Таким же образом и Илья с одиннадцатой клетки переместился на шестнадцатую. Но дальше всех оказался Виталий. Его чёрный пёс прыгнул на семнадцатый квадрат. Довольно виляя хвостом, он лёг в самом центре клеточки и замер в ожидании следующего хода. Вика и Аня остались на своих прежних местах.
— Всё-таки жизнь не справедливая вещь, — сказала Аня, тяжело вздохнув при этом.
— Не грусти, Анют, — стал её успокаивать Славик, — У меня тоже дела не лучше, если тебя это успокоит.
— Лучше бы у нас у всех всё было хорошо. Меня бы это точно устроило, — грустно улыбнулась она.
И карты, что весели вверху и были уже отыграны, исчезли, растворились, не оставив после себя и следа. А потом всё повторилось снова. Из колоды, которая по-прежнему лежала возле часов, в руки игроков разлетелись карты.
Глава 12
— Кто сейчас ведущий? — спросила Аня.
Ребята переглянулись и стали вспоминать последовательность ходов.
— Так, вернёмся в начало, — предложил Илья. — Мой ход был первым.
— Да, — одновременно кивнули головой Вика и Виталий.
— У нас сейчас седьмой кон, сыграли все… Значит, я снова ведущий. Правильно?
— Получается так, — пожал плечами Виталий. — Но если ты не хочешь ходить, то я с удовольствием…
Гиляк не успел договорить, как под красным гепардом, на котором сидел Илья, стал проступать какой-то силуэт или рисунок.
— Что это? — спросила Лена. — Рука или?.. Не пойму!
— Похоже, что рука. — Илья стал внимательно всматриваться в, появившийся под ним, контур. — Даже кулак. И он… Не может быть! Он поворачивается!
— Смотрите-смотрите! — закричала Аня, — Палец! Указательный палец появился. И он показывает на… Вику?
— Это значит, что ты должен придумать ассоциацию, связанную со мной, — вздохнув, пояснила Вика Илье.
— Как можно придумать ассоциацию, связанную с человеком, которого практически не знаешь!? — возмутилась Ленка.
— Почему же «не знаешь»? — удивился Славик. — По-моему, мы благодаря этой игре многое друг о друге узнали.
— Не обо всех! Ты лично для меня остаёшься тёмной лошадкой.
— Ты о чём? — удивился Илья.
— Сам посуди! С виду наш Славон — белый и пушистый, положительный со всех сторон семьянин. А на самом деле?
— Что тебя интересует? — напряженно, с не свойственной ему настороженностью, задал вопрос Колесник.
— Нет, пойми меня правильно, — стала оправдываться Савельева, — Я не хочу копаться в чужом белье. Просто, раз уже все здесь, в Ассоциалии, что называется, вскрылись…
— В чём же было твоё признание? — несколько агрессивно, словно отстаивая своё право на личное пространство и тайну, спросил Славик.
— Да я вообще вся на виду! Мне и скрывать-то не чего. Что думаю, то и говорю. Чего хочу, того и добиваюсь. А вот Славик…
— Да чего ты пристала к человеку, — вступилась за Колесника Аня. — Сказал же тебе, что всё у него хорошо. Или тебе обязательно нужно слышать какой-то негатив? Что-то плохое?
— Ну, хорошо так хорошо, — усмехнулась Ленка, и глаза её хитро сверкнули.
— Так, мы с вами опять пошли не в ту степь, — и Илья перевёл свой взгляд на Вику. Несколько минут он внимательно изучал её, рассматривал, словно пытался что-то найти.
Вика же, на удивление самой себе, не отводила глаза в сторону. Напротив, внимание Вяземского, пусть и в этой ловушке, куда они все угодили, с каждой проведенной минутой в «Ассоциалии» становилось ей приятно.
— А знаешь, Ленок, — наконец, сказал Илья, — Ты не совсем права. Я соглашусь со Славой. Благодаря игре мы много хорошего узнали друг о друге. И не очень, — добавил он и тут же продолжил, — Но я очень рад, что игра сама выбрала, про кого именно мне загадывать ассоциацию. И что это Вика. В тех условиях, которых мы с вами оказались, этот человек открылся для меня с совсем другой стороны. Хорошей, конечно же. С хорошей.
— Прямо камень с души упал, — улыбнувшись, сказала она.
Илья тоже засмеялся. Но через полминуты продолжил:
— Возможно, моя ассоциация прозвучит пафосно и сопливо, но это первое, что пришло мне на ум в отношении Вики. Значит так, — он собрался с мыслями и произнёс, — Внутри тебя — своя вселенная, свой огромный мир.
И казалось бы, никаких привычных, всем знакомых и ожидаемых комплементов не прозвучало в её адрес. А только слова Вяземского тронули Вику до глубины души. Не медля больше и не теряя времени, Илья выбросил вверх свою карту.
— У меня уже все, более или менее подходящие карты, отыграны, — пожаловалась Аня, — Я не знаю, что выбирать на такую ассоциацию. Быть может…
— А ну-ка, ну-ка, — шутя и заинтересованно протянул Виталий.
И она в ту же минуту одумалась. А затем продолжила подыскивать подходящую карту из тех, что притаились в её руках.
— Думаю, что эта должна подойти, — и ручка Ани поднялась вверх. Пальцы её сжимали карту, но она почему-то не решалась её отпускать.
— Не бойся, бросай! — поддержал её Виталик. — Первое решение — самое правильное.
— Да в том-то и дело, что оно не первое. Эх, была ни была.
И медленно, карта Ани поплыла вверх. За ней и Вика определилась с выбором. Лена, Виталий и Слава почти одновременно выбросили свои карты. И снова, перетасовав их, Илья громко крикнул:
— Раскройтесь!
Будто вышколенные армейской дисциплиной солдаты, повернулись карты лицом к игрокам. И снова непростой выбор стал перед ними.
Внутри первой действительно был спрятан целый мир. Необыкновенный и волшебный. Совсем другая планета предстала перед взорами игроков. Причудливая, живая трава, похожая на язычки синего пламени, росла на огромном лугу. Словно приветливый, добродушный пёс, цеплялась она своими толстыми, длинными ворсинками за всё, что к ней прикасалось: деревья, кустарники, камни. Вдалеке, на втором плане виднелись скалы, похожие скорее на каменные иглы, цепляющие алые облака. Невесомые, важные, будто паруса небесной галеры плыли они по фиолетово-лиловому небу. А в самом центре карты, в сердце травяной степи росла небольшая рощица. Высокие, необычные деревья напоминали… медуз. Длинный, сине-фиолетовый ствол своими цепкими корнями-щупальцами крепко держался за почву. А огромная, похожая то ли на голову медузы, то ли на гигантский мыльный пузырь, крона от одного лишь дуновения ветра начинала переливаться радужными разводами.
Вторая карта, точно также, как и первая, была весьма интересной и необычной. Правда, со своим, глубоким философским смыслом. Сначала в глаза игрокам бросилась огромная безжизненная пустыня. Ни деревца, ни кустарника. Даже кактусов в округе не было видно. Но картина эта не была статичной. В отличие от остальных, создавалось такое впечатление, что камера невидимого режиссёра или оператора, скрывающегося за кадром, снимала всё вокруг и перемещалась довольно быстро к какому-то отдалённому объекту. И вдруг, на её пути стали появляться стволы высохших деревьев. Скелеты умерших и, высушенных пустыней и временем, животных то и дело встречались на пути. Но что это? Вдалеке показалась… жизнь! Сине-зелёное пятно, которое символизировало собой победу жизни над безжалостной
