Но могли ли мы ждать? Одна только вонь выгребной ямы — достаточная причина, чтобы уйти. Варин захватил город, но пока как следует не обыскал. Оставалась опасность, что он разошлёт людей проверять развалины и подвалы Лундена, искать врагов, которые, как он знает, выжили при взятии города. И ещё — скоро к нему придёт подкрепление из Восточной Англии и Уэссекса.
— У стражи, которая патрулирует улицы, есть при себе щиты? — спросил я.
— У тех воинов, что в гавани — есть, — сказал Алдвин. — Но они их не носят.
— Их щиты сложены отдельно?
— Да, господин.
— А та стража на улицах, что мы видели, щитов не носила, — сказал отец Ода.
— У стражников возле городских ворот щиты есть, — добавила Бенедетта.
Это имело смысл. Обитые железом ивовые щиты тяжелы. Стражники возле стен Беббанбурга щитов с собой не носили, хотя всегда имели их под рукой. Щит — последнее, что воин берёт перед боем, и первое, что отставляет в сторону после. Люди, патрулировавшие улицы, сталкивались только с мирными горожанами, а не с дико вопящими воинами в кольчугах, значит, щит для них — просто лишнее бремя.
— И у нас нет щитов, — с кривой улыбкой добавил Финан.
— Значит, мы не будем выглядеть странно, идя по улице без щитов, — сказал я. — Но зато у нас есть дети.
На мгновение показалось, что Алдвин готов возмутиться и заявить, что он не ребёнок, но любопытство победило негодование.
— Дети, господин? – спросил он.
— Дети, — мрачно ответил я. — Потому что я намерен продать всех вас этой ночью.
Мы дождались момента, когда ночь была уже на исходе, и на востоке проглянула полоса серого волчьего света. Дождались времени, когда люди, бодрствовавшие всю ночь, утомились и ждут, когда их придут сменить.
И тогда мы двинулись в путь. Мы не крались по городу, перебегая из тени в тень, а нагло шли к мосту по главной улице. С мечами наголо, в кольчугах и шлемах. Восемь воинов, окружённых детьми. Младшие волновались, предвкушая приключение, но я велел им прикидываться несчастными.
— Вы пленники! — рычал я на них. — Я вас всех продам!
Вместе с ними шла Бенедетта, укрыв тёмным капюшоном лицо. Отец Ода в длинном чёрном одеянии шагал рядом со мной, на его груди в свете факелов поблёскивал серебряный крест. Впереди, у северного края моста, горели огни жаровни, и когда мы приблизились, два воина преградили нам путь.
— Кто такие? — спросил один.
— Люди лорда Варина, — ответил отец Ода, его датский акцент делал эту ложь более правдоподобной.
— Через мост, отче? — спросил стражник.
— Вон туда, — отец Ода указал в сторону улицы, ведущей на восток мимо верфей и складов.
— Ведём на продажу этих мелких говнюков, — объяснил я.
— Мерзкие гадины! — добавил отец Ода, отвесив Алдвину подзатыльник. — Мы поймали их, когда они воровали припасы из кладовой дворца.
— И вы их продаёте? — стражника это позабавило. — Это лучшее, что с ними можно сделать!
Пожелав ему доброго дня, мы свернули на нашу улицу.
— Не эти ворота, — пробормотал Алдвин, — следующие.
Двор Гуннальда располагался в опасной близости к мосту, где у жаровни стояла дюжина стражников. Что бы мы ни делали, надлежало действовать тихо, хотя начал я достаточно шумно — заколотил по воротам рукоятью Вздоха змея. Никто не ответил. Я опять застучал, колотил в ворота, пока в них не открылось маленькое окошко и из тени не появилось лицо.
— Чего надо?
— Лорд Варин прислал вам товар.
— Кто такой лорд Варин?
— Командир гарнизона. Живо открой ворота.
— Господи Иисусе, — проворчал человек. Я увидел, как блеснул его глаз, когда, выглянув на улицу, он увидел детей и воинов. — А подождать нельзя было что ли?
— Так тебе нужны эти говнюки или нет?
— Девочки есть?
— Три, и зрелые.
— Погоди.
Оконце закрылось, мы ждали. Думаю, привратник отправился поднимать с постели хозяина или, может быть, управляющего. Серый волчий свет просачивался с востока, небо светлело, серебристыми отблесками мерцали края высоко несущихся облаков. Дальше по улице открылась дверь, появилась женщина с ведром — должно быть, набрать воды. Она боязливо глянула на моих воинов и нырнула обратно в дом.
Оконце снова открылось, света едва хватало, чтобы разглядеть бородатую физиономию, которая в свою очередь молча разглядывала нас.
— Лорд Варин, — заявил я, — не любит, когда заставляют ждать.
Послышалось бурчание, оконце закрылось, я услышал, как поднимают засов, потом одна половина тяжёлых ворот распахнулась, царапая каменные плиты, которые, полагаю, положили здесь еще римляне.
— Веди их внутрь, — сказал бородатый.
— Входите! — рявкнул я на детей.
Во дворе было трое мужчин, все без кольчуг, лишь в безрукавках из толстой кожи, и с короткими мечами в простых деревянных ножнах. У одного, высокого и длинноволосого, на поясе висел свёрнутый кнут. Это он открыл нам ворота. А теперь проследил, как дети гуськом вошли во двор, и плюнул на каменные плиты.
— Жалкие заморыши, — сказал он.
— Поймали в кладовых дворца, — сказал я.
— Паршивые мелкие воришки. Стоят немного.
— Но расположение лорда Варина тебе пригодится, — ответил я.
Длинноволосый только фыркнул в ответ.
— Запирай ворота! — приказал он своим товарищам. Ворота со скрипом закрылись, два железных засова встали на место. — Встали в ряд! — рявкнул он на детей, и те покорно побрели выстраиваться в неровную линию.
