Дорри прищурился.
Адамат сжал кулак и засадил им Дорри между глаз. Лейтенант схватился за лицо и рухнул, брызжа кровью и сыпля проклятьями, пальцы его окрасились алым.
− Бездна! − гнусаво крикнул Дорри. − Он сломал мне нос!
Адамат потер кулак. Краткий миг удовлетворения почти сразу прошел. Несмотря на архаичный закон, его ждет расплата. Он такой же дурак, как и Дорри. Лучше побыстрее уйти и в каком-нибудь спокойном месте подумать, как жить дальше.
Он толкнул дверь, мельком заметив, как констебли спешат на помощь Дорри.
− Ты не просто неудачник, Адамат! − кричал ему вслед лейтенант. − Ты позорище! Это знают все, начиная с меня и заканчивая той глупой кухаркой Дженетри, которая, как ты пытался меня убедить, не убивала своего хозяина! Ты гребаное позорище, а я таким никогда не стану!
Адамат брел по снегу. При нем все еще был запасной бумажник, но он не мог отделаться от ощущения, что следует поберечь краны для оплаты штрафов, которые, несомненно, ему назначат, когда признают виновным во взяточничестве. Этим вечером он не стал брать кэб, а пошел домой пешком.
Он был в трех кварталах от полицейского участка, когда в голове все встало на свои места.
Кухарка. Дорри назвал ее имя − Дженетри. Адамант недавно видел это имя, и не просто в газете. Он порылся в памяти.
О Кресимир, Дорри не ошибся насчет кухарки. Она и правда убила своего хозяина. Но не по той причине, о которой думал Дорри.
Адамат припустил бегом.
Минут через сорок он перехватил Уайт, когда та выходила из полицейского участка. Адамат запыхался и тяжело дышал. Под мышкой у него была большая книга из Общественных архивов. Уайт не остановилась, и ему пришлось быстрым шагом идти рядом.
− Мне нечего вам сказать, − произнесла она.
− Я не брал взяток, клянусь. А даже если бы брал, какое отношение это имеет к расследованию? Я по-прежнему могу вам помочь!
− Я не нуждаюсь в вашей помощи.
− Нет, нуждаетесь, − возразил Адамат. − Иначе вы бы ко мне не обратились.
Уайт ускорила шаг.
− Дело не во взятке, а в том, что вы лично заинтересованы переключить мое внимание на убийство в отеле «Киннен». А я уже сказала вам в недвусмысленных выражениях, что не буду в него ввязываться.
− Но у меня нет личной заинтересованности, я не... − Адамат сдержал крик.
Как сказала Уайт, ей все равно, брал он взятку или нет. Краем глаза он видел, что они подходят к ее кэбу. Что-то подсказывало: попытайся он сесть вместе с ней, его просто выпотрошат.
− Послушайте! Верите вы или нет обвинениям Александра, которые, смею заметить, очень удобно последовали за моим визитом к его кузену, но наши поиски имеют отношение к убийству в отеле «Киннен». Там все началось, там и закончится. Усилия Рикарда Тумблара защитить профсоюзы − лишь часть чего-то большего. Если мы просто поймаем порохового мага, то не решим сути проблемы, а Уолис Кемптин и его семейство продолжат глумиться над нашими законами, королем и Королевским советом!
Уайт остановилась и медленно повернулась к Адамату.
− У вас до сих пор нет прямых доказательств причастности Кемптинов. Возможно, происходящее им на руку, но это еще ничего не значит.
− Послушайте меня еще минуту! − взмолился Адамат. − Я покажу вам кое-что любопытное, и, если это вас не заинтересует, я тотчас уйду.
Он достал из-под мышки книгу.
− Где вы ее взяли?
− Украл из Общественных архивов минут двадцать назад.
Взгляд Уайт был холодным и расчетливым. Достав карманные часы, она откинула крышку большим пальцем.
− У вас осталось пятьдесят пять секунд.
Адамат открыл и как можно быстрее пролистал книгу до нужной страницы, потом повел пальцем вниз в поисках имени.
− Дженетри Кемптин, − произнес он. − Так зовут четвероюродную сестру Кемптинов. Ее фамилии нет в официальном генеалогическом древе, но она значится в Кодексе фамилий, который я держу в руках. Ее отец покрыл себя позором, основная семья от него отреклась.
Он показал Уайт запись, закрыл книгу и, переложив ее в одну руку, другой достал из кармана несколько газет.
− Взгляните сюда, на самой последней странице, очень мелким шрифтом объявление о завтрашней казни Дженетри Кемптин, дальней родственницы Кемптинов, за убийство ее хозяина виконта Брезе.
− У вас десять секунд, − сказала Уайт.
Адамат перешел ко второй газете.
− Четыре дня назад в «Адроанском вестнике», который не принадлежит ни одному из союзников Кемптинов, виконт Брезе объявил о своем намерении поддержать в Палате Пэров предложение Рикарда Тумблара о легализации профсоюзов. Это, − Адамат хлопнул по газете тыльной стороной кисти, − не может быть совпадением!
− Ваше время вышло. − Уайт со щелчком закрыла часы.
− Если семейство Кемптинов готово приказать собственной кузине хладнокровно убить виконта, то они вполне могли нанять порохового мага, чтобы подставить конкурента. Они пойдут на все, чтобы защитить свои интересы, и Королевский совет должен обратить на это внимание! − Адамат услышал отчаяние в собственном голосе.
Глаза Уайт оставались холодными, она не выглядела убежденной.
Медленно, словно с огромным сожалением, она забрала у него газету и просмотрела статью о намерениях виконта Брезе.
− Зачем дальней родственнице Кемптинов совершать преступление, за которое ее отправят на гильотину? − спросила она.
− Ее казнят только завтра, − ответил Адамат. − Пойдемте спросим.
Уайт отдала газету.
− Верните кодекс в Общественные архивы.
− Конечно.
− Вы меня заинтриговали, Адамат. Будем надеяться, не зря.
* * *− Мне больше нечего сказать полиции.
Дженетри Кемптин была крепкой женщиной лет двадцати пяти. Круглолицая, с толстыми, сильными руками, по-прежнему одетая в перепачканную форму прислуги семьи Брезе. Ее камера в Вороненой башне была крошечной, чуть просторнее уборной. Адамату с Уайт пришлось остаться в коридоре и разговаривать через решетку.
− Я думаю, что есть, − тихо сказал Адамат.
Дженетри сидела боком к ним на грязной соломе, уставившись в стену перед собой. Ее лицо и руки покрывали синяки, вероятно, после «допроса» лейтенанта Дорри.
− Нет.
− Мы можем вам помочь, − добавил Адамат.
− С вашего позволения, − сказала она, − я приму приговор с достоинством.
В ее глазах не было ни надежды, ни заинтересованности в разговоре, ни мольбы отменить казнь. Адамат понял, что эта женщина уже считает себя мертвой. Он прислонился спиной к стене тюремного коридора и опустился на грязный пол. Что ему делать? Открыть камеру и бить заключенную, пока не признается? В чем? В убийстве Брезе? Так она уже призналась.
− Странно, что казнь назначили так скоро, − сказал он. − Обычно даже после вынесения приговора осужденный месяцами сидит в тюрьме. Прошло сколько, всего три дня, как вы забили виконта до смерти?
− Он был мерзавцем
