— Ты ещё не взрослый, Карл, — ответил Рик, упирая руки в бока, практически читая его мысли.
Карл больше не мог выносить всего этого.
— Мне исполнится восемнадцать через несколько месяцев, и какое оправдание ты придумаешь тогда? Ниган — единственное хорошее, случившееся со мной за весь учебной год. Да даже раньше. С тех пор, как мне оторвало глаз, я ощущаю пустоту, но он заставляет чувствовать меня лучше! И ты хочешь отнять его у меня только потому, что его помощь, по-твоему, неприемлема? Нет, — Карл направился к выходу. — Это какой-то бред. Я не собираюсь выслушивать отвратительные вещи о нём, только потому, что какие-то ублюдки в городе хоть раз опрокидывались с ним парой слов, — он вышел из дома, громко хлопнув за собой дверью.
Глотая злобу, Карл направился к Нигану.
Стискивая кулаки в карманах толстовки, он кипел от злости, прокручивая в голове ссору с отцом. Рик и впрямь думал, что Ниган похож на Пола. На Артура. На любого другого отребья, о которых они с ним позаботились.
Больше всего на свете он хотел доказать, насколько отец был не прав. Насколько Ниган презирал всех этих людей. Какое сильное отвращение испытывал при одной лишь мысли о них. Ниган в этом плане сделал куда больше, чем Рик когда-либо сможет.
Отец не знал всего этого о нём, и это раздражало, так как он понимал, насколько неверное впечатление складывалось о Нигане.
Он продолжил идти по тротуару, пока, наконец, не почувствовал оцепенение по отношению ко всей ситуации. Карл не знал, что будет делать, если ему запретят с ним видеться, но он сделает всё от него зависящее, чтоб избежать этого.
_________________________
Рик не кинулся вслед за ним.
Но хотел.
Карл был прав, он был почти взрослым, а Рик больше не мог продолжать его так опекать. Но осознание этого никак не заставило почувствовать себя лучше.
Они прошли длинный путь с несчастного случая, и Рик не хотел как-либо уничтожить и без того хлипкие отношения. Было гораздо проще ходить вокруг него на цыпочках и надеяться, что сын примет верные решения. Он понимал, что не мог указывать ему вечно.
Рик не знал, сколько пялился в окно, смотря на спину удаляющегося Карла. Даже сзади он казался кипящим от гнева. Когда он уже давно исчез за горизонтом, Рик перевёл взгляд. Подумал обо всём, что его так гложило — и всё же в Нигане ему что-то не давало покоя.
Рик имел дело со многими мерзавцами в своей жизни в качестве шерифа, это было его работой, и кроме того, что Ниган вполне походил на такого человека, было в нём что-то ещё. Он не мог понять такую близость с его сыном. Когда завёл разговор об этом с Лори, она лишь отмахнулась, сказав, что Карлу было хорошо заиметь безопасное место, где он мог позависать с друзьями.
Вздохнув, Рик вернулся на кухню и склонился над барной стойкой. Потерев лицо в глубокой задумчивости, сделал глубокий вдох-выдох.
Всё равно не мог понять.
Тренер из спортзала был учителем.
Тренер в университете был инструктором.
Он никак не мог понять, почему Карлу требовалось проводить так много времени с кем-то, чьи коллеги были пойманы на педофилии.
Встряхнув головой, он повернулся и заметил телефон у розетки над кухонной столешницей.
Телефон Карла.
Он долго прожигал его взглядом, понимая, что не должен нарушать личное пространство сына.
Телефон лежал, смотря в ответ чёрным экраном, храня в себе всё то, что Карл от него скрывал.
Парня, о котором не хотел говорить. Нигана, которого так рьяно защищал. Может, даже ответы на его подозрения, которые лежали на поверхности, но которые он так пытался утопить.
Но знал, что как только возьмёт его телефон, он этого так просто не оставит. Только если он не утихомирит его страхи.
Рик, не раздумывая больше, схватил его.
Его вес в ладони чувствовался неподъёмным. Вновь глубоко вздохнул, видя на чёрном экране своё отражение. Он не имел ни малейшего понятия, какой у Карла мог быть пароль. Ни малейший мысли или предположения — они очень отдалились друг от друга за последнее время. Он не знал о его предпочтениях в кино, книгах, музыке. Он совсем не знал, что вообще нравилось Карлу.
Он совершенно не знал собственного сына.
В этот момент его внезапно одолела ревность. Почувствовал поднимающееся в груди возмущение от того, что Нигану позволяли проводить с его сыном столько времени, когда как Рик даже не знал, с какой стороны к нему подступиться.
Пока не растерял всю храбрость, он включил телефон и ожидающе на него уставился. Время, пока он включался, чувствовалось как одно сплошное предупреждение. Умоляющее положить телефон на место и уважать личную жизнь сына. Давая ему последний шанс одуматься.
Но загорелся экран, приглашая свайпнуть, чтоб открыть меню, и Рик понял, что никакого пароля не было.
— Чёрт возьми, Карл, — он покачал головой. Он наполовину надеялся, что пароль остановит его от вторжения в личную жизнь. Его отсутствие означало две вещи: или Карлу было нечего скрывать, или он слишком сильно доверял родителям, что заставило Рика лишь почувствовать себя хуже от своих намерений.
Свайпнув экран, он уставился на обои — название какой-то группы. Простой логотип. Ничего чрезвычайно выдающегося. Но не такое вычурное, как у других мальчиков его возраста.
С успокоившимся дыханием он полистал приложения, пока наконец не наткнулся на сообщения. Открыв его, он поискал имя Ника, но ничего не нашёл.
Взглядом скользнул по последним диалогам и решил открыть их. Какой-то диалог был с Остином, которого Карл упоминал пару раз после поездки на экскурсию — в нём не было ничего интересного. Рик открыл следующий диалог — с Н. Поняв, что он, кажется, нашёл Ника, замешкался, так как знал, что детишки отправляли друг другу, а он итак уже насмотрелся всякого на работе из-за возбуждённых на данный момент дел. Но что-то в нём шептало, что ему нужно было это увидеть.
Его сердце пропустило удар, он, сам не осознавая этого, задержал дыхание, опустив взгляд на последние сообщения и пытаясь понять контекст.
C: Школа.
N: Точно. Не хотелось бы заставлять тебя нарушать правила.
C: Как непристойно.
N: Могу предложить пару непристойностей, которые бы точно пришлись тебе по вкусу.
N: Если будешь послушным, конечно.
C: Отъебись.
N: Да, что-то вроде этого.
Живот скрутило от самого последнего:
N: Не приходи сегодня. Завтра утром будь у меня в кабинете.
Слова у меня в кабинете ужалили сетчатку глаз.
Чувствуя дерущую грудь панику, Рик поспешно вышел и открыл галерею. Большинство
