Но даже треть города… разорвут на куски столь ненавистную голубую кровь.
Никто не спасётся.
Наконец его высочество Витторио Марселло де Корелли соизволил начать выступление-спектакль перед ликующим народом. Элма умела читать по губам, благо модернизированный шестьдесят лет назад аналог подзорной трубы, именуемый биноклем, позволял хорошо разглядеть его слащавую, полную приторного оптимизма физиономию.
«Бла-бла-бла, настали трудные времена… вместе мы всё преодолеем…»
«Проклятье!»
Знакомый холодок у затылка заставил ведьму с недоумением обернуться, чтобы уже через секунду расплыться в ироничной ухмылке.
— Командир? Здрасьте.
— Здравствуй, Девятая. Неужели наследил? — щёлкнул револьвером мужчина.
— Да нет, вы как всегда в отличной форме. Чутьё сработало, — ведьма легонько пнула личный мушкет на матрасе. — Так и будете стоять?
— Только без фокусов, ты меня знаешь, — Бернардо Менендес осторожно приложил светящуюся ладонь к уху. — Валет, дуй ко мне. Да, седьмой сектор. И браслеты не забудь прихватить.
— Ментальный канал? — удивилась девушка. — Так значит, это правда…
— Что именно?
— Принц-то ваш та ещё тёмная лошадка. Во всех смыслах, — Элма кивком головы указала в сторону окна. — Там, как я понимаю, кукла?..
— Раз уж ты такая умная — как докатилась до такой жизни? — вздохнул солдат. — Вот уж никогда бы не подумал, что ярая пацифистка станет наёмной убийцей. С чего вдруг?
Девушка насмешливо фыркнула, неожиданно для себя ощущая, как внутри разгорается вездесущий огонёк злобы.
— Зачем думать, командир? Думать — это плохо. Так нас учили твои «благородные», — если бы взглядом можно было убивать — он бы уже умер.
— А твои?
— Дело не в том, кому мы служим. А в том, с какой целью. Помнишь Элиота? Того самого, который вечно таскал с собой флейту? А помнишь, как мы чистили форму от его внутренностей? Конечно же нет! А Роберта? Он просил позаботиться о семье. Я нашла их… трупы. Убили за сраный клочок земли, — ведьма постаралась успокоиться, но присутствие бывшего командира отряда диверсантов этому не способствовало. — А все эти обещания новой жизни… вас запихнули в какую-то дыру, а меня с Карлом закрыли на три года. Хорошенькая награда за службу. Думала, так и сдохну там, с ним… выжила. Наверное.
— Я никого не забыл, — только и мог выдавить из себя Бернард. — Но почему ты не пошла к графу? У нас было много друзей…
— Их всех убили, — процедила сквозь зубы ведьма. — Вообще всех. Сожгли в доме, вместе с обслугой. Не слышал? Порядочные люди нынче не в чести. Делёжка, все дела.
— Так тебя из-за этого?..
— Если бы! Нам всем обещали землю! А что в итоге? Царский указ и пинок на улицу! Знаешь, что я тогда поняла? Война ещё не окончена, — не спрашивая разрешения, она подошла ближе. — И родина, которой мы когда-то присягали на верность, уже давно захвачена противником.
Менендес невольно ошатнулся: некогда весёлая жизнерадостная девушка, бывшая у них в команде за совесть и крохотный лучик света в непроглядном океане смертей ныне напоминала бледную тень себя самой, глядя на мир со смесью безумного предвкушения и едва уловимой горечью.
Шаг. Второй. И без того короткая дистанция медленно сокращалась, но он продолжал молча стоять и слушать.
Ему казалось неправильным всё: прошлая война, горнило которой до сих пор преследовало преданных товарищей, будущая, которая вынуждала их хладнокровно убивать друг друга по мановению руки кукловода…
— Принцу и Вагнер плевать на расходный материал, — девушка сделала ещё один шажок. — Но наши цели нередко совпадают. Тогда я также поняла, что не могу не воевать до конца — а это я научилась делать хорошо.
— С кем воевать? Со мной?
— С теми, кто против. А ты сам-то уверен? — теперь их разделял ровно метр. — Что ты на правильной стороне?
Из-за резкого хлопка двери Менендес всего на мгновение повернул голову, но того оказалось достаточно — ведьма схватила военного за грудки и с несвойственной для хрупкой девушки силой впечатала в стену, выбив кулаком пистолет.
— Стоять, тварь!
— Не стрелять! — опомнившись, рявкнул офицер застывшему в проёме подчинённому. — Это Д…
Выстрел грохнул прежде, чем он успел предупредить парня о личности стоявшей к нему спиной ведьмы.
Захват сразу ослаб. Всё ещё находясь в некоторой прострации, Менендес ухватил за кровоточащий затылок падающее тело.
— Девятая!
— Чёрная смерть. Беги… — из последних сил прошептала смертельно раненная девушка, чьё выражение лица застыло вечной маской умиротворённости.
Сжав зубы от готового вырваться крика бессильной ярости, он аккуратно положил бездыханный труп на пол и окровавленной ладонью прикрыл фиалковые глаза.
Сколько раз он уже так делал?
И сколько ещё сделает, перед тем как пополнить их ряды?
— Сказал же, не стрелять! Кретин! — едва сдерживая гнев, Бернард отвернулся к окну.
— Девятая… — не своим голосом прохрипел Валет, склоняясь над мёртвой ведьмой. — Она… я… твою мать! Как так, Меченый?! Что она здесь делала?!
— Искала правду, — безжизненно произнёс военный, подбирая бинокль и своё оружие. — Хм. Началось.
Огромная гудящая толпа неожиданно расступилась в нескольких местах, образовав пустые круги с человеком по центру. Каждый виновник переполоха был обвешан тёмными камнями, подозрительно похожими на некие магические артефакты. Гвардейцы не растерялись, однако с захватом открывшихся врагов не спешили.
— Идём. Надо помочь остальным.
Бернард не услышал, как преступники выдвинули на первый взгляд абсурдное требование его высочеству, подразумевающее «прийти и насладиться спектаклем вместе», а напуганный актёр со страху спрятался за спинами грузных «конвоиров».
Не стал свидетелем того, как тёмные маги храбро заявили, что готовы погибнуть от взрыва и забрать с собой тысячи невинных, пусть только тронут их пальцем или попробуют сбежать — заряды мгновенно активируются.
Не увидел, как собравшиеся граждане в едином порыве попытались уйти из зоны риска, но были остановлены заслоном из гвардейцев, что синхронными выстрелами прогнали стайку птиц с куполов храма.
И подобно остальным участникам внезапного развития спектакля не заметил, как один из вовремя покинувших оцепление счастливчиков, ничем не примечательный с виду бродяга минуту постоял возле входа в переулок, а затем решительным шагом направился в сторону городского театра.
Риллен быстро укрылся за стеной ближайшего здания и метким выстрелом выбил фонтанчик крови из головы явно неадекватного, орущего грязные ругательства неприятеля с поломанной саблей.
— Приготовиться! Целься! Огонь! — отряд гвардии действовал быстро и чётко: шестеро становятся на одно колено, готовят мушкеты и вместе с шеренгой позади спускают курок в мощном залпе свинца.
— Приготовиться! Целься! Огонь! — по команде продолжали хладнокровный расстрел нападавших гвардейцы. Пятеро бежавших преступников тотчас рухнули плашмя, забрызгав кровью дорогу.
Кортес невозмутимо добивал особо ловкие и везучие цели, наравне с корпусом капитана Нортона. Бандиты явно не ожидали, что именно за них посреди всеобщего хаоса возьмутся всерьёз, и не без оснований… чем, собственно, и не преминули воспользоваться служители короны, в пылу сражения как-то забывая предупреждать и просить напуганных столь радикальными мерами оборванцев сдаться.
Помня наказ его высочества, участвовавшие в карательном рейде ветераны не упускали случая в момент убийства находиться непосредственно вблизи жертвы, чтобы максимально незаметно собрать
