— Не то что бы это спасало ситуацию, но я больше ничего не мог сделать, — продолжал Алекс. — Безысходность сводила с ума. Мы не единожды пытались сбежать, но всё было напрасно. В последний раз я слишком взбесил одного солдата. Он насильно напоил меня своей кровью, а потом впился в артерию на шее и разорвал горло. Мама… Она видела это… Она кричала так сильно…
Голос Алекса ломался. Арт замер. Он смотрел на Него и не мог поверить, что Алекс сейчас здесь, перед ним. Слёзы снова легли пеленой на глаза.
Последним, что Он слышал перед смертью, был крик матери. Вот, как Он погиб. В столь юном возрасте. Никто не заслуживает такой мучительной смерти. Чужой. Не было слов, чтобы описать его чувства. Арт хотел отмотать время назад, вернуться в прошлое и всё исправить. Хотел уничтожить монстров, которые сделали это, чего бы то ни стоило. Хотел спасти Алекса. Он заслуживал лучшей жизни. Он заслуживал лучшей смерти. Арт ненавидел судьбу за то, что она обошлась с Ним так. Это же Алекс. Он — самое прекрасное создание на всём белом свете. Как они могли поступить так с Ним? За что? Почему Он? Боли не было предела. Она наполняла собой лёгкие, не давала вдохнуть. Мальчик вскочил с табурета и на ватных ногах побежал к Алексу, обнимая Его так крепко, как только позволяли силы.
Алекс улыбнулся в его шею, обвивая Арта руками. Они дрожали. Оба дрожали так сильно, что еле держали друг друга. Но всё равно не отпускали.
— Как ты можешь улыбаться сейчас? — спросил Арт, пытаясь сдержать слёзы.
— Стоило умереть, чтобы оказаться в твоих объятиях, — ответил Он.
Парень хотел ударить Алекса за такие слова, но лишь крепче прижал к себе. Каждый раз, когда он думал, что хуже быть не может, Его биография доказывала обратное.
— Я больше не отпущу тебя. Никогда, — пообещал Арт.
Ему было нужно чувствовать Алекса, чувствовать любимого человека, чувствовать, что Он рядом, что Он жив, слышать Его неровное дыхание и быть уверенным, что Он никуда не денется. Что останется в его руках.
— Малыш, тебе всё-таки следует сесть, — снова попросил Алекс.
Арт напрягся. Это значило, что худшее ещё впереди. Всё, что Он пережил, — неправильно. Он не должен остаться один и сейчас.
— Ни за что, — ответил Арт.
Алекс не стал просить больше. Он понял, что мальчик, действительно, больше не отпустит Его, и просто опёрся о стену, чтобы им вдвоём было легче стоять.
Алекс долго молчал. Молчал, то ли собираясь с мыслями, то ли пытаясь успокоиться, то ли всё вместе. Но разве это возможно? Обнявшись, они вдвоём застыли в тишине, окутанные тенями. Арт терпеливо ждал, когда Он будет готов продолжить.
— Я не знаю, сколько часов пролежал там мертвым, — шептал Алекс. — Очнулся на полу в луже крови. Живой и здоровый, без порванных ран на шее. Сначала я думал, что всё это мне просто приснилось. Но мама так смотрела на меня… Я пытался успокоить её и объяснить, что всё в порядке, но… В действительности, меня убили у неё на глазах. Лав лежала у мамы на руках, она уже несколько дней спала. Или даже была в коме, я не знал. И я не знал, что происходило со мной. Я… Я смотрел на пятна крови на её платье и не мог отвести взгляд. Голова болела так сильно. Каждое слово мамы резало уши, всё казалось таким громким. И я услышал стук. Быстрый стук. Очень сильно хотелось есть. Я был просто неописуемо голоден. Этот… Голод… Он будто управлял мной. Я не знал, что делать. Челюсти очень болели, зубы, особенно клыки. Я запаниковал и убежал в другую часть комнаты, потому что все эти чувства так пугали… Попытался выломать дверь наружу, но ничего не вышло. Нас снова заперли. Теперь мама пыталась успокоить меня. Просила, чтобы я просто сел рядом с ней… И я подошёл. Она обнимала меня и утешала… Но я мог слышать только этот стук… И я чувствовал запах… Металла… Я старался держаться, но всё тело как будто прошибало током… Или будто кожа горела… И клыки очень болели… И я хотел есть… Я так сильно хотел есть…
Голос Алекса срывался на каждом предложении. Всё Его тело охватил мандраж. Он больше не мог говорить, не мог стоять на ногах. Арт крепко держал Его в объятиях, медленно съезжая на пол по стене. По щекам катились горячие солёные капли.
Алексу не стоило завершать рассказ. Арт понял всё без слов. Он уткнулся носом в грудь парня, оборванно дыша и пытаясь спрятать лицо, искаженное болью, а тот прижимал Алекса ближе, зарываясь пальцами в Его волосы, и ласково гладил по голове.
Вдруг Он отстранился и посмотрел мальчику прямо в глаза.
— Я убил их, Арт, — произнёс Алекс, и с длинных чёрных ресниц посыпался град солёных жемчужин. — Это моя вина.
Он больше не мог держаться. Даже самые сильные иногда должны сбрасывать каменные маски. Алекс вцепился ладонями в свитер Арта так крепко, что ткань почти трещала по швам.
Для парня это стало ударом. Падением на бетон с крыши небоскрёба. Он не знал, что сказать и что думать. Голова кружилась, слёзы ручьём бежали по щекам. И Арт не мог, просто не мог терпеть это. Видеть Его таким было невыносимо. Но не иметь возможности предпринять что-либо, изменить, помочь, забрать Его страдания было ещё мучительнее. Алекс прав. Безысходность сводит с ума. Арт чувствовал себя совершенно бесполезным. Он мог лишь сидеть здесь с Ним, гладить по спине и шептать, что всё будет хорошо, хотя они оба знали, что хорошо не будет. Вся Его жизнь состояла лишь из самобичевания и разъедающего чувства вины, которое терзало до тех пор, пока Он не закрывался от самого себя, а затем не срывался снова, возвращаясь к началу.
Алекс лежал в руках парня, свернувшись калачиком и тихонько всхлипывал. Арт плакал тоже. Теперь он понимал Его. Понимал причину каждого Его действия, поведения, привычек и убеждений. Но разве можно выдержать столько боли? Как долго Он хранил в себе весь этот Ад? Как долго оставался сильным, боясь собственных чувств? Боясь самого себя.
— Тише, тише, малыш, — ласково шептал Арт на ухо Алексу, как запрограммированный, стараясь держать голос спокойным и не подать виду, что сам обливается слезами.
Ему хватало и своей боли. Тело Алекса всё ещё подрагивало.
Арт поднял голову и огляделся по сторонам. Алексу нельзя находиться
