Впервые, прибытие на Орд-Пардрон не носило для меня тягостное обязательство.
Амбиции торжествовали — отныне, я владею всем этим великолепием. Пусть я временно и исполняю обязанности моффа, но все же… Власть, абсолютная власть…
В отличие от предыдущего своего визита, сейчас я наблюдал радикальные изменения. В лучшую сторону, между прочим.
Сразу, едва корвет вышел в гиперпространство, в глаза бросился порядок, царящий в системе. Станция на орбите по прежнему представляла иp себя КПП для транспортов, но теперь они передвигались, словно по невидимым космическим автострадам. Ровные колонны гражданских звездолетов обтекали станцию, не задерживаясь на досмотровых пунктах дольше положенного.
— Надо же, у нас есть эскадра прикрытия, — хмыкнула Оли, указав на пятерку «Венаторов» зависших недалеко от станции. Грозные серые корпуса внушали мощь и уважение.
— И патрульные корабли, — добавила Луминара, указав на несколько быстрых корветов, рассредоточенных в ближайшем космосе.
— Никак порядок появился, — изумился я. Мигнул сигнал входящего вызова, и на экране появился адмирал Вар.
— Мастер джедай Доуган, — он кивнул головой. — С прибытием.
— Рад вас видеть, адмирал, — улыбнулся я. — Как наши дела?
— В общих чертах все стабильно, на фронтах относительно затишье, — прищурился старый вояка. — И мне это не нравится.
— Что ж, — заключил я. — Как только приземлюсь, я к вашим услугам.
— С нетерпением жду, — старый вояка отдал воинское приветствие, после чего прервал связь.
— Держи курс на космопорт, — приказал я дрону.
Пришло время взять власть в свои руки.
* * *Галактика, как всегда размеренна. Ей нет дела до всех тех коварных планов и амбиций, которыми руководствуются населяющие ее разумные.
Галактика существовала до них и просуществует еще столько же времени после их смерти. Шрамы от войн и распрей затянутся, чтобы новое поколение набило новых шишек.
И так будет вновь и вновь. Войны среди этих звезд не прекратятся, пока править ими будут глупцы.
Себя он таковым не считал, а потому, много лет назад сделал верный выбор. Примкнул к тому, чья история жизни вызывала в нем щенячий восторг.
Сит, уничтоживший дряхлеющий орден. Человек, чья воля создала две Империи, покорившие галактику.
Дух Вишейта тысячелетия собирал информацию о жизни галактики. Кому как не ему верно распорядиться ее судьбой? Править должен сильнейший. Здесь ситы как никогда правы.
По внезапно опустившейся температуре на обзорной палубе его звездолета, он с внутренним благоговением понял, что повелитель прибыл.
— Сэт, — дух сита обратился к нему. Среди всех его бессмертных Рук, лишь Сэт Харт, бывший джедай-архивист, имел полное право назвать себя Рукой Императора. Все остальные… они лишь пешки. Инструмент. Как только цель будет достигнута, в них не будет необходимости. К тому же, они могут что-либо заподозрить…
— Повелитель, — он подобострастно склонился перед призраком.
— Встань. В этом давно уже нет необходимости.
— Как прикажете, хозяин.
Вишейт молча подошел к обзорному экрану, наблюдая за свечением галактики.
Огромная полусфера прозрачной стены была расцвечена красками далеких звезд. Где-то там, посреди холодного вакуума космоса, или в атмосфере планет, сражались и гибли тысячи и тысячи разумных. Миллионы.
Все они гибли во имя одной единственной цели. Закономерному результату долгого кропотливого труда Повелителя и его скромного слуги.
Он разглядывал творение учителя и видел, что оно хорошо.
Более того. Великолепно.
Ситы прошлого и настоящего могли лишь мечтать о таком совершенном плане. Но, они никогда бы не согли сделать то, что сумел Вишейт. И, как только план реализуется окончательно — не смогут этого сделать никогда более.
Галактика вновь будет принадлежать одному единственному существу, воля которого станет законом.
— Ваш ученик отлично справляется, — нарушил молчание Сэт.
— В этом и есть его цель, — обмолвился Вишейт. — Быть лучшим. Стать иконой. Возглавить и подчинить. Я доволен его успехами.
— Вместе с тем, он уже привлек внимание ситов, — заметил Харт. — Конечно, с вашей поддержкой, никто из них ему не ровня…
— Еще не время выступать против Сидиуса и его клики, — произнес Вишейт. — Слишком мало сделано. Слишком многое еще предстоит осуществить. Он действует весьма уверенно, чтобы и самому реализовать задуманное. Нужно лишь и впредь его иногда корректировать, не позволять совершать ошибки.
— Спать с подручными — не верный поступок, — фыркнул Сэт.
— Все еще горька обида отказа Атроксы? — Ухмыльнулся Вишейт. Харт благоразумно промолчал.
— Его можно понять, — продолжил Валкориан. — Он из дикого мира, где о подобном могут лишь мечтать. Перенос его сознания сюда, сделал его моим должником. Он этого может и не осознавать, но такова его природа — он жесток к врагам, но не может причинить вред союзнику без должной на то мотивации. Прекрасный симбиоз сознаний в одном теле…
Вновь молчание. Сэт вновь и вновь удивлялся многогранности плана своего хозяина. Наконец, он решился задать самый важный вопрос, из тех, что его волновал.
— Повелитель, вы не жалеете… хозяина тела? Он утрачен навсегда.
Вишейт замолчал. Джедай благоразумно не нарушал молчание. Вопрос и без того острый, не стоило накалять ситуацию. Но, любопытство, жажда знаний… это его бич. И потому смолчать он не смог.
— Он — лишь инструмент, — произнес Валкориан. — Неоправдавший себя. Тысячи лет селекции, улучшения… только для того, чтобы джедаи отняли его из рук тех бездарных подручных, кому ты передал клон Тексана на воспитание? Это была твоя промашка, Сэт, — призрак обвиняюще ткнул пальцем в падшего джедая. — Если б я не был уверен в твоей безраздельной преданности, то подумал, что ты специально не удалил записи о нем из Храма и позволил джедаям забрать его. Я потратил лишние годы, чтобы вновь обучить его, свое дитя. Только затем, чтобы джедайская ересь стоила ему жизни. Сомнения, поселившиеся в его голове — едва не стоили нашего плана.
Харт судорожно сглотнул. Вишейт как-никогда был близок к правде.
— Но ведь теперь, все исправлено, — заметил он. — И землянин в теле клона… Хотя, биологически, он лишь отчасти Тексан. Гены вашего сына были заметно улучшены, так что, Доуган — лучшее его воплощение.
— Но, от этого он не перестает быть кровью моей крови, — огрызнулся Вишейт. Было видно, что минутная ярость сходила на нет. — Сознание Егора в теле моего потомка — лучшее воплощение Тексана, ты прав.
