"Ты станешь той, кто остановит зло".
О, да. Она остановит.
Максиме почувствовала возмущение в мире Любви. Оно было таким крупным и сосредоточенным, что почти оглушило ее. На горизонте начали падать остальные колыбели. Тела внизу окровавили, превращаясь в куски плоти. Они ползали, роясь и уничтожая слабых. Сбивались в клубки, ведомые простейшими инстинктами. Прорехи в реальности затягивали их, отправляя в незатронутые миры.
- Чему быть, тому не миновать.
Максиме прислушивалась.
Боммм! Боммм! Боммм! - рявкали колокола. Гигантские звенья вспахивали реальность. Жар нечистого пламени сжигал и плавил ее. Пепел закружился вокруг, словно снег. Лязг и грохот. Рев и скрежет. Оно приближалось. Оно было свободно. Оно было в ярости. Оно шло убивать миллиардами!
Чугунные когти легко сломили башенный шпиль. Тот улетел вниз, разваливаясь в воздухе. Тварей негатива растерло в кашу. Острые обломки завалили Разврат, пробив накаченное семенем тело. Кулак, сокрушающий миры, растер пойманные сущности в пыль.
Любовь завыла, как умирающее животное. Ее ужас достиг пика. В этот момент она обезумела, сломалась, исчезла, не успев погибнуть от ран. Вид восставшего кошмара, отнял ее у Многомирья.
- Накорми меня! - прогремел Геноцид.
Путь лихорадило. Он страдал как живое существо. Крошился, опадал, вспучивался. Метался между мирами. Что-то причиняло ему ужасную боль. Находясь во множестве измерений, он реагировал на катаклизмы, происходящие в них. Исчезал вместе с обреченными реальностями. Застревал в парадоксах.
Миры гибли один за другим, и Путь был тому доказательством.
- Мы в беде, - констатировал Никола.
Идти становилось все труднее. Дорога тряслась, норовила столкнуть в вечный космос. Иногда она становилась почти отвесной, так что по ней приходилось карабкаться. Но чаще - ныряла вниз, перекручиваясь штопором. Путь исказился настолько, что впереди можно было разглядеть только отдельные фрагменты дороги, застывшие в разных плоскостях.
- Да что ж это такое? - Сальвадор закатил глаза. - И как нам идти дальше?
- Через миры, - подсказал Зигмунд. – Это будет гораздо медленнее, но другого выхода у нас нет.
- Может подождать, пока Путь восстановиться, как вы думаете?
Никола покачал головой.
- Мне кажется, тут небезопасно, - сказал он. - Такое впечатление, что множество миров схлопнулось, разорвав его. Мы не знаем, как далеко может зайти его разрушение...
Он замолчал. Резкий, скрежещущий звук ошеломил героев Многомирья. Они подобрались к краю дороги и увидели необратимый хаос. Обломок поверженного мира пробил границы вечного космоса, словно сломанная кость. Целый континент, покрытый плотной шкурой огня, вышвырнули из своего измерения силой не доступной никому.
Кроме одного существа.
- Клянусь фантазией! - успел пискнуть Сальвадор, до того как ему зажали рот и оттащили от края.
- Мы должны вернуться, - прошептал Зигмунд. - Прямо сейчас. Предупредить...
Его перебил металлический рев, который угрожал всему живому. Клялся в ненависти. И сулил смерть.
Никола отпустил всхлипывающего художника.
- Немедленно, немедленно, - умолял тот.
Титан негатива стоял на краю агонизирующей материи. Он вышел из пламени, обласканный им. Коптящий дым валил от Геноцида плотным столбом, и пепел в нем рассказывал о неотвратимой гибели. Титан взирал на Многомирье и его злобу раздували живые миры. Он скрежетал и неистовствовал, понимая, как много еще сущностей осмеливаются дышать перед его взором.
- Да, - отозвался Никола. - Нам пора. Дальше пути нет. Мы сделали что могли.
Геноцид повернул массивную голову в сторону Пути. В железном зеве светились черепа и скелетообразные останки. Густая кровь вскипела в разломах и трещинах толстой шкуры.
- Позитив.
Троица, еще не веря до конца, что их обнаружили, отползла на середину дороги. Они встали и бросились бежать. Назад, прочь от чудовища.
Но впереди уже светились новые разломы. Из них били потоки расплавленных реальностей. Слышался вой и клокотание. И затихающие мольбы о спасении.
Черные лапы негатива показались очень скоро. Свирепые хищники, такие же голодные, как миллион жертв назад, показали вытянутые морды. Заметив героев, они как горох посыпались вниз. Толкаясь, и разрывая друг друга в клочья, твари сбились в стаю, которая устремилась к ненавистному позитиву. Оставляя за собой кровавый след, они превратились в злобную страсть. Их ненависть чувствовалась кожей.
Никола первый сбросил с себя оцепенение.
- Приготовиться! - крикнул он.
После этого он немного замешкался, так что слово вставил Сальвадор:
- К мучительной смерти?
- Нет! - возразил физик. - Мы - войны позитива. Мы - олицетворенное созидание!
Негатив приближался, лязгая когтями. Жажда убийства разогревала воздух.
- Мы должны выстоять! - провозгласил Никола. - Бейте их разумностью.
Сплотившись, троица ударила в черную волну конусом чистой воли. Негатив воспламенился, подступающие твари споткнулись, разлагаясь под действием адекватности. Идущие за ними пришли в бешенство. Они разорвали тех, кто мешал им, втоптали в Путь.
Тесла и его друзья тряслись от напряжения, их сущности вибрировали, теряя концентрацию. Негатив прибывал, и воля не могла остановить его.
- Я не хочу умирать! - честно признался художник.
Хищники, состоящие из когтей и лезвий, почти окружили их, так что обороняться приходилось спиной к спине.
- Мы должны пробиться к вечному космосу! - крикнул Зигмунд. - Это единственный шанс!
Тесла сказал лишь одно:
- Не сможем.
- Ты вселил в нас надежду, друг!
- Простите. Нужно было прыгать сразу. Я не думал, что их будет столько.
- Лучшее, что ты можешь сде...
Путь раскололся вновь. Энтропия вырвала огромные секции дороги, они переворачивались, словно льдины, дробились и плавились. Масса нападающих разошлась. Они посыпались вниз, вереща от ярости. Сотрясение отвлекло героев, и воля их ослабла. Десятки когтей впились в грудь Сальвадора, нарушив его концентрацию. Они пробороздили плоть, зацепив внутренности, и перемешали кровь с ядом.
Никола крикнул что-то отчаянное, беспомощное и бесполезное. Концентрация его друга нарушилась. А потом негатив вспорол сущность художника, разметав останки. Жадные лапы хватали их.
Оставшись вдвоем, посланцы Интеллектуального поняли, что их путь завершен. Ослабшие, деморализованные, окруженные, они почти смирились с тем, что не достигли цели. Тьма была всемогуща. Она подминала под себя Многомирье. Она крушила положительные каноны. Стала настолько сильна, что влияла на историю в прошлом, настоящем и будущем, с каждой минутой делая ее все трагичнее. Те, кто должен был жить, погибали. Зло со смехом уклонялось от возмездия.
- Ты чувствуешь это? - затравленно спросил Никола.
Короткими всполохами воли, они лишь веселили жестоких убийц, играющих с жертвами.
Зигмунд звучно скрипнул зубами и сказал:
- Да. История изменилась. Мы должны были выжить. Каноны нарушены.
Желая попрощаться, физик нащупал плечо спутника. Но слова ободрения так и остались невысказанными. Что-то пробило путь справа от них. Словно пушечный снаряд. Часть негатива подбросило в воздух и разметало, растерло в пыль и сгорающие клочья. Осколки падали в толпу смешавшихся монстров.
Они искали обидчика,
