Небо было ясное. Море — спокойное. Корабль скользил по волнам легко и быстро, ветер трепал мне волосы и плащ.
А чёрной скалы не было. От слова «совсем».
— Ну? Ты удовлетворён? — подошла сзади Сиек-тян.
На моей карте крохотное изображение корабля наложилось на схематическую скалу. В этот момент корабль довольно резко остановился, я качнулся вперёд…
— Осторожно! — воскликнула Сиек-тян.
Но я не собирался осторожничать. Я прыгнул вниз, в солёные воды, поглотившие скалу.
Это было моё первое погружение без печати на цепочке. Я вспомнил инструктаж ректора и глубоко вдохнул. Вода хлынула в лёгкие. Показалось, что я тону, но чувство это быстро прошло. На руке замерцала временная печать, и я вдруг понял, что дышать мне не нужно. Хм… Очень интересное чувство.
Я опустился на дно, огляделся. Так, вон тот самый риф, за которым мы прятались с Натсэ. Значит, скала должна быть… Да прямо здесь, где я стою!
Но я стоял на белом песке, и ничего больше не было. Ни скалы, ни мертвецов. Может, Логоамар прав? Мне действительно всё почудилось… И то, что было на скале, соответственно, тоже. А Натсэ вообще существует?..
Так! Хватит бредить. Это приказ, Мортегар.
Я опустился на колени и принялся копать. Мокрая одежда неприятно облегала тело, песок, как белый туман, поднимался вверх, заставляя щуриться и отворачиваться.
Вырыв ямку с полметра глубиной, я остановился. Если скале с печатью Земли приспичило спрятаться, то копать я могу долго. Не лучше ли поступить, как умный человек? Ну, так, чисто для разнообразия в жизни.
И я призвал печать Земли. Положил руку на песок. В первый миг я обрадовался: песок легко расступился передо мной, без всяких заклинаний. Это означало лишь то, что нечто магическое не так давно уже шло этим путём.
А потом я вдруг понял, что мои лёгкие полны воды, и мне нечем дышать. Я попытался выкашлять воду.
Попытался всплыть.
Попытался вдохнуть…
«Исцеление», — мелькнула в гаснущем сознании судорожная мысль.
Огонь рванулся изнутри наружу, но не принёс облегчения. Я ведь не болел. Я тонул.
Последнее, что я запомнил, это зарастающая рана на песке. А потом — будто свет погасили.
Глава 31
Во тьме прозвучал тонкий голос:
— Исторжение!
Вода хлынула из лёгких бурным потоком. Я принялся кашлять, помогая ей, и кашлял ещё долго после того как она закончилась. С трудом открыл один глаз, оценил обстановку.
Я был на корабле, по крайней мере, частично: свешивался через борт, глядя на колышущееся море, которому только что вернул его часть. Во рту оставался солёный привкус, в лёгких… Не будем о них.
Я сполз на палубу, сел у борта, глубоко дыша.
— Мортегар, ты меня даже напугал, — сказала Сиек-тян. — Я уж думала, ты умер.
Она стояла передо мной вместе с Логоамаром. Платье было хоть выжимай. Это она меня вытащила? Ну вот, теперь я и ей должен.
— Да брось ты, — хрипло кашлянул я. — Совершенно не о чем переживать. Я постоянно так делаю.
Постепенно до меня начало доходить, что случилось. Надо было насторожиться ещё тогда, когда нырнул. Светится печать на руке — значит, работает стихийная магия. А, как известно, «работает — не лезь».
— Вы что, попытались добраться до скалы при помощи магии Земли? — поинтересовался Логоамар.
Я кивнул:
— Ага. Уже понял, что сглупил.
Сиек-тян ахнула:
— Мортегар, это безумие! У тебя лишь временная печать. Ты не маг Воды, ты скорее артефакт с руной. Тебе крупно повезло, что я заметила пузыри на поверхности. Кстати, где ты там нашёл пузыри? Ты ведь сразу должен был вдохнуть воду…
Я вспомнил «Исцеление», огонь, вышедший из меня. Всё-таки заклинание меня спасло.
— Пусть это будет мой маленький секрет, — улыбнулся я хитро.
Но всё испортил Логоамар. Он коснулся руки дочери:
— Дорогая, ты задаёшь неудобные вопросы. Каким бы отважным ни был человек, когда смерть заглядывает в лицо, над многим теряешь контроль.
Сиек-тян наморщила носик.
— Фу! — сказала она и удалилась. Переодеваться, наверное. Вот спасибо тебе, старец морской. Пропиарил так пропиарил. Если завтра она в ракушке надо мной ржать начнёт — так мы в этой ракушке и помрём.
Я мысленно произнёс заклинание: «Концентрация» — и вся вода, пропитавшая одежду и волосы, собралась в шарик у меня на ладони. Шарик я выкинул через борт в море. Логоамар, внимательно следивший за моими действиями, сказал:
— Если вам нужны новые штаны, можете взять мои, тут есть.
— Я ведь только что осушился!
— Вы понимаете, о чём я, сэр Мортегар…
Глядя на старика, я мысленно послал его прогуляться. Тот смекнул и, горестно качая головой, пошёл в носовую часть.
— Мы плывём к берегу, — бросил он через плечо. — Посмотрим, что с деревней, и завезём вас обратно.
Я поднялся на ноги, посмотрел в сторону приближающегося берега. Что ж, я не спешу. А посмотреть на сожжённую деревню не помешает. Очень даже может быть, что уже там мне представится возможность сказать: «Я же говорил!».
***
— Я же говорил!
Мы стояли посреди давно остывшего пепелища. Мысль о том, что кто-то уснул на сеновале с сигаретой, Логоамар высказывать не стал. Обугленные трупы носили на себе явные следы холодного оружия. Многих перерубили пополам. А уж голов нашинковали — мама дорогая.
— Кошмар, — сказала Сиек-тян. Её кожа, и без того бледная от подводного существования, стала едва ли не серой.
Я же, как ни странно, чувствовал себя вполне сносно, хотя от запаха немного подташнивало. Уж на трупы я в этом мире насмотрелся, выработал иммунитет.
Логоамар откашлялся, развёл руками.
— Простолюдины, — сказал он. — Они вечно за что-то там бьются. Скорее всего, одна деревня напала на другую, вот и всё. Так бывает.
— Да перестаньте! — воскликнул я. — Простолюдины не убивают друг друга просто так! Посмотрите вокруг — здесь всё уничтожили. Вон дохлые коровы, свинья. Дома сожгли. Ради чего? Господин Логоамар, так не делается.
— Молодой человек. Я живу на свете не одну сотню лет и, поверьте…
— А я живу на свете меньше двух десятков лет, но почти всё это время — среди простолюдинов. Может, я и не встречал ни одного Исхат-Траходура, но знаю, что селяне не будут уничтожать соседей на корню. Они бы увели скотину. Или даже заняли бы их дома. Но здесь просто всё сожгли! Это были не простолюдины, это был Огонь. Его обычай: Огонь жрёт и жрёт всё подряд, и никогда не сможет насытиться.
Сиек-тян посмотрела на меня полными ужаса глазами.
— Вернусь на корабль, — сказала она и пошла прочь, покачиваясь на ветру, как травинка. Зелёные
