Они заседали в помещении всего раза в три больше, чем обычная комната здесь. Находилось оно прям по середине «вагона», как все называли это место. И представляло из себя большой круглый стол с кучей стульев. Вот и весь зал для собраний.
Двое из охраны, что выходили нас встречать, сидели тут же. Сторожа видно не было. Анфиса, ярко накрашенная потасканная худая баба с крючковатым носом и большими аккуратными губами, была единственной девушкой на базе. Она здесь и за официантку и за проститутку, в общем, человек-оркестр. Где-то на кухне еще был повар. Получается всего пять человек персонала.
- О, первоходки. Ноги ставлю! – воскликнул низенький коренастый обладатель черной бороды, как только завидел нас. Остальные закивали, соглашаясь.
- Ну и чо? – уставился я на него. – Сам что ли сразу с десятого рейда начал?
Мужик рассмеялся.
- Да не. Я ж без подвоха. Просто, сильно видно по вам.
Мы уселись за стол, как оказалось, как раз меж двух групп. Бородача звали Черныш, и он был командиром команды побольше. Отправлялись они далеко на запад. А кто был лидером во втором отряде, я так и не смог понять. Все вели себя одинаково.
Вообще приняли нас радушно. И начали наперебой пичкать рейдерской наукой. А мы внимательно слушали и на ус мотали. Как ни странно, на алкоголь никто не налегал, чего я совсем не ожидал от этой публики. Так пропускали по пиву, но не больше.
Четверка по очереди ходила пользовать Анфиску, передавая ее друг другу как эстафетную палочку. Как так можно? Они ж наверно еще и без резинки ее снашают. Ну да ладно, не мне судить.
Все их профессиональные анекдоты были для нас в новинку. Так что мы искренне смеялись с грубого, но жизненного юмора. Даже как-то совестно стало, что представились липовыми именами и держались в рамках легенды.
Речь бродяг Улья была полна жаргонизмов. В процессе разговора удалось понять происхождение фразы «ноги ставлю». Обморожение ног у рейдеров – самая распространённая травма. И тех, кто не пострадал от этого, было не так уж и много. Собственно, я это еще в Цитадели заметил.
В 22:45 Черныш скомандовал своим расходиться, и мы последовали его примеру. Вставать завтра рано, надо успеть отдохнуть. Ушли в купе, я запер дверь на щеколду. Паранойя – мой лучший друг.
- Так бойцы. Постреляли, пора и стволы почистить.
Все согласно покивали и достали свое оружие.
- Ну как вам первый день? – спросил я у парней, распаковывая набор для чистки.
- На сопке ложанулись, конечно, – сказал Салага. – а так, прикольно. Хотя в башке до сих пор не укладывается, что я за стеной. Кажется, вот проснусь завтра и обратно к Машке в общагу.
- Вот и надо, чтоб это ощущение поскорее из вас выветрилось. – сказал я. –Завтра уже так с комфортом переночевать не получится.
- Вот завтрашняя ночь меня пугает. – признался Воронцов.
- Это нормально. Ночлег с вечера искать будем. Есть на карте пару мест подходящих. Кстати, спасибо за меткий выстрел. – я пожал Воронцову руку. Конечно, в рейде это простой рабочий момент, сегодня он меня, завтра я его. Но за такое все равно всегда нужно благодарить.
- Да не за что, дружище.
- Кстати, Салага. Ты нашего мохнатого друга проверь, он может уже помер.
- Ничего с ним не будет. Рейдеры вон вообще неделями бывают их таскают.
Салага достал из своего рюкзака крольчонка в подгузниках и покормил его. Зверя решили оставить на полу, пока не начнет шуметь. Он туже забился в угол под кроватью.
Я занял верхнюю койку. Парни соответственно расположились снизу. Спальники были раскатаны заранее, так что мы просто запихали в них свои тела и синхронно зажужжали молниями.
Я уставился в потолок, где тускло светил крохотный диод ночной лампы.
Для первого дня все прошло не плохо. Все-таки, мы еще только учимся взаимодействовать. В слаженных группах иногда даже команды не нужны. Каждый член отряда интуитивно знает, что и в какой ситуации ему делать. И тогда получается эффект синхронности, когда подразделение действует как единый организм. Нам до такого еще далеко, но мы на верном пути.
***
Проснулись в 5:45. Утренние сборы прошли как в тумане. Что-то ели. О чем-то говорили. Когда вышли в общий зал, узнали, что в меньшей группе уже отбыли трое из четырех. А ребята Черныша тоже потихоньку готовились на выход.
Мы договорились выйти вместе. Так будет безопасней. Тем более, что по легенде мы идем на север. Так что наши пути в любом случае должны разойтись.
Черныш, предложил подбросить нас пару километров, на снегоходах. Мы, конечно же, согласились. Вышли из бункера, разбились на две четверки и побежали к ближайшему лесу, до которого было метров двести. Оказалось, у парней там были припрятаны снегоходы.
- Цепляйте тросы. – сказал Черныш.
Я недоумевающе посмотрел на него.
- Понятно. – ответил он смерив меня взглядом. И достал из багажника тканевый ленточный трос и зацепил за нижнюю часть снегохода. А второй конец, с креплением как на водных лыжах вручил мне.
- Теперь вкурил? – спросил рейдер.
- Угу. – только и осталось сказать мне. Воронцов уселся вторым пассажиром к одному из бойцов. А мы с Салагой разложили сноуборды и поехали на буксире. Насколько это безопасно даже думать не хотелось. Ну, раз они с собой специально для этого даже тросы возят, то, наверно, все же безопасно.
Так мы двигались по ущелью километров пять на север. Лишь один раз остановившись, чтоб в девять стволов расстрелять начинающего сугробника. Затем, нам открылась просторная равнина с пролесками, сопками и парочкой крохотных озер вдали. Долго проехать не удалось, Салага налетел доской на спрятавшийся под снегом пень, и это событие посчитали знаковым.
Я отдал Чернышу последний живой борд в знак благодарности. На том и попрощались. Они свернули налево, а мы пошли прямо, укрывшись в мелком сосняке.
- Запускай дрон. – тут же скомандовал я. – Держи высоко. Сначала за этими полетай, потом весь путь по которому сюда ехали просканируй. И даже дальше чуток, туда, куда следы вышедшей перед нами группы ведут.
- Дальности
