин, после которого нашему семейству было предложено пожить в роскошных комнатах замка. Мы дружно отказались, предпочитая быть поближе к армии и тренировкам. Всё-таки, если опустить страх, что нас тихо-мирно прикончат в мягких постелях, то тратить на путь туда-обратно полтора часа казалось бессмысленным, особенно в свете событий, когда была дорога каждая секунда.
На праздничном ужине присутствовала и та самая темноволосая целительница. Элоиза Чернова. Глава гильдии целителей Сантано, дочь лорда Ясного и вдова прославленного героя Сесилла Чернова. Всё это мне сообщила сидящая рядом пожилая госпожа, которая была в курсе всех сплетен и жаждала поделиться ими со мной.
— Это очень символично, что они встретились при таких обстоятельствах, — разрезая мясо серебряным ножом, рассказывала женщина. — Тяжелое время, но и тут есть место любви и долгу.
Я с силой сжала ножку хрустального бокала и выдавила улыбку, бросая взгляд в их сторону. Чернова была очень красивой женщиной. В ней была видна порода и статус. С бледной кожей, светло-зелёными прозрачными глазами цвета крыжовника, алыми губами и тёмно-каштановыми волосами — она производила впечатление на всех и каждого.
— И то, что бедный Сесилл погиб, сыграло им на руку. Ведь теперь можно будет исполнить древнюю клятву. Боги и аристократия очень требовательны к клятвам.
— Прощу прощения? — я заставила себя не смотреть, как темноволосая целительница что-то мило щебетала на ухо хмурому Райану.
Он поднял на меня взгляд… Мгновение… и мы оба резко отвернулись, стиснув зубы и едва дыша.
— Тёрны и Ясные дружили, и когда родилась малышка Элоиза, скрепили древний союз, заключив брачное соглашение и решив поженить своих детей. А потом неожиданная отправка Тёрна в эти жуткие пески, гибель императора и смута. Их разлучили, бедняжек.
— Но ведь она вышла замуж. Разве это не нарушение обета?
— Так Райана Тёрна больше официально не существовало. Он вернулся всего два месяца назад. И теперь, когда оба свободны, то должны выполнить волю своих предков, — пафосно заявила дама, имя которой я так и не удосужилась спросить. — Разве это не прекрасно?
— Не то слово, — пробормотала я, водя вилкой по тарелке с едой, к которой так и не прикоснулась, и вздрогнула, ощутив на себе взгляд императора.
Выходит, я не ошиблась и посадили меня с этой дамой не случайно. Что ж, Император, намёк понят. Но я не забыла и очень хорошо помнила, как слышала тихий прерывистый шепот за спиной: «Алика…», за мгновение, прежде чем прыгнуть вниз, и резкое движение тоже почувствовала.
Райан был рядом. Он в отличие от остальных сразу понял, что я собираюсь сделать и даже хотел остановить. Значит, чувствует… Значит, не забыл. И всё происходящее лишь политическая игра. Но я всё равно ждала объяснений… Хоть чего-то, что бы помогло мне убедиться и увериться в своей правоте.
В любом случае, пока я решила ничего не предпринимать, просто смотреть, анализировать и делать выводы.
Нашу просьбу жить в лагере удовлетворили и разрешили жить и спать в палатках на поляне между двумя крепостными стенами и между двух армий.
Несмотря на общность интересов и единого врага, маги и перевёртыши с изгоями никак не хотели объединяться, оставаясь каждый на своей стороне. Мало того, охранное заклинание у каждого тоже было своё.
Утром следующего дня я проснулась рано и когда выбралась из палатки, увидела, что желающих поприсутствовать на столь знаменательном событии, как знакомство Хейдов с магами, очень много.
— Привет, — улыбнулся Дарен, который встал при моём появлении с пенька.
— Доброе утро, — я кивнула ему и Эльяру. — А где все остальные?
Явно не имея в виду толпу собравшихся, а ту четвёрку, которую мне предстояло обучать.
— Я уже тут, — Киан появился откуда-то сбоку. Подошёл ближе и звонко поцеловал меня в щеку. — Пока пробрался через эту массу… Как спалось на новом месте?
— Нормально.
— Я так понимаю, ты себе Ару оставляешь? Тогда мне Биа, — сразу перешёл к делу главный маг долины.
— Как скажешь, — хмыкнула я. — Интересный выбор. Ты же знаешь, что он не любит магов.
— И я его прекрасно понимаю, — подмигнул мне Киан.
— Хотя бы тебя учить не надо будет. Сам ведь столько раз на них катался.
— У меня тоже было бурное детство, — пожал плечами дядя. — Хотя меня они никогда не слушались. Терпели, но не слушались. Надеюсь, еще не забыли.
Несмотря на достаточно беззаботный вид, его голубые глаза цепко осматривали всё вокруг, подмечая детали. Как и все, Золотов был настороже и среди магов не чувствовал себя в безопасности.
— Ну что ж, нас четверо, давай пробовать, — произнесла я, оглядев публику, образовавшую вокруг нас огромный круг.
— Зови, — кивнул Киан. — Ждать больше не имеет смысла.
Что я и сделала, закрыв глаза. Отклик пришёл сразу. Гуляющие всю ночь в лесной чаще, они стрелой метнулись ко мне и закружились над головой, блестя и переливаясь на солнце. После чего медленно опустились,
