Я в панике выбегаю наружу и огибаю здание церкви. Вижу узкую полоску света — окно, освещенное изнутри, возможно факелами, но, скорее всего, свечами. Я вспоминаю дверь, из которой появилась девушка в тот, первый раз, когда я пришла сюда, и вслепую шарю по стене, пока мои пальцы не нащупывают ручку.
Я дергаю за нее, и дверь открывается.
Внутри полно людей. В углу за пианино сидит женщина, кто-то раздает свечи. Я оглядываюсь в поисках Рисс, но не вижу ее. Как и Делани.
— Вы не видели Мариссу Люпо? — спрашиваю я у проходящих мимо людей, но еще до того, как они отвечают, понимаю, что нет. А потом я вижу Стефани. Ее лицо освещает свет свечи, которой она пытается поджечь еще чью-то.
— Стефани! — шепотом зову ее я. — Где Рисс?
— Думаю, где-то здесь, — говорит она. — А ты что тут делаешь?
— Мне нужно ее найти, это очень важно!
— Кого? — К нам подходит Мишель.
— Рисс. Ты ее не видела?
— А-а, да, она пошла в церковь поговорить с отцом Делани.
Дверь была заперта.
Расталкивая толпу, я бегу обратно на улицу к темной церкви и ору:
— ДЕЛАНИ!
— Снова ты? — Он появляется из тени.
Я врезаюсь в него с разбега, толкаю, и он отступает назад.
— Где она? Где?!
Я толкаю отца Делани так, что он падает, обрушиваюсь сверху и прижимаю его коленом к земле. Небо охватывает пламя молнии, и я вижу, как в его распахнутых глазах страх схлестывается с удивлением.
— Где она, что вы с ней сделали? — Я выхватываю из кармана нож и без капли сомнений или колебаний прижимаю лезвие к его горлу. Этот человек ничего для меня не значит. — Говорите!
— Пожалуйста… я знаю, что это неправильно, я же священник, но… я люблю ее, — запинаясь, говорит он, и я нажимаю сильнее.
— Любите?! Да что вы вообще знаете об этом чувстве?! Где Рисс?
— Рисс? — Его глаза становятся еще больше, белки отражают свет свечей. — Ты говоришь о Рисс?
— Не лгите мне! — Я надавливаю на нож. — Где Рисс, где она? Она хотела поговорить с вами!
— Д-да, но я не нашел ее. Я собирался встретиться с ней в ризнице, но она не пришла. П-пожалуйста, отпусти меня.
— Где она? — снова спрашиваю я.
— В последний раз, когда я ее видел, она была с тем адвокатом, Уоткинсом Джиллеспи. Он сказал, что может помочь ей с каким-то делом, и это все, что я знаю. Клянусь! Пожалуйста, я не плохой человек, я… я просто слабый.
И в этот момент я понимаю, почему ничего не чувствую к Делани. Потому что он сам — ничто.
Тьма тянет меня на дно, вжимает в землю, но именно сейчас я вижу все очень отчетливо. Надежно защищенный человек. Человек, которому доверяют. У которого есть силы и положение. Адвокат, который работает на мафию.
И я… я указала ему на нее! Я вошла в его кабинет и попросила его присмотреть за ней.
Уоткинс Джиллеспи — мой отец!
— Куда они пошли? — Я поднимаюсь, по-прежнему кипя адреналином.
— Я не знаю.
В этой темноте так много мест, где можно спрятаться. Где же они могут быть?
Делани отползает от меня к стене. Церковь. Я чувствую, что она здесь, что он здесь. Они где-то здесь, в церкви.
Мрак зала, полный теней и тайн, поглощает меня.
Я не слышу ни звука, ничего. Делани сказал, что они собирались встретиться в ризнице. Может, они там?
Я направляюсь к алтарю и сразу же слышу слабые всхлипы и шорох дерева по камню. Я застываю, окутанная тьмой. Жду, что услышу еще какой-нибудь звук, который укажет мне путь к ней. Я сливаюсь с темнотой, становлюсь с ней одним целым и пытаюсь проникнуть в каждый угол и в каждую щель.
Вздох, быстрый и ускользающий. Сдавленный крик. Я разворачиваюсь на месте и поднимаю голову.
Балкон для хора.
Все, что мне остается, — действовать наугад. Я кидаюсь к двери слева и дергаю ее. Заперто. С другой стороны есть точно такая же дверь, и я бросаюсь к ней. Эта открыта. На нижних ступеньках лестницы меня внезапно сковывает страх. Девушка, которой я была, — по крайней мере, то, что от нее осталось, — с беззвучным воплем мечется во мраке. Что я буду делать, когда доберусь до верхних ступенек? Каждая частичка меня вопит, чтобы я немедленно ушла отсюда, сбежала… Но я не могу.
Не могу!
Это именно тот момент, когда я должна быть храброй, должна собрать все свое мужество в кулак. Именно тот момент, который вскоре ускользнет и будет забыт навсегда, но определит мое существование. Момент, в который моя жизнь наконец обретет смысл. Сейчас и больше никогда.
В пустоте наверху лестницы нет ничего, только мрак. И все же я знаю, что они здесь. Даже несмотря на то что они стараются не дышать, я чувствую их — биение двух сердец во тьме. Я оглядываюсь, но темные очертания сливаются друг с другом. На стулья наброшены чехлы или что-то вроде того. Я прохожу еще немного вперед.
— Рисс? — Мой голос в темноте звучит неестественно громко. — Рисс, ты в порядке?
— Луна! — Ее крик разрывает мрак. — БЕГИ!
Я чувствую, как она срывается с места и бежит ко мне, но что-то перехватывает ее, и она падает. Дыхание вырывается из ее груди.
Вспышка молнии. Я вижу его руку. Он сжимает ее за лодыжку и тянет за собой в темноту.
— Сучка… — шипит Джиллеспи и отталкивает Рисс куда-то за спину. — Пришла испортить мне жизнь, да? Ты не знаешь, во что впуталась. Ты даже не представляешь, что ждет тебя и всех твоих близких!
Я вспоминаю о том, как доверяла ему, как он был добр ко мне, как я рыдала у него на плече. Но я люблю Генри, он мой настоящий отец, а этот ничего для меня не значит. В нем нет ни капли добра.
— Отпусти ее!
Я с криком бросаюсь туда, где, как мне кажется, он стоит. Я понятия не имею, что буду делать в следующий момент, — важно лишь то, что происходит сейчас.
Он хватает меня за волосы и дергает на себя. Боль пронзает мою голову и обжигает шею, но ненависть от одной только близости к этому чудовищу обжигает куда больнее. От одной мысли, что кровь, кипящая у меня в жилах, принадлежит ему. Я бью изо всех сил, и вдруг Рисс прыгает ему на спину и пытается оторвать его от меня. Он ослабляет хватку. Я спотыкаюсь, врезаюсь в перила балкона и едва не переваливаюсь через них. Вниз, на каменный пол… В момент, когда мне удается восстановить равновесие, я снова замечаю его тень. Рисс, где бы она ни была, не двигается и не издает ни звука.
Цепляясь за перила, я заставляю себя подняться — с таким громким рычанием, что
