Именно поэтому я и сидел в парке, не привлекая лишнего внимания.
После того как музыка на сцене стихла и торжественно заиграли фанфары, я решительно встал со своего места и направился к любимому пятому «Б». Мой «обожаемый» классный руководитель предупредила всех, что данный звук означает скорое начало торжества, и к этому моменту надо быть на выделенном для класса месте. Она немного нервничала и велела никому не опаздывать, но при этом почему-то глядела только на меня.
– Мороз! Почему опаздываешь?! – строгим тоном произнесла классная, привлекая внимание окружающих к моей скромной персоне.
«Вот гадина! Что за глупые наезды? Что она затевает?» – недоуменно подумал я, но внешне остался невозмутимым и произнес:
– Я выполнял ваше поручение.
– Какое еще поручение? – явно удивилась учительница, приподняв бровь.
– Прибыть на место сбора после проигрывания первой серии фанфар, – спокойно пояснил, глядя классной в глаза и игнорируя ее злость.
«Что? Выкусила? Думала, я буду оправдываться? Говорить, что не опаздывал? Что сможешь публично отчитывать меня перед стоящими вокруг боярами? А вот фиг тебе!»
– Ты шел очень медленно! – нашлась она, совсем не смущаясь того, что говорит мне «ты», хотя в школе принято совсем другое обращение.
«Она хочет подчеркнуть, что я простолюдин? Или ей надо, чтобы я начал оправдываться? А ведь действительно, что бы я сейчас ни сказал, все будет воспринято как оправдание, и, как следствие, я окажусь виноватым», – нахмурился я и, ничего не ответив, нацепил на лицо выражение легкой скуки.
«Надеюсь, она наконец заткнется!» – подумал после того, как учительница, не услышав моего ответа, замолчала.
Как оказалось, это еще не конец. Наша миловидная классная была довольно коварной женщиной, и когда один из ее планов не сработал, пошел в ход второй. Ведь внимание к одинокому мальчишке она уже привлекла!
– Инга Владимировна, почему этот ученик опять один? – ничуть не смущаясь окружающих, неприятным голосом поинтересовалась у классной немолодая дородная женщина, после чего посмотрела на меня неприязненным взглядом.
Было видно, что она успела прогуляться по территории школы и устала стоять. Это обстоятельство крайне негативно отразилось на ее настроении, а растущее раздражение искало выход и сконцентрировалось на мальчишке, с которым так пренебрежительно разговаривала учительница.
– У него что, нет родителей? – добавила женщина.
Судя по взглядам, направленным на неизвестную, особым авторитетом она не пользовалась, но понаблюдать за небольшим скандалом все же было интересно.
– У него нет родителей, он живет с опекуном, – безэмоционально произнесла классная, но я успел заметить ликующую искру, мелькнувшую в ее глазах.
– Мам, это тот, что напал на учителя, – услышал я голос Русланы. Той самой девчонки, что не простила мне знакомства с Годимиром.
Она говорила вроде бы совсем тихо, но ее услышали все.
– Тот, что напал на учителя? – послышался тихий шепот.
– Негодяй!
– Что за воспитание!
– И его не отчислили? Он спокойно учится в одном классе с нашими детьми? Этот ненормальный? – в один голос начали говорить собравшиеся вокруг женщины. Мужчины, напротив, смотрели на меня оценивающими взглядами и молчали.
«Я это запомню», – мысленно пообещал девчонке и классной, ныряя в родовой холод.
– А разве для сирот у нас какие-то льготы? – не успокаивалась дородная женщина. – Тут же не пансионат для малоимущих, пусть платит деньги, как все!
Она хотела сказать что-то еще, но, встретившись с моим взглядом, замолчала.
– Все верно, – добавила еще одна. – Пусть такие, как он, платят деньги, это поможет отсеять лишних, и тогда на учителей никто не станет нападать!
– Как отвратительно воспитан!
– Надо обратиться к директору, чтобы его отчислили.
– Если наши дети учатся в «Б» классе, то это не значит, что нам должны подсовывать всякое отребье.
– Пусть его отчислят!
Я чувствовал осуждающие взгляды и отчетливо слышал многочисленные несправедливые оскорбления незнакомых людей, но никак на это не реагировал, что многих вводило в недоумение.
«Хорошо, что у меня есть холод и он отлично гасит все сильные эмоции, а если бы не было? Наверное, я бы сорвался. Ушел или сказал бы что-нибудь обидное».
Вместо того чтобы защищать свое честное имя от этих нелепых обвинений, я лишь нацепил на лицо холодную полуулыбку и старательно запоминал тех, кто нелестно обо мне высказывался.
Руслана и Инга Владимировна были весьма довольны началом разговора, однако через некоторое время их радость уменьшилась.
Неужели они наконец заметили, что мне все равно?
Да, я стоял в окружении людей, не стеснявшихся открыто поливать меня грязью, я чувствовал презрительные, заинтересованные, брезгливые, недоумевающие, не верящие и равнодушные взгляды, но все это меня совершенно не цепляло.
Когда это стало понятно большинству окружающих, они как-то резко замолчали. А что тут говорить, если я вел себя достойно, а они шумели как базарные бабы.
Однако не всех это образумило. Дородная женщина, осознав, что происходит, еще больше разозлилась.
– Что за невоспитанность? Почему мальчишка не отвечает на заданный вопрос?
– Да, – схватилась классная за соломинку. – Мороз, почему вы не отвечаете на вопрос?
«Правильно себя повел и уже удостоился обращения на «вы». Это хорошо. Значит, я все делаю, как нужно».
– Не понимаю, о чем вы, Инга Владимировна. Я ответил на ваш вопрос.
– Не стройте из себя глупца! – вроде бы спокойно, но со злостью добавила она. – Вы знаете, о чем я!
– Нет, – невозмутимо ответил я. – Не знаю.
– Вы не ответили на вопрос виконтессы Лисовской, – произнесла учительница.
«Князья – «золотой» род, маркизы – «серебряный», а виконты – «бронзовый», – мысленно сказал я. – Наверняка и род молод. Понятно, почему она так себя ведет».
– Госпожа Лисовская, – склонил я голову и произнес: – Для меня честь быть вам представленным.
«Все же этикет – великая сила, – думал я, наблюдая, как женщина вежливо кивает и осознает себя самой невоспитанной среди окружающих. – А что она хотела? Ведет себя как базарная баба, обращается к человеку, с которым не знакома лично».
Окружающие на примере Лисовской поняли свою ошибку, хотя конечно же некоторые не приняли ситуации. Вот еще! Будут они с простолюдином соблюдать этикет! Но таких было меньшинство, так что я из этой ситуации еще и с прибытком вышел.
Осознав происходящее, классная спросила:
– Так почему вы не ответили на вопрос виконтессы Лисовской?
– Я не был представлен госпоже, поэтому не счел уместным вмешиваться в разговор старших.
В следующую секунду заиграли третьи фанфары, которые ознаменовали начало торжества, и про меня все забыли. Ну или сделали вид, что забыли.
Чествование участников боевого и магического турниров проходило по тому же сценарию, что и чествование участников предметного. Только с небольшими отличиями: на этот раз ведущие предоставили слово не только директору школы, но и главе отдела образования города, а также коменданту.
Потом по очереди вызывали участников и выводили на большой экран фрагменты с лучшими моментами их боев.
Это было довольно интересно, и я с удовольствием понаблюдал за красивыми атаками наших учеников.
Не стоило удивляться, что наибольшее восхищение и ликование вызывали удачные моменты боя Годимира, хоть он и не прошел областного отбора.
Как и в предметном турнире, до призового места из нашего филиала не дотянул никто. Хотя, казалось бы, приграничье, пустоши рядом, но нет. Почему-то первые
