Попалась!
Резко наклоняюсь, хватаю дриарилловой ладонью едва заметную нить и дёргаю на себя — не ожидавшая такого финта Шейди удивлённо оступается, теряет несколько мгновений на перестройку баланса тела и этого оказывается достаточно.
Халдорн упирается в шею красотке. Сражайся мы по настоящему, её голова слетела бы с плеч.
Часто дыша и счастливо улыбаясь, мы смотрели друг другу в глаза поверх острого лезвия клинка. Признаюсь честно, я невольно залюбовался: капельки пота на раскрасневшемся лице, к которому прилипли прядки мокрых фиолетовых волос, высоко поднимающаяся и опускающаяся грудь, выглядывающая из-под обтягивающей кожанки, притягивающий взгляд изгиб тела. Думается, моё сердце сейчас так бьётся не только от усталости.
Шейди слегка дёрнула бровью.
— Молодец. — Она выпрямилась и я опустил меч к земле. — И не скажешь, что у тебя всего семнадцатый такт в длинных мечах.
Гомункуляторша вдруг резко взмахнула руками и шагнула вплотную ко мне. Влетевшие в её ладони сабли крест-накрест сошлись под моим подбородком и губы Шейди оказались так близко к моим, что я чувствовал её горячее дыхание.
— Но я бы тебя сделала, не подлови ты меня с нитью. Совсем забыла, что твоя новая рука неразрушима. — Её взгляд скользнул по дриариллу, а затем вновь вернулся к моим глазам. — Будь она обычной, тебе бы отсекло пальцы.
Я хмыкнул.
— Учту на будущее.
Шейди криво усмехнулась и чуть приопустила клинки, но отодвигаться не спешила, а даже наоборот — прильнула ещё сильнее, почти касаясь грудью моего тела. В её глазах, также, как и в моих, плескался озорной интерес.
Думаю, ни она, ни я бы в тот момент не отказались от более тесного знакомства — за прошедшие в спаррингах часы нам было настолько комфортно и весело друг с другом, что, если честно, они пролетели настолько мимолетно, что мы абсолютно потеряли счёт времени. Вечные подколки, опасность свистящей стали, потоки смертоносной магии, азарт и пьянящая близость разгоряченной плоти — безумный коктейль из всего этого только укреплял вспыхнувшую между нами связь и манил преступить границы.
Вот только приятным планам не суждено было сбыться.
В сознание накатившей волной грубо ворвался чужой голос и мы запрокинули головы к потолку:
Внимание! Всем защитникам Рэйтерфола выше двухсотой ступени собраться у главных ворот! Грядёт вражеская атака! Повторяю — грядёт вражеская атака! Всем защитникам Рэйтерфола выше двухсотой ступени собраться у главных ворот!
Я вскинул брови и удивлённо посмотрел на Шейди.
— Уже? Разве прошло два дня?
— Видимо, — задумчиво пробормотала она и подмигнула мне. — Как там говорят: «Счастливые часов не наблюдают»? Глотай бодрилку и пошли, а то пропустим всё самое интересное!
Она побежала к лестнице и я хмыкнул, скептично смотря ей вслед.
Как по мне, так всё самое интересное мы пропускаем как раз-таки уходя отсюда.
Лёгким движением руки вернув Светоч на плечо, я закинул Халдорн в ножны и помчался за ней. Взлетев наверх, мы оказались в основном кузнечном зале, где к нам задумчиво обернулся мастер Дроко.
— Дрокки, не хочешь с нами? — с горящими глазами на бегу спросила Шейди.
— Ммммм. Нет. Это не моя война.
— Как хочешь! Нам больше достанется!
Выскочив наружу, мы бросились к главным воротам, влившись в ряды таких же бегунов, коих, к слову, было немного — видимо, основные силы заняли свои места задолго до прозвучавшего объявления, и оно по большей части было направлено на таких опоздунов, как мы. По дороге я спешно заряжал в барабан Коллапса заранее приготовленные руниры, расфасованные паками в схроновой сумке — благо, в один слот сумки умещалось как раз по десять идентичных предметов, что значительно расширяло мой боезапас. Но основная проблема всё же оставалась — из-за порядковой активации я был сильно зависим в выборе тактики от свойств каждого последующего снаряда, не говоря уже о том, что мне приходится держать в памяти последовательность вставленных в барабан руниров. Со временем апгрейд Коллапса должен исключить все эти неудобства, пока же с ними придётся мириться.
Когда мы выбежали на центральную улицу и миновали портальную площадь, главные ворота стали отчётливо видны и до них оставалось не больше пары кварталов. Понимая, что тянуть больше нет смысла, я замедлился и активировал «Вторую кожу» — тяжесть моего нового боевого комплекта тут же надавила на плечи, но через мгновение бонусы брони и артефактов полностью аннулировали любой дискомфорт.
Чёрный, с алым отливом пластинчатый нагрудник поверх плотно сидящей на теле кольчуги с короткими рукавами до локтей из такого же металла, закрытый шлем с откидным забралом, наплечники из тусклой изумрудной стали в виде монструазных морд с оскаленной клыкастой пастью, тёмно-синий наруч на правую руку, на неё же надета латная сегментно-пластинчатая перчатка, у которой внутренняя сторона ладони была изготовлена из какой-то тонкой ткани, не ограничивающей ощущения от соприкосновения с рукоятью клинка. Широкий пояс с отсеками под алхимические ампулы и капсулы, уже заполненными под завязку, и две небольшие схронные сумки, а также тёмно-фиолетовые поножи, длинные коричневые сапоги и железные наголенники поверх них, прикрывающие и колено. Кроме этого моими неизменными спутниками оставались набедренные ножны на левую ногу, и голенные на правую, но только под нож.
Если присмотреться, то и ювелирку я без внимания не оставил: четыре кольца поблескивают драгоценными камнями, надетые на каждый палец правой руки прямо на перчатку, а тонкая цепь амулета скрывается под нагрудником.
После того, как Кривглазиан раскрыл свойства всех артефактов, Шейди помогла мне подобрать нужный элемент этого боевого комплекта, который мы подогнали по размерам с помощью Дроко. Тогда же и выяснилось, что на Коллапс нельзя надеть артефактный наруч, браслет и кольца — сразу начинался магический рассинхрон, блокирующий как все положительные свойства артефактов, так и схроновую рунирную систему. Причина этого, видимо, крылась в самой работе СРС, которая не взаимодействовала с другими волшебными предметами. Так что от артефактов на всю дриарилловую руку пришлось отказаться. Жаль, конечно, но не смертельно.
Я поднял забрало и невольно потянулся к дриару, ещё раз пробежавшись внутренним взором по каждому из предметов нового обмундирования:
Шлем слепого мастера.
Рыцарь короля Асаликса, неутомимый Гавергас, ненавидел шлемы, потому что они сильно ограничивали внимание и бдительность в бою. Но по злому року именно по голове ему чаще всего и доставалось. И в одном из сражений Гавергасу не повезло сильнее всего — вооруженный необычным шестопёром страген превратил его череп в крошево. Воину удалось выжить, но оружие, нанёсшее столь ужасающую рану, было проклято, и великий рыцарь потерял зрение и слух, которые оказалось не способно вернуть даже великое волшебство. Король щедро наградил воина за службу, и в его честь было создано немало баллад, но довольно скоро искалеченный ветеран был всеми забыт и брошен на произвол судьбы. Но Гавергас
