— Камень, ножницы, бумага — раз, два, три…
Второй вздохнул, глядя на результат «раскида». А первый повернулся ко мне и широко размахнулся.
Ну а я что? Мне было не привыкать вырубаться и падать без чувств. Правда, кулаком в латной перчатке меня отоварили впервые, это да.
***
В себя я пришёл в каземате, лёжа на каменной скамье-кровати. Голова трещала, мучительно хотелось пить. В этот раз по ту сторону решетки горел факел. Не то рыцари сжалились надо мной, не то опять будут пытаться как-то спровоцировать…
Не сразу, но я собрал своё бренное тело в единое целое и заставил его сесть. Обхватил голову руками, глубоко задышал. Руки дрожали, голова… Не будем о ней. Она и так не самая сильная моя сторона, а уж теперь и говорить не хочется.
Тошнило неимоверно. Я ведь не в святилище, так? Так. Значит… А, вон, знакомая дыра в полу. Я рухнул на карачки, подполз к ней, и меня вырвало. Прощай, перловка. Хоть бульончик успел, наверное, всосаться, и на том спасибо.
— Интересно, — пробормотал я, покачиваясь над зловонным отверстием, — какие у меня теперь перспективы?
Перспективы вырисовывались туманные. Пока я толком даже не понимал, во имя чего меня опять сюда упаковали. Наверное, у меня есть шанс стать единственным учеником академии, который умудрился дважды побывать в казематах. Да тут вообще кто-то, кроме меня, бывает? Что в прошлый раз, что в этот — тихо, пусто. Может, специально ради меня их и наколдовали? Ничему уже не удивлюсь.
Натсэ спит взаперти, хотя что она может поделать против магов-рыцарей из Ордена? Талли спит пьяная, хотя… Нет, упаси меня Огонь от попыток Талли помочь. Я уж как-нибудь один сдохну.
По крайней мере, сестрёнку я вытащил. Дал ей шанс, который у неё отобрали. Может, в этом и было моё великое предназначение? Да, конечно, многого я не успел, но всё же… Всё же последние недели моей жизни были такими, что не стыдно отправиться на тот свет. Настоящие друзья, настоящие враги. Настоящие приключения, и даже настоящий поцелуй. Многим в моём возрасте и того не досталось, грех жаловаться.
Из пучины унылых размышлений меня вырвал звук тяжелых шагов по коридору. Я быстро, как мог, перебрался обратно на койку и сел.
Шаги приблизились, и передо мной предстал рыцарь. Не просто рыцарь, а тот самый рыцарь.
Я с облегчением выдохнул, но, судя по его выражению лица, — преждевременно.
Решётка опустилась, рыцарь вошел в мою камеру, остановился напротив. Выглядел он непривычно — доспеха не было. Просто мужчина в неброской одежде и чёрном плаще поверх. В руках он держал кувшин. С водой, наверное. Я мысленно облизнулся, но удержался от внешних проявлений слабости.
Глава 4
Я оглянуться не успел, как оказался на зловещем каменном ринге в одних штанах. Зован смотрел на меня с этакой усмешечкой, как матерый кот на крохотного мышонка. Со всех сторон то и дело доносился смех. Ну что сказать… Могучим телосложением я похвалиться не мог. Пара-тройка тренировок на стадионе с Натсэ явно не могли изменить ситуацию кардинальным образом, да тут еще эта недельная кома…
Ладно, начнем с малого, Мортегар. Они хотят, чтобы ты прожил десять минут, но мы же с тобой реалисты, так? Я прошу десять секунд. Для начала. А там поглядим, как пойдёт. Может, смерть не так уж плоха. Может, мне, как иномирянину, все же достанется не пламень Яргара, а что-нибудь более гуманное. Опять же Натсэ умрёт одновременно со мной. Найдут ли там наши души друг друга? Ну, ее душа мою точно найдёт, хотя бы для того, чтобы набить ей морду за такую дурацкую подставу. Вышел, блин, на пять минут за хлебушком…
Тем временем на ринг выбрался рыцарь. Он взметнул вверх кулак, и помещение наполнилось тишиной.
— Сегодня мы посмотрим в деле на господина Мортегара, — провозгласил рыцарь. — Напоминаю правила. Бой длится десять минут. Если по окончании этого срока Мортегар сможет стоять на ногах без поддержки, он может считать себя одним из нас. Если нет — мы с ним попрощаемся.
«Навсегда», — закончил я за него мысленно.
— В бою нельзя использовать магию, нельзя использовать посторонние предметы. В остальном, девочки, можете ни в чём себя не ограничивать. Можно визжать, кусаться, дергать за волосы и молотить в самые интимные места, на которые хватит фантазии.
— А кусать за интимные места можно? — вырвалось вдруг у меня. Сам не знаю, почему. Наверное, меня перестала пугать самодовольная рожа Зована и начала злить. Все-таки с каждым днем Огонь выжигал во мне все больше слабости.
Зован озадачился. Рыцарь тоже посмотрел на меня с удивлением.
— Э-э-э, — протянул он. — Вообще, можно…
— Хорошо, — кивнул я и хищно улыбнулся Зовану. — Я просто так спросил. Мало ли, как повернется.
Рыцарь помялся и продолжил зачитывать по памяти нехитрые правила:
— Ограничение одно: рыцари не бьют лежачего. Это тебя касается, Зован! — повысил он голос; Зован, поморщившись, кивнул. — Но лежать дольше десяти секунд — это проигрыш. А это уже касается вас, господин Мортегар! — Теперь рыцарь рявкнул на меня. — Если вылетел с арены, у тебя все те же десять секунд, чтобы вернуться. Вопросы есть? Вопросов нет. Я сказал, нет вопросов! — заорал он, увидев, что я опять тяну руку.
Ну и ладно. А я всего-то хотел спросить, суммируются ли секунды. То есть, могу я, скажем, девять секунд походить за ареной, а потом девять секунд полежать на арене, а потом опять за ареной… Придется тестировать, мануал откровенно так себе.
— Приготовились, — буркнул рыцарь и перелез через ограждение обратно.
Я сжал кулаки — так, на всякий случай. Раз в год, говорят, палка стреляет, может, и кулаки мои на что сгодятся.
Ударили в гонг. Гулкий звук разлетелся по залу, и прежде чем он затих, на меня налетел Зован. Тянуть и давать мне фору он явно не собирался.
Я увидел красное от злобы лицо, раздувающиеся, как у быка, ноздри, кулак со сбитыми костяшками…
Боли я в первый миг не почувствовал. Голова мотнулась, я попятился, суматошно пытаясь закрыться руками. А потом всё вернулось: голова вспыхнула болью, к горлу подкатила тошнота, дыхание сбилось. Сколько там прошло? Час, два?
Перед глазами появились цифры с обратным отсчетом:
09:57
Следующий удар прилетел сбоку, в ухо. Я покатился по полу.
— Десять! — грянул хор рыцарей. — Девять! Восемь!
Я лежал. Зован стоял надо мной, уперев руки в бока, и криво ухмылялся.
— Не вставай, Мортик, — посоветовал он. — Хуже будет.
Я бы последовал умному совету. Но вспомнил троих человек в подземелье,
