— Гуся поели… походу, дохлый оказался.
Я выразительно посмотрела на Майлса и протянула руку. Радовать меня обретением кошеля тот не стал — напротив, запустил руку в карман и извлек оттуда бумажный сверток. Не глядя, протянул к кустам — рука, на миг мелькнувшая в просвете, выхватила сверток в мгновение ока.
— Я думаю, мне не стоит напоминать, что будет, если мне сообщат, что в окрестностях Оорска происходят вооруженные нападения? — вкрадчиво поинтересовался мужчина таким голосом, что мне стало не по себе. Не по себе стало и бандитам, ибо исполненный ужаса хрип, раздавшийся вслед за брошенной фразой, я не смогла отнести даже к мало-мальски положительным.
— Ваша светлость, даже не думайте! Мы это… мигрируем, — вежливо заверил нас другой голос, поглубже и побасовитей.
— Ну, мигрируйте, мигрируйте, — задумчиво протянул Рейгран, делая мне знак проезжать вперед. Я, хоть и скривилась, просьбу выполнила, аккуратно объехав большой сук, лежащий на дороге.
Подождав, пока я отъеду довольно далеко, Рейгран бросил в сторону кустарника еще несколько слов и тронул коня следом.
— Совсем охамели, — беззлобно посетовал он, подъезжая ближе, — раньше хоть подальше промышляли.
— С учетом охраны на трактах я бы тоже углубилась в лес, — пожала плечами я, отворачиваясь. — Кому охота стрелу из зада доставать?
Мы помолчали. А затем Рейгран все испортил.
Собственно, я и не сомневалась.
— А с тобой даже поговорить можно, — усмехнулся он.
Я скисла.
— Лучше не нужно, — отрубила, отворачиваясь.
Настроение, выглянувшее было из-за тучки, спряталось обратно. И дубы, и последовавший за ними луг, усыпанный бледно-сиреневыми цветами, уже не производили хорошего впечатления. Я уткнулась взглядом в переднюю луку седла и кусала губы.
Зачем я вообще начала с ним разговор? Шутить вздумала опять-таки. Идиотка. Совсем с ума сошла. И это после всего, что было!
Настроение зависло где-то между отметками «паршиво» и «преотвратно». И хотя прошлое не воскресишь, память остается, — даже когда от мостов остаются обгоревшие остовы и пепел, который разносит внезапно поднявшийся ветер перемен.
Майлс ехал рядом и посматривал на меня с интересом. Правда, мне было все равно — к тому же желудок, с вечера не получающий ничего, кроме обещаний, дал знать о себе с утроенной силой.
Вначале я просто пристроилась в хвост герцогской лошади. Затем, по мере усиления дифирамбов, отставала все дальше и дальше, и наконец, когда пришло время привала, плелась в десятке метров позади. Собственно, неудивительно, что выдержка Рейграна наконец-то сдала — он остановился и теперь терпеливо ждал, пока Гори дотащит мою тушку.
— И что это такое? — тихо поинтересовался, когда спустя несколько долгих минут я наконец оказалась рядом.
— Ничего, — буркнула я, — едем дальше.
Эта фраза была лишней. Ибо желудок, почувствовав группу поддержки, вложил в следующий звук всю свою экспрессию. Герцог нахмурился.
— Тебе что, вчера ужин не подали?
Я промолчала — чего уж тут говорить? Майлс поджал губы и огляделся. Затем удовлетворенно кивнул и направил лошадь к темнеющим неподалеку перелеску.
Глава 8
БЫТ И НРАВЫ СЕМЕЙКИ АРХИМАГА
Если герцог и действовал по наитию, то наитие его не подвело: за перелеском нам открылась небольшая полянка, словно отгороженная от остального мира.
— Привал, — объявил Рейгран, спешиваясь и подавая мне руку.
Я поспешно слезла с другой стороны.
— За этим кустарником — озеро, — между прочим сообщил мужчина, сгружая сумки. Я кивнула — наитие не проканало, он явно здесь не впервые.
— Спасибо, — поблагодарила я и с удивлением выслушала следующую реплику:
— Как у тебя с готовкой?
— Всегда готова, — мрачно откликнулась, снимая куртку.
— А серьезно?
Я с иронией уставилась на собеседника. Мысль, что в походе нужно чистить овощи и варить кашу, меня до этого как-то не посещала. Но подразумевалась.
— За результат не ручаюсь, — хмыкнула, прикидывая, в какой стороне максимально удобный кустарник.
— Пожалуй, рискну, — тихо засмеялся мужчина и бросил на землю холщовый мешок.
— Зелья верните, — напомнила я.
— Обождешь. Вначале ужин.
Я задумчиво посмотрела на небо. Солнце уже клонилось к закату, но мы бы могли проехать еще немного. Словно прочитав мои мысли, Рейгран счел нужным пояснить:
— Это последнее удобное место перед трактом. Чем ближе мы подъедем, тем больше шансов, что наткнемся на попутчиков.
Я с удивлением воззрилась на архимага.
— Это плохо? — осторожно поинтересовалась, точно боясь спугнуть.
— Нет, но я хотел бы избежать недоразумений.
Хотела бы я сказать, что герцог сам — ходячее недоразумение, но взгляд наткнулся на подходящее убежище и, издав радостный возглас, я направилась к нему.
— Ты куда? — услышала оклик. Не оборачиваясь, махнула рукой. Останавливаться и объяснять свои намерения я не собиралась.
Когда я изволила вернуться обратно, на поляне уютно потрескивал костер. Герцог, прячущий в сумку какую-то странную конструкцию, выглядел донельзя довольным.
— Твои зелья, — кивнул он, указывая на знакомый кошель. Хотя мог и не кивать — я уже заметила и с радостным воплем бросилась на оный, как коршун на наседку.
Первым делом я извлекла из кошеля маленький флакончик с красной жидкостью. Глаза уже начинало печь, и, хочу я того или нет, мне придется вернуть им природный цвет. Если говорить начистоту, это надлежало сделать утром — но, по объективным причинам, не получилось.
Капли райским бальзамом растеклись по воспаленной роговице. Я блаженно всхлипнула и вытерла выступившие слезы рукавом. А уже после этого заинтересовалась содержимым продуктового мешка.
— Руки мыть не думаешь? — Герцог, присевший у костра, подложил в огонь пару веток и посмотрел на меня.
— А какой в этом смысл? — беспечно махнула я рукой. — Все равно стерилизуется при варке.
— Неожиданно, — после короткой паузы признал Рейгран. — Но справедливо.
Уведомлять его о том, что пару мгновений назад протерла ладони чистящим зельем, я не стала.
В мешке обнаружилось несколько картофелин, морковь, лук, торба с крупой и нечто, очень напоминавшее засушенную крысу.
— Что это? — Я брезгливо подняла крысу за хвост.
