Но я не могу допустить, чтобы такие таланты, как, например, Пенелопа, а она прекрасный эмпат, не развивала свой дар. Согласись, глупо изучать Предсказания вместо необходимой тебе менталистики или даже некромантии — правда, некромант за все время у меня был только один.
Именно поэтому на пятом курсе, выбрав минимум предметов, мои дети самостоятельно изучают интересующие их грани магии, советуются со старшими, присутствуют на специальных занятиях. Словом, делают все, чтобы к шестому курсу начать углубленное изучение выбранной дисциплины.
Зельеваров, боевых магов и менталистов я обучаю сам. Остальных учат Мастера, их немного, но поверь, они самые лучшие. Но и требования неимоверно высокие. Никто не будет обучать ленивого неуча. Если на тебя тратит свое время прославленный мастер своего дела, ты обязан соответствовать. Гнуть спину и работать до седьмого пота. Это стоит того. Закончив обучение в Хогвартсе, мои выпускники поступают в лучшие учебные заведения Магического мира. К двадцати пяти годам большинство уже имеет звание Мастера. Пройдет еще лет десять, и они будут править этим миром.
— Вы хотите захватить власть?! — не выдержав изумления, все же перебил я. Зельевар усмехнулся:
— Молодец, ты ухватил самую суть. То, что становится очевидным для моих учеников к четвертому-пятому курсу. Но все гораздо сложнее, малыш. Наша основная цель: не допустить, чтобы началась еще одна война. Волшебников слишком мало. Слишком много было пролито крови в предыдущую войну. Большая часть слизеринцев сироты либо потеряли кого-то из близких. Так же, как и остальные факультеты. Темный лорд обескровил древние Роды. Кто погиб, кто в Азкабане, их дети были обречены повторить ошибки родителей, озлобиться и ждать возвращения Предводителя, который ввергнет их в ад новой битвы. Этого нельзя допустить. Хотя очень сложно убедить ребенка, что та идея, в которую верили или продолжают верить его родители, ошибочна. Нельзя настраивать детей против семьи. Единственный выход: показать правильный путь и сделать так, чтобы он выбрал его сам. По собственной воле, сознательно. Я и мои выпускники делаем все, чтобы предупредить появление новой Темной армии.
Основная сложность, что все это должно происходить втайне от всех. Ни так называемые Темные, ни Светлые не должны догадываться о появлении Третьей силы. О последователях Темного Лорда не стоит и говорить, а Светлые… Ты уже смог убедиться, что директор настроен только на конфликт и не приемлет иного решения, кроме собственного. Если он узнает о моей деятельности, это приведет его в ярость. Он не привык терять власть. А обострять ситуацию еще не время. Нужно еще два— три года, а лучше, пять. Тогда, надеюсь, в Министерстве будет достаточно моих выпускников, это даст возможность вовремя остановить назревающий конфликт.
Но все это слишком сложно. Тебе пока рановато интересоваться внутренней политикой. Чуть позже мы обязательно это обсудим, если тебе будет интересно. А пока только поверь: ни я, ни мои выпускники не собираемся штурмовать Министерство и подкладывать бомбу под кресло Министра, хотя иногда ваши зелья на моих уроках подходят для этого как нельзя лучше.
Я с облегчением рассмеялся, а Снейп отвесил мне шутливый подзатыльник.
— Так что подведем итог: цель обучения на Слизерине — выучить как можно больше талантливых магов, способных противостоять надвигающейся опасности. А заодно и сделать этот мир чуть-чуть лучше, не впадая в крайности, не делая различий на темных и светлых.
Тебе пока все понятно?
— Да, сэр. Почти.
— Хорошо. Перейдем к самому главному: конкретно к твоим проблемам. Можешь задавать свои вопросы, так мне будет быстрее продолжить свой рассказ.
Я на секунду задумался. Несмотря на все открытия, этот вопрос почему-то волновал меня больше всего.
— Сэр, а вы правда дружили с моей мамой?
— Почему ты так решил?
Снейп пытливо посмотрел мне в глаза.
— Ну, там, в кабинете Дамблдора…
Я не смог продолжить и опустил голову, сдавило горло. Профессор осторожно приподнял мою голову за подбородок и мягко произнес.
— Твоя мама была моим лучшим другом. Еще до школы. Мы росли вместе. Учились, правда, на разных факультетах, но это не мешало нашей дружбе. До пятого курса мы были неразлучны. А потом… Потом она влюбилась в твоего отца, а у меня с ним были не самые теплые отношения, и это еще мягко сказано. В общем, дружба сошла на нет. Мы встретились через несколько лет, незадолго до ее гибели. Я уже был на службе у Темного Лорда и пытался предупредить ее об опасности. К сожалению, она мне не поверила. Я бросился к директору, он обещал защитить Лили в обмен на кое-какие услуги с моей стороны, но она все равно погибла. Я виноват перед тобой, Гарри. Я не смог ее уберечь.
Снейп говорил ровным спокойным голосом, глядя куда-то в пространство, но за обманчивым безразличием чувствовалась такая боль, что у меня заныло в груди. Я робко прикоснулся к его руке.
— Вы же сделали все, что смогли, сэр. Вы же пытались предупредить…
— Да, пытался…
Он прикрыл глаза, потом обернулся и посмотрел на меня.
— Ты должен знать, Гарри. Ты же слышал упоминание о пророчестве?
— Да, сэр, но я ничего не понял.
— Еще до твоего рождения Трелони предсказала, что тот, кто родится на исходе седьмого месяца, способен низвергнуть Темного Лорда. И Темный Лорд отметит его как равного себе, и не будет никто из них жить спокойно, пока жив другой. Что-то в этом роде. Дамблдор верит в это пророчество, верит, что ты способен сокрушить Темного Лорда. К сожалению, Темный Лорд тоже поверил в это предсказание, поэтому и пришел в тот день на Хэллоуин в ваш дом.
Я ошарашенно смотрел на зельевара. Значит, причина гибели моих родителей — предсказание? Но почему никто не говорил мне об этом?
— Значит, они погибли из-за меня? — прошептал я. Стало холодно, как будто я вновь сидел в башне Гриффиндора.
— Нет, малыш, из-за меня.
Он отнял свою руку и закрыл глаза.
— Это я передал предсказание Лорду. Я тогда не придал ему особого значения, это был пустой бред полусумасшедшей женщины. Трудно было представить,
