– Спим.
– Тогда – поспи.
Вышел из комнаты. После его ухода Сегелин потянулся так, что кости хрустнули. Я представляла себе, как ломаю его хребет, увеличив этот звук стократно. Петелька, почувствовав мои намерения, непроизвольно облизнула мордочку.
– Помочь с чем-то еще?
Тон Острита подсказывал, что ему такого совершенно не хотелось бы делать.
– Последний, который прибыл передо мной… – беловолосый сделал паузу. – Что с ним случилось? Она его убила? Он сбежал? Спрашиваю из интереса.
Я чувствую страх? Ты все же боишься, ведьмак?
– Его повесили, – сказал Сегелин.
Я знаю эту глупую историю. Смотрела тогда на казнь, соединенная с Сумраком, который пролез под самый эшафот. Обвинения против чужака были столь абсурдными, что выдумать их было просто невозможно. Должны были оказаться правдой.
– Притворялся чародеем, мастером как-то там, – продолжал вельможа. – Песочные часы на черепе, серебристые гексаграммы. Такой весь из себя. К тому же рот у него не закрывался, потому легко было догадаться, что – мошенник. А этот его фургон… – он вздохнул, давая понять, что и говорить о таком не желает. – Фольтесту уже все едино, принимает всякого, кто согласится. Без обид, ведьмак. Чародей обещал сварить декокт по старой эльфской рецептуре, который должен был вернуть стрыге человеческое подобие. Выгодно, верно? Зачем целую ночь сидеть в склепе? Хватит плеснуть эликсиром. Чужак потребовал себе наперед двести оренов на алхимические снадобья и на покрытие расходов по производству микстуры, а две тысячи сторговал себе на потом, после успешного превращения.
– И Фольтест согласился?
Бородач пожал плечами.
– Нужно было услышать этого чужака. Он был убедителен.
Острит неохотно согласился.
– Потом, во время допросов, выяснилось, что стрыгу должен был изображать его слуга. Не знаю, как кто-то из них мог подумать, что такое удастся. В повозке чародея мы нашли прекрасно скроенный костюм из волчьих шкур, искусственные когти, башку вепря… Я никогда ничего подобного не видел, – он с недоверием покачал головой. – Еще прятали там рыжеволосую девицу. Притащили ее аж из Марибора.
– «Расколдованную принцессу», – хмыкнул Острит. – Это я приказал стражникам обыскать фургон. Смердело от всего того обманом за милю.
– Мошенника повесили, парень получил двадцать кнутов, девка… Не знаю, что там с ней. Порой видят ее в «Старом Наракорте». Эти были последними. Потом долго никого не было.
Они поговорили еще немного, но я не услышала ничего интересного. Когда же, наконец, они попрощались, Петелька проскользнула за Остритом в холл, а я прервала единение. Боль снова отправила меня в царство тьмы.
IV– Проблема! Проблема! – Оружейник шевелил носиком, не сводя с меня отсутствующий взгляд стеклянистых глаз. – Они привели мельника!
Петелька отсыпалась после вчерашней миссии. Всякий раз соединение разумов требовало длительного отдыха, чтобы организм пришел в себя и вновь укоренился в реальности. На присмотре ее заменила сестра.
Оружейник, как обычно, выполнял роль рассказчика, переводя на себя передачи Соединства.
– Ха, госпожа, только послушай! Мельник, едва увидел ведьмака, весь побледнел! Наверняка полагает, что его сейчас сожрут. Вот так дело, королева!
Возбужденный голос Проблемы эхом звенел по всему склепу. Она полностью заслужила свое имя. Каждый восход солнца был для нее событием, достойным того, чтобы поместить его в городских хрониках.
Крыс собралось поменьше, чем в последний раз – я не видела необходимости удерживать их во дворце. Пусть разнюхивают, вслушиваются в шепоты. Я должна быть готовой к схватке. Новая информация была на вес золота.
– Моя госпожа, что тут происходит! – Оружейник трясся от приступа веселья. Прыгал, словно марионетка в руках кукольника. – Мужик увидел ведьмацкий меч на стене и со страху, кажется, обоср… Проблема, проблема! – вовремя одернула себя.
Я воздела очи горе́.
Он сказал что-то интересное?
– Заикается и плачет, королева. Может, он не в себе? Вот так проблема! А теперь беловолосый осматривает его шрамы. А ведьмак, моя госпожа, он еще и медик, медик?
Я не стала вступать в пустую дискуссию. Стиснула зубы на трупе и вырвала из груди мужчины солидный кусок мяса. Запасы мои потихоньку уменьшались. Но это забота на потом.
– Госпожа! Госпожа!
Я с раздражением оторвалась от еды. Долгое пребывание в компании с Проблемой – это испытание для нервов. Я уже жалела, что не послала во дворец кого-то другого.
– Госпожа, слушай, это настоящая проблема! Солдат, который привел мельника – это переодетый Фольтест.
Наконец что-то важное. Король наносит ведьмаку неофициальный визит? Интересненько. Я бы предпочла войти в служанку – уж как-то вынесла бы взрывы ее нездорового энтузиазма, – но я была ослаблена и еще не восстановилась после вчерашнего.
О чем они разговаривают?
Долгая пауза.
– О тебе, госпожа. Хотят отобрать у тебя силу и царство, превратить в хрупкую человеческую самку. Проблема, проблема! Ведьмак выйдет отсюда после полнолуния. Говорит, что убьет тебя лишь по необходимости.
Я сжала кулак: череп покойника хрустнул, словно перезревший фрукт. Я облизала когти от серой сладковатой жижи, злая, что меня спровоцировали.
Наглый пес. Сделаю так, чтобы он страдал.
– Госпожа…
Я слышала сомнение в ее голосе.
Говори.
– Ведьмак утверждает, что если дойдет до превращения, ты даже не станешь человеческой самкой – лишь беспомощным ребенком.
Ее необычный, лишенный и намека на веселость тон уколол меня изнутри, словно стальная игла.
Да, я принимала во внимание такую возможность, чернейшую из черных. Ведьмак знал – или догадывался? Неважно. Я не могу себе вообразить худшей трагедии: лишенная разума, полубезумная девица, мочащаяся в золотой постели. Принцесса! То презрение, с которым смотрели бы на меня крысы… Нет, не желаю и думать об этом.
Я не верю, что смогла бы забыть о подданных и своем царстве. Пусть бы у меня отобрали тело и тождественность, заключили внутрь совершенно другого человека, воспоминание об утраченном величии осело бы где-то в подсознании и пустило бы там корни, день за днем и год за годом, глубже и глубже, приводя к неминуемому безумию.
Слабый писк вернул меня на землю.
Я отогнала мрачное видение. Нужно прекратить переживать, а не то я проиграю еще до того, как вступлю в бой.
Что ты сказала?
– Проблема, госпожа! Такого еще не было! Я узнала имя ведьмака. Его зовут Ге…
Я прервала ее на полуслове.
Меня никогда не интересовало, из кого я выпускаю жизнь или чьи останки потом пожираю. Это враг. Корм. Он погибнет, и его имя – с ним вместе.
Оружейник покорно склонил голову. Я знала, что где-то во дворце Фольтеста Проблема застыла в такой же позе. Были они как зеркальные отражения, отброшенные на поверхность Соединства.
Еще что-то, о чем стоило бы сказать?
– Король спрашивает, как случилось, что ты стала стры… нашей госпожой.
Мелкая оговорка. Я не видела причин для злости.
И что на это ведьмак?
– Ты не поверишь, госпожа! Проблема, какая же проблема! – Оружейник потряс мордой, что, если брать во внимание его огромную тушу, выглядело почти комично. – Ведьмак не знает. Может, из-за колдовства,
