Дилла потянулась и тут же дернулась от проснувшейся боли в плечах. Шепотом выругалась.
— А?! — Лейн вскинулся, сонно моргая.
— Вставай, день уже. — Дилла скинула куртку, задрала на спине рубашку. — Поможешь с перевязкой? А то я прошлый раз намучилась.
Лейн заметно порозовел. Старательно отводя глаза, обошел Диллу, ножом подцепил узел на повязке, разрезал и размотал бинты.
— У тебя всё зажило, можно не перевязывать.
— Правда? — Дилла вывернула шею, пытаясь рассмотреть шрамы. Регенерировала она всегда быстро, но отрезанные крылья — это не пара царапин от стрел. Или Лейн помог больше, чем признался?
— Сильно болит? — Лейн круговыми движениями массировал ей плечи. Смотрел он при этом куда-то вверх.
— Не трать силы, само пройдет. — Дилла с сожалением отстранилась и надела рубашку. Приятно было ощущать теплые ладони, но она уже поняла, что Лейна нужно контролировать. Сам он то ли не умел измерять затраченную силу, то ли просто красовался своими способностями, не считаясь с последствиями.
Лейн отошел в сторонку и занялся своими волосами. Заплетать не стал, просто расчесал и стянул шнурком сзади в хвост. С мученическим вздохом поднял котомку.
— Идем к тем башнями? — предложила Дилла.
Лейн посмотрел, куда она указывала, поморщился, открыл было рот, но оглянулся на дальний лес и кивнул.
— Да, пожалуй.
Глава 5
Будь оно всё проклято!
Старуха выкручивает, как выстиранную тряпку, трупик новорожденного ребенка. Разобрать, мальчик это был или девочка, уже невозможно.
Ни одной капли крови не осталось! Всё потрачено впустую. Демон где-то близко, он будет ее искать. И что теперь делать?!
Старуха отбрасывает бесполезную падаль к корням Дерева. Кончик лианы ощупывает трупик, поднимает и запихивает в дупло.
Кто мог ей помешать? Неужели… Нет, это невозможно. Должно быть, Кедар проводил в эту ночь один из своих нелепых опытов и что-то совпало. Но что же теперь делать?!
Она смотрит на Дерево. Справится ли оно с демоном? Скоро им обоим предстоит это узнать.
Глава 5. Проверка серебром
"Сколько стран, столько и обычаев".
Английская пословица
До города они дошли, когда солнце уже поднялось в зенит и ощутимо припекало. Дилла накинула на себя гламур, как делала всегда при посещении человеческих поселений.
— Сними, — сказал Лейн. — У них над воротами что-то вмуровано. Любая личина сползет сразу.
Дилла заслонилась ладонью от солнца, рассматривая основательно разрушенные стены города с неторопливо ползающими по ним каменщиками. Перевела взгляд на новые ворота. Каменная арка над ними выглядела древней, но ничего особенного в ней Дилла не заметила. Впрочем, она уже поняла, что чутье Лейна на волшебство превосходит ее собственное, как нюх лисицы превосходит человеческий.
— Разумная мера предосторожности, учитывая разгул нежити. Хотя… Нежить ведь днем не показывается! Значит здесь живут фэйри?
— Вполне возможно. — Лейн не сводил глаз с арки. — Знаешь что? Без особой нужды свои способности не демонстрируй, ладно? Пока я не разберусь с местной магией.
— Ты это себе скажи. — Дилла поправила волосы, скрывая заостренные уши. Жаль, глаза не спрячешь. А Лейн на человека еще меньше похож. Если к фэйри здесь относятся враждебно, их ждут неприятности.
У ворот стояло четверо стражников. Все люди, в зеркально начищенных латах с гербами и при тяжелых боевых мечах. Входную пошлину они не требовали, но оглядывали входящих пристально и недобро. На Диллу стражники посмотрели с высокомерным удивлением. На Лейна — с подозрением. Но задержать не попытались.
— Похоже, фэйри здесь не в диковину, — шепнула Дилла. — Но и не в чести.
— Тебя это удив… — Лейн закашлялся. — Фу-у, ну и запах!
Внутри город вонял навозом, сточными канавами, краской, и свежеобожжённой глиной. Под ногами хрустели кусочки черепицы.
— У них тут что, со всех домов крыши посрывало? — Дилла проводила глазами понурую лошадку, тянущую телегу, полную блестящей терракотовой черепицей.
— Ремонтируют. Видишь, следы войны, — Лейн показал на мостовую, пестревшую гладкими новыми плитами среди старых потрескавшихся.
Дилла прислушалась к тихому разговору двух женщин в темных, длинных платьях. Солнце жарило вовсю, но они не скидывали с головы плотные покрывала из шерстяной ткани.
— Лейн, я ни слова не понимаю. А ты?
— Представь себе, понимаю. Ты что, без лингво-амулета на Дороги вышла? Ну, ты и дура!
"Подружились, называется!" — Дилла демонстративно сжала и разжала кулаки.
— Еще раз обзовешь, будешь собирать выбитые зубы сломанным пальцами!
Лейн скептически хмыкнул, не останавливаясь, порылся в боковом отделении сумки. Вытащил прозрачный камушек с продетым в отверстие шнурком.
— На, носи в кошельке. А лучше на шее. Он работает в обе стороны — и ты понимаешь, и тебя понимают.
Дилла надела амулет. Чужая речь не стала звучать понятнее, но что-то внутри головы словно бы нашептывало перевод. От этого в ушах и даже в мозгу возникало ощущение щекотки.
— А по-другому нельзя?
— Ничего, привыкнешь. — Лейн остановился у раскрытой двери трехэтажного дома. Изнутри тянуло запахом свежей сдобы. Изучил вывеску с намалеванным желтым кругом, рассеченным косым красным крестом. — Странный знак для трактира.
— Если это трактир. — Дилла потянула Лейна за рукав. — Успеешь пожрать, давай сначала осмотримся.
Лейн страдальчески вздохнул, но отошел от двери. Их то и дело обгоняли подводы с досками, бочками и мешками с мукой. Людей стало встречаться больше, Дилла ловила на себе косые взгляды. Не то чтобы враждебные, скорее осуждающие. Ей доводилось бывать в крупных человеческих городах, но в таких случаях она непременно использовала гламур, чтобы не привлекать внимания. Лейн шагал, гордо задрав нос, не обращая внимания, как горожане ухмыляются при виде его порванного камзола. Дилле их ухмылки не понравились. Она отстала на шаг, прицельно осматривая улицу впереди. Двое парней, разгружавших подводу с досками, глянули на Лейна, перемигнулись и двинулись к нему. Дилла поймала взгляд того, что выглядел поумнее, прищурилась и погладила рукоять кинжала. Парень толкнул своего приятеля в бок, и оба, мигом заскучав, вернулись к работе.
— Не любят они нелюдей, — пробормотал Лейн. — Но не как серьезных врагов. Полагаю, война у них была не с фэйри.
— Иначе бы нас в город не пустили. А ты заметил, что на улицах не видно детей?
— Я много чего заметил. — Лейн мотнул головой, указывая на очередную вывеску с перечёркнутым желтым кругом. — Уже над четвертой лавкой висит. Что бы это значило?
— Желтый круг? — Дилла задумалась. — Сыр? Масло? Лепешка?
— И кто из нас оголодал? — фыркнул Лейн. — Нет, это что-то другое. Может, луна?
— Здесь три луны, — напомнила Дилла. — И как можно запретить луну?
— А для чего запрещать сыр? — Лейн оглянулся. — Погоди… Знак висит над булочной, сапожной мастерской, портняжной и над кузницей. Что у них общего?
— Ничего, — буркнула Дилла. В животе у нее действительно начало урчать от голода.
— Золото! — с торжество воскликнул Лейн. — Этот знак означает, что расплачиваться
