— Хотите, чтобы я не мешалась под ногами?
— Ну что ты. — Графиня примирительно улыбнулась. — Я хочу, чтобы вы вновь стали подругами, но уже в Академии. Дороти, прошу, дай ей возможность насладится красками жизни. Она еще так молода, пусть ее юность будет беззаботной.
В этот раз ее не стали останавливать. Вылетела в коридор. Шаги за спиной заставили перейти на бег.
— Дороти. Подожди.
Голос Сверра разнесся эхом по пустынным коридорам.
“И ты туда же!” Сомнений, для чего он ее зовёт, не было. Вот только она сама решит, как ей поступить. Все обдумает и решит.
Хлопнула дверью комнаты. Настойчивый стук мешал сосредоточиться.
— Дороти открой.
— Уходи!
— Это для ее же блага, ты ведь понимаешь.
“Понимаю. Поэтому так больно”.
***
Два дня спустя….
Время давно перевалило за полночь. Гипнотический сумрак и тишина комнат и залов замка казались зловещими, но только не для его хозяина. Бесшумно ступая по широкой каменной лестнице, герцог Суррей вошёл в кабинет на втором этаже.
Его ждали.
— Милорд. — Сбросил капюшон, приветствуя графа, что секунду назад сидел возле камина, а теперь вытянулся по струнке, демонстрируя военную выправку.
— Ваша Светлость. — Склонил голову.
Пройдя к столу, сбросил плащ. Тусклый свет комнаты, не смог скрыть усталость мужчины.
— Все в порядке?
— А разве может быть иначе? — Холодная усмешка и такой же холодный взгляд дали понять, что на диалог этот человек не настроен.
— Утром я должен быть во дворце, так что давайте без долгих предисловий. Где она?
— Уснула в вашей комнате.
В стальном взгляде мелькнула боль. Мужчина на секунду сжал кулаки. Миг, и непроницаемая маска скрыла бурю в страдающей душе.
— Идёмте.
Твердой поступью вышел за дверь.
Она спала в его кровати, обняв, какую-то книгу. Густые волосы волнами лежали на подушках, длинные ресницы вздрагивали, пухлые губы были напряженно сжаты.
“Что тебе снится, мой ангел?”
Только сейчас понял, как сильно скучал. Хотелось заключить ее в объятья, поцеловать каждый сантиметр желанного тела, сделать так, чтобы страхи ночи исчезли, гонимые звуками любви.
— Ваша Светлость?
«Наверное, чересчур долго стою как истукан. Вон как папашу перекосило».
Недавний разговор с этим человеком, прожорливой гиеной вгрызся в плоть и душу, вырывая один кусок за другим.
Он не ждал, что его примут с распростертыми объятиями в этой семье. Ему было плевать, что о нем думают эти люди. Но желание, чтобы Нади стала его женой с благословления родителей, не давало покоя. Он хотел, чтобы все было правильно хоть раз в жизни. И что в итоге?
Все летит в Бездну.
Он знал, что Нади будет счастлива и без него. Ее внутренний свет будет сиять с каждым днём ярче и ярче, а он будет за ним наблюдать, стоя в тени.
Было тошно, противно, мерзко.
— Выйдите. Вы будете мешать. — Подошёл к кровати, садясь рядом с девушкой.
— Я хотел бы присутствовать.
— Хотите чтобы ваша дочь стала слабоумной. — Давил голосом. — Вмешиваться в сознание — это не прогулка по парку. Нужна концентрация и тишина. Где выход вам известно.
Дверь тихо закрылась.
Рука нерешительно легла на белокурый затылок.
“Надо сделать все, пока она спит”.
Закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться. Выходило плохо, а точнее вообще не выходило. Тихо выругался, отстраняясь.
“Слабак!”
За грудиной сжалось так, что желание выдрать оттуда все к дьяволу стало жизненной необходимостью.
“ Так не пойдет”.
Отошел к столу, где возвышался графин с коричневой жидкостью.
“Соберись! Твои колебания ничем хорошим не кончатся”.
Тихий звон хрусталя и горло обожгла приятная горечь.
— Кеннет?
Замер.
— Кеннет.
Шорох простыней и быстрые шаги за спиной заставили вспомнить все существующие на свете проклятья. Тонкие руки обвили талию, притягивая. Невесомое объятие жгло кожу даже через одежду.
“ Это тебе наказание за все твои грехи. Чего ждёшь? Давай, посмотри на нее. Только не взвой, когда твое жалкое сердце сгорит дотла”.
— Все в порядке?
Будто почувствовав его метания, девушка отступила, пытаясь заглянуть ему в глаза.
— Все прекрасно.
Наступая на горло, поднял взгляд.
— Выглядишь уставшим.
Она смотрела на него со светлой улыбкой. Распущенные волосы, отражая свет свечей, мягко переливались, а белая сорочка из воздушной ткани доходила почти до пола, создавая иллюзию того, что девушка парит над землей.
“И вправду ангел”.
Но вот подол колыхнулся, открывая аккуратные маленькие пальчики.
— Пол ледяной.
Подхватил на руки. Ощущение близости ее тела сбивало дыхание и мысли.
Опустил на кровать, намереваясь сразу же отойти, но Нади продолжала его удерживать. Изящные пальчики, огладив шею, потянули за шелковую ленту в волосах. Всего лишь миг и девушка, надавливая на грудь, вынуждает его лечь, устраиваясь сверху. Ладони массируют плечи, опускаясь на грудь и живот. А он все лежит, всматриваясь в озорные глаза и пытаясь найти силы воспротивиться ее ласке.
— Расскажи что-нибудь.
Прикрыл глаза, направляя магию в кисти рук.
Замедлила движения.
— Хочешь поговорить о книгах? — В тихом голосе слышался смех.
— Нет. Расскажи о том, что было в твоем детстве. Самые яркие воспоминания.
Удерживая за талию, опрокинул девушку на спину. Левая рука скользнула вверх по спине, шее, останавливаясь на затылке и фиксируя голову. Правая легла точно на сердце.
— Мое детство было скудно на яркие воспоминания. — Взгляд голубых глаз блуждал по мужскому лицу. — Хотя было парочку. — Улыбнулась, выуживая из памяти моменты прошлого. — Как-то раз моя гувернантка…
Ему не надо было слышать ее. Он все видел своими глазами. Сейчас он был там. Вот она, маленькая девочка, с очаровательными кудряшками и румяными щечками, ведет его по запутанным лабиринтам памяти. Она рассказывает и показывает, а он, притворяясь добропорядочным гостем, увлеченно кивает в ответ, отвлекая внимание доверчивого сознания, что в конце так и не заметит, как моменты прошедших дней сотрутся, уступая место совсем другому прошлому.
Внезапный шум за дверью заставил мужчину приостановить магию. По хаотичным вскрикам и угрозам понял, что буйная особа — Дороти.
Разрывать контакт было опасно. Вдохнув поглубже и стараясь не смотреть в отрешенный взгляд безвольно лежащей в руках девушки, сосредоточился на раскрытом сознании.
— Разве вы не понимаете, что это не правильно! Да уберите от меня свои руки! Кеннет!
Что-то громыхнуло, разнося раскатистое эхо по коридорам.
— Кеннет, если ты это сделаешь, будешь жалеть всю оставшуюся жизнь! Кеннет!
От непрекращающихся ударов двери ходили ходуном.
Накинул полог тишины, отсекая не только звуки, но и чувства, раздирающие душу.
“Поздно, Дороти. Уже слишком поздно”.
Поток магии с двойной силой ринулся вперёд, разрушая блоки памяти и возводя новые.
Взгляд перестал фокусироваться, все было в тумане. Моргнул, но пелена стала лишь плотнее. Только когда почувствовал, что что-то горячее катится по щеке, понял, что мешает ему видеть.
Кто бы мог подумать, что однажды все повториться вновь. Что судьба снова заберет у него того, кого он любит, да ещё и его же руками. Стоя над ним, Она, довольно улыбалась, шепча на ухо: “А говорил, что больше не увижу твоих слез. Вот же
