— О каком уговоре идет речь? — удивленно воскликнул Безгнев.
— Не придуряйся, — поморщился Дмитрий, — тебе это не идет.
Безгнев помассировал виски, нахмурился.
— Но я, правда, не понимаю…
Дмитрий остановил машину и полностью переключился на разговор.
— Хорошо, скажу: подосланная вами провидица, Настасья, кажется, — она взяла с меня слово. Я пообещал сделать Милану женщиной, и выполнил свою долю уговора. Сделка свершилась, занавес! Актеры могут разойтись по домам.
— Никогда не слышал ни о какой Настасье, кем бы она там ни была, — горестно выдавил жрец. — Но это и не важно. Лучше скажи: ты не хочешь остаться еще ненадолго и присмотреться к Милане.
— Я видел достаточно, — сквозь зубы процедил Дмитрий. — Она прекрасна, спору нет… но… не знаю, как тебе это объяснить. Милана слишком другая, и я не могу представить себе нашу совместную жизнь.
— Но попробовать-то ты можешь? — предложил Безгнев. — Молю тебя: дай девочке шанс. Не убивай в ней великое чувство своим поспешным отъездом.
Дмитрий уткнулся лбом в руль и обреченно произнес:
— И что же ты предлагаешь?..
— Прежде всего — помолвку! — радостно объявил жрец. — А после нее, так и быть, дам вам обоим некоторое время на размышление. Если вы не утратите друг к другу интерес, то, глядишь, на вересень как раз-таки свадебку сыграем. Э-эх, сурьи наготовим, медов наварим…
Дмитрий осадил размечтавшегося жреца:
— Но-но! Я пока не дал своего согласия.
Его гневный тон не смутил жреца.
— Так ведь и не отказал. Верно?
Дмитрий замолчал. В нем словно жило два разных человека, которые устроили между собой поединок. Один, бизнесмен и прагматик, требовал немедленно выбросить из головы глупые бредни и вернуться к прежней жизни. Другой, простодушный романтик, хотел непременно остаться.
За время дороги Дмитрий истерзал себя сомнениями, но так ничего и не решил. Прибыв в дом жреца, он забрался на кровать и с удовольствием вытянул ноги.
— Вот ты тут отдыхаешь, а твоя возлюбленная там одна, плачет, — пропищал над его ухом голос домового.
Дмитрий подскочил. Треснулся головой об ящик. Босой и взъерошенный бросился к храму.
Милана сидела в проеме ворот, уткнувшись лицом в колени. Ее хрупкие плечи вздрагивали от беззвучных рыданий.
Дмитрий сел рядом и неловко обнял. Уткнулся носом в душистый водопад золотых волос.
— Не плачь, я останусь, — прошептал он, не думая больше и не рассуждая.
Милана подняла на него заплаканное лицо и слабо улыбнулась.
— Правда?..
Дмитрий кивнул и губами стер слезинки с ее щек. Прикоснулся к шее, спустился к груди. Его язык скользнул по ложбинке между двумя восхитительными полушариями.
— Правда… — задыхаясь от страсти, прохрипел он.
Спустил рубашку с ее плеч. По очереди облизал нежные розовые соски, легонько куснул.
Милана выгнулась дугой, моля о продолжении.
Дмитрий подхватил ее на руки и отнес в свое авто. Уложил на заднее сиденье и раздвинул стройные ножки. Вошел в нее плавно и нежно. Осыпал поцелуями ее грудь, лицо, волосы.
— Я с тобой, — выкрикнул в экстазе. — Не оставлю! Не смогу!..
Глава 21
Мы ничуть не превосходим так называемых варваров ни в мужестве, ни в человечности… мы не стали ни мудрее, ни счастливее этих народов, а меж тем твердо верим, что куда как разумнее их.
Люк де Клапье де Вовенарг
На рассвете Дмитрий и Миролюб засели в прибрежных камышах. Они выжидали, пока Милана (якобы ни о чем не подозревающая) пойдет поутру купаться.
Древняя традиция похищать невесту вызвала у Селиванова необъяснимый интерес. Раньше ему не приходилось воровать девушек.
Стараясь не обращать внимания на назойливых комаров и обильную утреннюю росу, Дмитрий постоянно выглядывал из своего убежища, высматривая Милану.
Миролюб тихонько посмеивался и, наконец, не выдержал.
— Не терпится?! — с самодовольной улыбкой спросил он.
— Надоело чувствовать себя болотной жабой, — отрезал Дмитрий, вновь раздвигая камыши.
— Не нервничай, придет, — успокоил его Миролюб. — Пойди, прогуляйся немного. Я позову, если Милана появится.
Дмитрий согласился на предложение и пошел вдоль берега реки. «И ничего я не нервничаю!.. — убеждал он себя. — Подумаешь… Мне все эти традиции до фени. Но порадовать Милану хочется: раз ей все это нужно, придется потерпеть…»
Взгляд его привлек необычный золотисто-желтый цветок, плавно покачивающийся на ветру на крепком ветвистом стебле. Дмитрий подошел ближе и притронулся к нежным лепесткам соцветия.
«Надо же, как он похож на Милану?! — подумал он при этом. — Его цвет настолько хрупок, что к нему боязно прикасаться. А вот стебель невероятно силен. Корни же уходят глубоко в землю, цепляясь, кажется, за самую ее сердцевину».
Дмитрий переломил плотный стебель и поднес цветок к глазам: нижние лепестки с крупным оранжевым пятном посередине гипнотизировали, как и глаза Миланы; а верхние были словно недоразвиты, спрятаны в глубокой раковине соцветия.
Осмотревшись по сторонам, он приметил еще с десяток таких же растений — их желтые фонарики-маячки подмигивали, выглядывая из высоких трав.
Дмитрий набрал целую охапку цветов и отошел так далеко, что Миролюбу пришлось его разыскивать.
— Вот ты где!.. — выдохнул тот, подбегая. — Милана уже в реке — купается. Идем.
Дмитрий вприпрыжку поскакал за Миролюбом. На ходу сунул товарищу под нос букет и спросил:
— Что это за цветы? Никогда таких раньше не видел.
— Это болотные ирисы, — отозвался Миролюб. — Они растут возле реки в изобилии. И ты правильно сделал, что приготовил для Миланы подарок — Она оценит.
— Я полагал, что ирисы — прихотливые экзотические растения, которые водятся только в ухоженных садах, — не унимался Дмитрий.
— И цветы, и люди бывают разными, — заметил Миролюб. — Одним подавай уход и роскошь, а другие и без того прекрасны. Знаешь, почему?
— Нет… — растерялся Дмитрий.
Миролюб расплылся в блаженной улыбке.
— Нет ничего прекрасней того, что создано Матерью-сырой-землей. Одна Она ведает всеми тварями и щедро одаряет их присущим ей изобилием, не требуя ничего взамен. Ее силе подвластно все в этом мире. Она — Мать, и имя ее есть Любовь!
Милану они нашили купающейся в чистых, прозрачных водах реки. Следуя обычаю, будущая невеста скинула длинную рубаху; ее трепетную наготу прикрывали в тот момент лишь длинные распущенные волосы, облепившие стройный стан.
Дмитрий потрясенно втянул в себя воздух и властной ладонью прикрыт глаза Миролюба.
— А ну, отвернись!
Потрясывающийся от смеха Миролюб выполнил наказ и скрылся за ближайшей сосной, оставив Дмитрия любоваться восхитительным зрелищем.
Милана с головой погрузилась в воду, а потом резко вынырнула, откинув назад влажные пряди волос. Мириады брызг разлетелись по сторонам, заставив Дмитрия вспомнить о своем не терпящем отлагательств деле.
С трудом оторвавшись от чарующей нимфы, он поднял сброшенную ей рубашку и, как настоящий вор, торопливо скрылся под сенью деревьев.
Приметив пропажу, Милана вышла из воды. Стыдливо укрывшись за шелковистыми прядями волос, произнесла ключевую фразу, должную решить ее будущую судьбу:
— Кто ты, похитивший мою одежду? Выходи, не прячься.
Дмитрий молчал, ожидая продолжения.
— Будь
