Спины морских гигантов блестели над водой; вокруг них пенились и плескались волны. Один из китов взметнулся вверх — он был полон силы и радости, — а затем обрушился в море, поднимая радужные брызги. Мгновение спустя Лили увидела выпущенный китом пенистый фонтан.
— Рис, а нельзя подплыть ближе?
Он улыбнулся ей со своего места; его глаза были темно-синими, словно тихоокеанские волны, а зубы — ослепительно-белыми на загорелом лице:
— Мы подплывем на безопасное расстояние. Пока ты на борту, любовь моя, я рисковать не намерен.
«И пока на борту наш будущий ребенок», — подумала Лили, улыбаясь. Она еще не говорила ему об этом. Лили хотела быть уверена, но в душе уже знала. Это будет дочь, первая из двух детей, которых она родит мужу. А сына они назовут Рисом в честь отца. Но вначале у них будет девочка, светловолосая, с ямочками на щеках и смеющимися голубыми глазами. Они назовут ее, конечно же, Поршия. Именно это имя Лили нашла в записях музея «Звездного Дома».
Маленькая парусная лодка плыла по искрящимся сапфировым волнам. Лили подняла лицо навстречу теплому декабрьскому солнцу. Вдали возвышались изумрудно-зеленые холмы Сандвичевых островов, на которых поселились они с Рисом.
После их свадьбы прошло уже восемнадцать месяцев. Они побывали во многих экзотических портах, но теперь вернулись домой, в Лахайна. Если хорошенько присмотреться, отсюда можно было разглядеть белые колонны их дома, расположенного на поросших буйной растительностью холмах, которые возвышались над городом.
Глядя на пышно цветущую зелень и вдыхая ароматный воздух, трудно было представить, что меньше чем через неделю наступит Рождество; но здесь все действительно по-другому — так же, как в ее душе с той поры, когда она полюбила Риса Трегаррика. С каждым днем ее любовь росла все больше и становилась бесконечной — как океаны, по которым они плавали.
Лили взглянула на высокого и загорелого Риса, который стоял на фоне лазурного неба. Как он красив в своей белоснежной рубашке с расстегнутым воротом на сильной шее и закатанными рукавами на жилистых руках. Сердце Лили было переполнено любовью к мужу, чувством благодарности за радость и любовь, которые он ей подарил, благодарностью судьбе за то, что она смогла изменить свою жизнь.
Странно было заранее знать, как закончится история их любви. Знать, что они с Рисом доживут вместе до глубокой старости, окруженные детьми и внуками, и что однажды их потомки вернутся на Корнуолл, в Сент-Данстен и поселятся в этом небольшом городке, мощеные улицы и морские виды которого были так хорошо ей знакомы. Знать, что одна из их внучек выйдет замуж за Пена Трелони с фермы «Олд Кросс», и у них родится и вырастет энергичная Поршия Трелони, которая станет смотрителем музея «Звездного Дома». А двоюродная сестра этой внучки выйдет замуж за американца шотландско-ирландского происхождения по имени Малькольм Кэнделл и переедет в Арлингтон. Однако все это ждет их в будущем. Пройдет много лет и много поколений, прежде чем кольцо времени, кольцо судьбы замкнется.
А в данный момент настоящее интересовало Лили гораздо больше, чем то, что было или то, что будет. Они любовались резвящимися в море китами, а затем Рис направил лодку к маленькому уединенному островку, который стал их тайным убежищем. Он провел лодку между рифами и бросил якорь в тихой лагуне.
Песок здесь был белым, как сахар, а зелень — яркой, как изумруды на свадебном кольце Лили. Хрустальный водопад падал с зеленого холма, словно вуаль из усеянного блестками тюля. Вокруг маленькой беседки, которую Рис построил для жены своими руками, росли цветы, крохотные птички порхали над темно-красными гибискусами и ярко-алыми пуансеттиями.
Лили знала, что ей никогда не наскучит красота ее второй родины и никогда не ослабеют чувства, которые она испытывает к Рису. Они больше не обсуждали причины и обстоятельства их встречи. Это было выше их простого человеческого понимания.
Возможно, существовали моменты и места, думала Лили, в которых границы, разделяющие прошлое и будущее, соединяются, будто облака тумана. И они с Рисом встретились у Тоскующей Головы именно в такое мгновение.
А может, права старинная легенда Сент-Данстена, которая гласит, что если ты о чем-то страстно мечтаешь и загадаешь на мысе свое желание, когда подует встречный ветер, оно обязательно сбудется. Их желание, несомненно, сбылось. То, что случилось с ними, оба считали подарком судьбы.
Они занимались любовью в беседке; солнечный свет ласкал их тела под музыку волн, которые бились о рифы. Рис держал грудь Лили в ладонях и покрывал ее лицо жаркими поцелуями. Его глаза были ярче, чем лазурное небо над морем, и в них не было места печали, которая когда-то их омрачала. Рис коснулся ее щеки:
— Никакого сожаления, Лили?
— Ни малейшего.
Рис поцеловал ее руку.
— Каждое утро и каждую ночь я благодарю Бога за то, что он подарил мне тебя. Не понимаю, как это случилось, — его пальцы ласкали ее кожу. — И мне это безразлично. Достаточно знать, что ты сейчас здесь, со мной!
— А ведь ты пытался прогнать меня, — тихо засмеялась Лили.
— Я был глупцом, — сказал он, прижимаясь губами к ее груди, дразня ее нежный сосок до тех пор, пока она, застонав, не выгнулась под ним.
— Я бы все равно не ушла, — сказала она Рису, когда его рука гладила ее лоно. Глубокий вздох вырвался из ее груди. Одно прикосновение заставило ее затрепетать от страсти. — Что бы ты ни сказал, что бы ты ни сделал, тебе, Рис Трегаррик, от меня не избавиться. Нам суждено быть вместе.
Небо на западе стало золотистым. Дул нежный, полный сладостных ароматов ветер. Влюбленные пили вино и смотрели, как тропическое солнце скрывается за горизонтом, как на бархатном небе проступают звезды — словно огромные мерцающие огни на куполе из сапфира. Море потемнело, в темноте пели птицы, а прибой тихо шептал им свою нежную песню. Это уже не полотно Ван Гога, подумала Лили, это картина кисти Гогена. «Рай до грехопадения».
Отставив свой хрустальный бокал, Лили положила руки на шею Риса и прижалась к нему всем телом.
— Люби меня, мой милый! Он сильнее обнял ее:
— Хоть всю ночь, если ты этого хочешь. Так он и сделал со всем умением и страстью, на которые был способен. После этого, улыбаясь, Лили уютно устроилась в объятиях Риса, защищенная и согретая теплом его тела. Он улыбнулся ей в ответ, а затем горячо поцеловал.
— Я люблю тебя, Лили Трегаррик!
— Я люблю тебя еще больше.
— Это невозможно! — прошептал он, целуя ее висок, щеки и мягкие розовые губы.
Прежнее горе и одиночество ушли навсегда. Сердцем к сердцу, душой к душе они наслаждались своей любовью, своим счастьем всю эту звездную, звездную ночь.
