Нет сейчас мне это все только на руку, но быть такой всю жизнь?! Извольте.
Я налила себе чаю, взяла тарелку с нарезанными бутербродами и уселась напротив охранника. Он смотрел прямо на меня, его глаза меня видели, а мозг ни как не воспринимал. Вот ведь чудеса, чудесатые! Инопланетные!!
Так и повелось, завтракали мы со старым сторожем вместе, потом я выходила в город, на охоту за информацией. Возвращалась, зачастую, поздним вечером уставшая и голодная, открывала двери своим ключом, быстро ужинала и ложилась спать.
* * *Еще одним неоспоримым преимуществом неудачной попытки подселения ко мне квартиранта, стала возможность видеть «подселенцев» не напрягаясь и не приглядываясь.
Так я решила их пока называть, хотя горожане нашли для них более красочный эпитет — зомбаки.
И даже с большого расстояния, теперь они светились для меня словно новогодние гирлянды.
Народ перестал так бояться, и с каждым днем на улицах города становилось все более оживленно. В связи с этим и количество подселенцев возрастало, они несли молчаливую вахту, прогуливаясь по городу, и со стороны казались обычными горожанами.
Если они появлялись неподалеку от меня, я чувствовала себя крайне некомфортно, старалась как можно быстрее скрыться из поля их зрения, и как могла маскировалась.
Нахлобучив на себя кепку и очки. Да и верх одежды сменила, найдя и временно прихватизировав в одном из детских шкафчиков женскую, болотного цвета толстовку.
Наверное, кто-то из нянечек принес на всякий случай, и положил ее в свободный шкафчик.
За эти несколько дней мне удалось собрать, и систематизировать некоторую информацию. И мне радикально не нравилась общая картина происходящего.
В первую ночь пришельцы подняли на свой борт только часть горожан, судьба которой была нам неизвестна. Часть они практически сразу отпустили.
Ни кто из тех, кого я слушала — не видел, как по настоящему выглядят инопланетяне, что рождало самые разнообразные, порой нелепые слухи и кривотолки. Моей любимой была теория о том, что инопланетяне это гигантские белые черви, а наши тела им нужны как инкубатор для откладывания личинок, буэ-Э-Э-э.
Звучит мерзко конечно, но это не помешало мне посмеяться и «похрюкать» от души.
Сами инопланетяне так и не выказали своих намерений. Пока они продолжали действовать исключительно через подселенцев.
Народ не мог визуально отличить зомбаков от простых горожан, и это играло тем на руку. Они проявляли себя, только когда где-то возникали беспорядки, или попытки грабежей. Быстро и четко подавляя любые возникающие волнения Народ же, теперь все делал с оглядкой.
Все организации города, будь то больницы, магазины или даже торговые центры были закрыты, и так же контролировались подселенцами.
Жизненно важные моменты теперь решались через органы управления — ПИРы
{пункты идентификации и регистрации) которые, инопланетяне быстренько сколотили практически в каждом районе города. Они стали появляться уже на утро после ночи вторжения.
Чтобы получить еду, гражданин должен был пройти обязательную регистрацию в ПИРе. При регистрации, с человека для начала снимались его биометрические данные, затем необходимо было заполнить анкету на приборе, отдаленно напоминающем планшет, с указанием персональных данных, включающих адрес проживания и количество членов семьи.
Как они проверяли достоверность полученной информации не понятно, но пайков всегда выдавалось равно реальному количеству членов семьи, если вас в семье фактически трое, то и получать ты пайков будешь на троих, если ты один извиняй.
Были умельцы пытающиеся схитрить, но обмануть подселенцев у них никогда не получалось. Стандартный паек состоял из трех герметичных контейнеров на человека. Иногда еще давали овощи или фрукты.
С идентификацией все было сложнее, народ ее откровенно боялся. Зачастую подселенцы требовали у некоторых граждан помимо регистрации пройти процедуру идентификации. После нее человека могли отвезти наверх без объяснения причин.
Такие люди, как правило, обратно не возвращались, либо возвращались подселенцами.
Все имеющие проблемы со здоровьем могли так же обратиться в ПИР, помощь им оказывалась на месте. Если же были серьезные проблемы со здоровьем или человек был экстренным, его погружали в анабиоз и отвозили наверх.
С ним проделывались какие-то манипуляции и вуаля, человек возвращался в город здоровым. Или не возвращался, это как повезет. Но если прижмет, пойдешь. Куда деваться, жить то хочется. Правда, ничего вразумительного о пребывании наверху, ни кто из побывавших там, рассказать так и не смог. Последнее, что помнили, это подъем на леталке, так горожане обозвали инопланетный вид транспорта, отдаленно напоминающий обтекаемый каплевидный микроавтобус без колес с зеркальной непрозрачной поверхностью.
Отдельным пунктом для меня, причем довольно болезненным были дети, которых инопланетяне практически не трогали. После ночи вторжения не редкими были случаи, когда дети оставались с единственным родителем, но бывали и круглые сироты при попавших наверх родителях.
Таких деток забирали в «адаптационные центры», что там с ними происходило, ни кто не знал, это была закрытая для людей территория.
Если единственный оставшийся родитель не возвращался после лечения или процедуры идентификации за ребенком приходили и забирали его в адаптационный центр.
Были, с этим связанные, и очень печальные истории.
Один отец с острым приступом аппендицита, не желая оставлять своего маленького сына, дотянул до перитонита и умер в муках на глазах у ребенка. Когда он не пришел за своим пайком, жилище проверили и нашли его труп. Трехлетний малыш был здоров физически, но имел глубокую психологическую травму.
В итоге он все равно попал в адаптационный центр.
А я думала, инопланетяне медлительны, три ха-ха. Развить такую бурную деятельность и держать под тотальным контролем город. Это кем надо быть?
В общем да, у них по всем фронтам все было схвачено, они поставили нас в условия, когда мы сами вынуждены были идти к ним на поклон. Так как они крепко удерживали людей за жабры по всем жизненно важным позициям.
Еще напрягало то, что мы все находились как в клетке в информационном вакууме.
Мы не знали ровным счетом ничего о том, что происходило в мире, да даже просто, в соседнем городе.
* * *Прошло полторы недели с ночи вторжения, продуктов в холодильнике практически не осталось, и проблема дальнейшего пропитания для меня встала особенно остро.
