– Но его это не интересовало? – спросил я.
– Обычно он вежливо выслушивал, благодарил, говорил, что серьезно обдумает предложение, на чем все и заканчивалось.
– И продолжал курить?
– Не совсем так, – попыталась уточнить Каддлс. – Он курил, но скорее для блезиру.
– Хэнк раньше бывал в Санта-Байе?
Дженни кивнула:
– Примерно недель пять тому назад. Он прилетел на пару дней для предварительного знакомства с местом концерта и для переговоров со здешними организаторами. Так принято.
– С кем именно он общался?
– С Ианом Эйсеном.
– Поговорю с ним, – пообещал я.
– Ты уверен, что не хочешь перед уходом заскочить на кухню? – вежливо осведомилась Нина. – Чтобы твой боевой счет обрел стопроцентную законченность?
Глава 9
В приемной Эйсена уже ждали три человека. Секретарша казалась воплощением элегантности. Ее блестящие черные волосы, зачесанные с затылка наперед, башенкой венчали макушку. На ней было белое платье без рукавов, с «молнией» до самого подола, которая была приспущена, являя взгляду глубокую ложбинку между грудями.
– Вы хотели бы встретиться с мистером Эйсеном без предварительной договоренности? – Она отрицательно покачала головой. – Боюсь, это исключено.
Я вынул одну из моих визитных карточек и вручил ей. Секретарша взяла ее в руки с такой осторожностью, словно та могла укусить, и уставилась на нее. Я перегнулся через стол и тихим доверительным голосом попросил:
– Скажите мистеру Эйсену, что это очень спешно. Этим утром муж дамы уже приобрел револьвер.
– Я… – Она снова уставилась на карточку, словно в ней было какое-то тайное послание, упущенное ею в первый раз. – Прошу прощения, – вскочив из-за стола, исчезла за дверью кабинета.
Через минуту секретарша вернулась.
– Будьте любезны войти, мистер Бойд, – бесстрастно промолвила она. – Мистер Эйсен сказал, что может уделить вам ровно две минуты.
Стены кабинета были увешаны фотографиями звезд, которых мистер Эйсен продвигал. В углу размещался элегантный бар. Три кресла для гостей стояли у широкого стола черного дерева, а за письменным столом восседал сам мистер Иан Эйсен, высокий мужчина с длинными черными волосами, густыми темными усами и живыми голубыми глазами. На нем была белая шелковая рубашка с широким отложным воротником, запонками в манжетах и брюки небесно-голубого цвета. В мочке правого уха болталась золотая серьга. Я остановился перед письменным столом, и он широко улыбнулся.
– Садиться не стоит, Бойд. Я всего лишь хотел сказать вам, что это дешевый номер. Если бы вы сообщили, что сегодня утром приобрела револьвер жена данного джентльмена, я бы отнесся к вам куда серьезнее.
– Все мы не совершенны, – скромно признал я и сел в стоящее рядом кресло для посетителей. – Буду краток, мистер Эйсен. Жизни Каддлс угрожает опасность, и она наняла меня, чтобы остаться в живых. Сделать я это могу единственным способом – выяснить, кто ей угрожает.
– Если она погибнет до вечера пятницы, мне придется выложить кучу денег.
– Был убит Хэнк Барроу, – напомнил я. – Вы об этом знаете?
– Конечно. Как и все.
– Он был здесь примерно недель пять назад.
– И провел пару дней.
– Можете ли вы припомнить что-то странное в его поведении в то время? Или, может быть, случилось что-то необычное?
– А что сама Каддлс говорила вам о нем, мистер Бойд?
– Что он был хорошим специалистом и организатором, прекрасным парнем и что он кололся героином.
Эйсен кивнул:
– У меня было немало клиентов, которые увлекались теми или иными наркотиками. Для большинства из них марихуана была привычным делом, а кое-кто испытывал пристрастие и к тяжелым наркотикам. Так что, если вас интересует, заметил ли я что-то странное в поведении Хэнка Барроу при нашей встрече, скажу, что он был под воздействием героина.
– И что произошло?
– Я повез его посмотреть место будущего концерта. Мы обговорили кое-какие технические детали, после чего к ленчу вернулись в город. Затем он направился к себе в отель. Мы договорились о встрече на следующее утро, но он так и не появился. Днем от него раздался какой-то странный звонок. Выяснилось, что предыдущим вечером, около шести часов, к нему в номер ворвалась полиция, обыскала его и нашла унцию героина. Они забрали его в управление полиции, допрашивали пару часов, а затем, часов в одиннадцать, ничего не объясняя, выпустили. Он сказал, что напуган и собирается улетать первым же самолетом.
– Все?
– Почти. – Эйсен помолчал. – По словам Барроу, героин в номер ему подложили. Он заверял, что взял с собой лишь небольшую дозу, да и ту использовал сразу же по прибытии. Я усомнился, но мои мысли ничего не могли изменить.
– Благодарю.
– Это вам как-то поможет?
– Еще не знаю, – честно признался я.
– Могу еще быть вам чем-то полезен? Хочу повторить, если концерт сорвется, я потеряю кучу денег…
– Вы встречались с Каддлс?
– Пока еще не имел такого удовольствия. Она выдающаяся исполнительница, с нетерпением жду встречи с ней. Пару раз я видел ее менеджера.
– Дженни Копчек?
– Прекрасная девушка. Видно, что она знает свое дело и не упускает свои проценты.
– Она была здесь?
– За неделю до Хэнка Барроу, чтобы подписать контракт. Я было попытался поухаживать за ней, но она чуть не поломала мне запястье.
– Направляясь сюда, я вас таким и представлял.
Он ухмыльнулся:
– Предпочел бы не комментировать. Но девушек я люблю.
– Как все мы, – улыбнулся я.
Когда я направлялся к выходу, элегантная секретарша бросила на меня укоризненный взгляд. Мне потребовалось пять минут, чтобы найти ближайший ресторан и заказать ленч. Мысль о встрече с Шеллом на пустой желудок была слишком пугающей, и хотелось ее прогнать. Так что в полицейское управление я явился около трех дня и после получасового ожидания был препровожден к капитану. Вежливо постучав, я вошел в камеру, где был оборудован его кабинет. Он глянул на меня со своим привычным оскалом, который, казалось, был врезан в его физиономию.
– Я занят, Бойд. Какого черта тебе здесь надо?
– Примерно пять недель назад Хэнк Барроу провел в Санта-Байе пару дней.
– Расскажи мне что-нибудь новенькое!
– В первый же вечер он был задержан за хранение героина.
Шелл издал вежливый вздох:
– Я коп. А копы читают сводки.
– В его номере была найдена унция героина. Барроу утверждал, что наркотик ему подсунули, но ведь это ничего не меняет, не так ли?
