Только на этот раз, внутри каждой кувшинки были не просто, отдельно взятые, карты. Это были короткометражные мультики или фильмы. А карты в данном случае были ничем иным, а кадрами этих фильмов. Соединенные между собой, сюжеты начинались на одной карте, потом замирали и продолжались уже на следующих.
Проплывая мимо одной такой кувшинки, Вика заметила, что лепестки её были сомкнуты не плотно. Она решила пробраться вовнутрь, чтобы рассмотреть, что к чему. Привязав свою лодочку покрепче к стебельку кувшинки, она подумала:
«А вдруг сейчас удастся отыскать Илью? Вдруг я не ошиблась?»
Эта мысль предала ей уверенности, и Вика, без малейшего страха и опасений, нырнула в середину цветка. Опустив глаза вниз, она увидела, что стоит в центре жёлтой сердцевины, из которой растут яркого, лимонного цвета лепестки. Вот они-то, к большому удивлению, оказались абсолютно настоящими, живыми. Стараясь не помять такую красоту, она аккуратненько стала по середине и подняла голову вверх. Вика ощутила себя в центре импровизированного кинотеатра. Только в роли экрана здесь выступали карты-лепестки, идущие по кругу. И чтобы посмотреть «кино», нужно было крутить головой на все 360°.
В этом цветке, на одном из его лепестков, она увидела маленького мальчика. Он резво бежал по зелёной лужайке. В его правом кулачке была зажата нитка. То, к чему она привязывалась вторым концом, было скрыто от глаз зрителя. То ли воздушный шар, то ли ещё какая другая забава, с которой любой ребёнок может провозится не известно сколько времени. Да только бежал мальчик весело и резво, наслаждаясь летом и детством. Вдруг он перескочил на соседнюю карту. И вот тут только Вика смогла рассмотреть его игрушку. Это был воздушный змей. К яркому, пёстрому ромбу, разрисованному в стиле индейцев Южной Америки, были привязаны две ленты. Мгновение! И малыш с лужайки переместился в открытое поле, где его уже поджидали друзья. Мальчишки, со своими воздушными змеями, бегали на просторе. А лёгкий летний ветерок то поднимал вверх их пёстрые игрушки, то бросал вниз, оставаясь единовластным хозяином неба и окрестных широт. Так они и бегали, веселясь и галдя, перемахивая с одного лепестка, на другой. От этой мальчишечьей беготни Вике и самой стало как-то веселее. Переминаясь с ноги на ногу, она продолжала за ними наблюдать. И вдруг, один из мальчишек остановился и повернулся к ней лицом. Он смотрел на Вику с карты, будто через стекло. Девушке стало как-то не по себе. Оставив своих друзей за спиной, он шагнул навстречу Вике и остановился. Неожиданно, вполне осознано, он протянул ей руку.
— Илья? — спросила его Вика.
Мальчик лишь улыбнулся и кивнул головою.
— Как же здорово, что я нашла тебя! Спускайся ко мне.
Но мальчик стоял и, улыбаясь доброй детской улыбкой, продолжал смотреть на Вику. А потом вдруг сказал:
— Иди лучше ты сюда. У нас тут весело. Я дам поиграть тебе с моим воздушным змеем. Я зову его Буран.
— Постой! Я же тебя нашла! Возвращайся! Нам нужно найти Ленку и Виталика.
— А зачем их искать? — удивился он, — Все уже и так здесь.
— Савельева и Гиляк?
— Да-а-а.
Вика заглянула за его спину. Но ни одной девчонки в шумной ораве ребятни она не увидела.
— Её позвали родители, — будто прочитав мысли Вики, сказал мальчик. — Да я тоже скоро домой пойду. Мама на час только меня отпустила. Уроки надо делать. Пойдём?!
Он подошёл ближе к Вике. Казалось, что ещё один шаг, и он сойдёт с карты. Но что-то в этом ребёнке сильно настораживало Вику. А ещё это заявление.
— Мама?
«Но у Ильи не было мамы. Она умерла, сразу после его рождения. Это не он!»
— Извини, но я не могу, — ответила ему Вика.
— Почему? — искренне удивился мальчик.
— Мне нужно найти моих друзей.
— Но я же говорю тебе, что ты их уже нашла.
— Вы не мои друзья. Ты — не Илья. Да и Виталика с Ленкой здесь нет.
И тут же всё исчезло: поле, солнце на голубом небосводе, ребята за спиной мальчишки, который называл себя Ильей и воздушные змеи. Они в одночасье превратились в чёрных воронов и разлетелись в разные стороны. Всё стало серым и безжизненным. И только мальчик стоял на прежнем месте и, глядя на Вику, улыбался.
— Зачем ты меня звал с собой? — спросила его Вика.
На что он лишь рассмеялся и на её же глазах превратился в Манекена.
— Испытать тебя решил.
— А если бы я всё же поверила и пошла за тобой? Что было бы тогда?
— Ты же искала друзей? Вот тогда бы ты их и нашла.
— Своих?
— Думаю, со временем вы бы подружились. Ведь в «Ассоциалии» так всё и вышло!
Он снова засмеялся тем жутким, пробирающим до костей, смехом и исчез. Вика стояла и смотрела на опустевшие карты. Вдруг, ей стало так тоскливо. Оставаться здесь, в этом месте она больше не хотела. Выбравшись из цветка, Вика снова залезла в лодку. Течение понесло её дальше.
«Нужно быть внимательной и осторожной, — думала она, — Иначе, так и в его ловушку угодить можно».
Следующий цветок «показал» ей другой фильм. Это было цирковое представление. Вика стояла в самом центре жёлтой арены, а вокруг неё, в самом верху белых лепестков летали акробаты и воздушные гимнасты. По кругу, в нижней их части, скакали кони с ловкими наездниками в блестяще-красных костюмах. Совсем рядом, переходя с одного жёлтого лепестка на другой, шагали разрисованные клоуны. В смешных ботинках с длинными носками и в широченных комбинезонах, они были куда приветливее и добродушнее хозяина игры.
«Вот какой сюжет подходит этому садисту. А он в предыдущий, к детям полез. Хотя… Нет, здесь всё красиво и празднично. И клоуны весёлые, с добрыми шутками и проделками. Вон! Даже фокусы показывают. Ему среди них нет места».
Но вдруг, клоуны куда-то убежали. Вика насторожилась. Весь манеж вокруг неё опустел. Куда-то подевались жонглёры и дрессированные собачки. Яркий свет приглушили и… На одной из карт, прямо напротив Вики, на специальную подставку взобрался лев. У бедняжки сердце замерло от страха.
«Спокойно, Вика, — сказала она самой себе, — Ничего страшного не может быть. Это всего на всего карты».
И тут, слева от неё, на другой карте появился тигр. Он зарычал свирепо и громко.
«Ну вот и всё. Не смог меня Манекен затянуть в карту, в прошлой кувшинке… Боже, как же это нелепо звучит, — подумала она и сама себе усмехнулась, — Так теперь он решил меня отдать на съедение этим зверям. Отлично!»
В ту же минуту Вика услышала свист хлыста за своей спиной.
— Але-е-э, ап!
Она
