вперёд, пульсация усилилась. Она сокращалась и звучала под моими ногами. Я ошарашенно опустила взгляд в пол. – Ника? – сзади подошел Стас. Я, не смея отвести взгляда, с опаской смотрела на новенький сиреневый ковролин. Это ощущение... как сверхъестественное учащенное сокращение гигантской миокарды. От него по полу расходилась гудящая вибрация... – Стас... – не отводя взгляда от пола, встревоженно произнесла я. – Дай мне, пожалуйста... какую-то краску, там у входа вроде стоят... Стас молча принес банку с желтой краской и широкую малярную кисть. – Где? – просто и лаконично спросил он, поняв, что я хочу отметить места расположения бомб. Я сделала шаг назад и указала пальцем на место, где только что стояла. Я нашла ещё четыре таких подпольных ‘кладов’. И все они находились возле стен. Стас пометил желтыми полосками краски места на полу, которые я указала и позвал сапёров. Майор Касаткин если и был удивлён нашим странным поведением, этого не показал. Зато, когда Стас указал ему на желтые отметки на полу, командир инженерно-сапёрной группы помрачнел и буркнул короткое ругательство. – Хреново дело. Это несущие стены, если мины здесь... При взрыве пол дома обрушится. Теперь это гарантировано. И близ стоящим высоткам прилетит очень здорово. Нужна помощь МЧС, товарищ подполковник... Майор с досадой покачал головой. – Они уже едут, – кивнул Стас. Одетые в взрывозащитные костюмы, сапёры занялись разборкой пола. Мы со Стасом вышли из дома. Во мне пружинило и скакало неудержимое беспокойство. Я не могла даже просто стоять на месте. Хотелось, что-то делать, говорить, что-то предпринимать. К дому, где располагался бывший бар съехалось огромное количество патрульных машин МВД. Чуть дальше, на более безопасном расстоянии встали автомобили скорой помощи и пожарных частей. Ещё совсем не давно, обманчиво тихие улицы Можайского переулка мирно спали в тишине. А ныне здесь, в короткое время, скопились десятки автомобилей самых разных служб. От многочисленных мигалок ночь над переулком мерцала красно-бело-синими вспышками. Яркое мерцание, как будто синхронизировалось с ударами моего сердца – было таким же резким, частым и порывистым. Таким же, как и ритм сердца полицейских, пожарных, врачей и спасателей. Все чувствовали, собирающуюся над головами, массивную и тяжелую ‘грозовую тучу’, которая вот-вот разразится воплощением самых жутких опасений. Все ощущали близкое присутствие ‘грозы’ – кошмарного бедствия. Ночной воздух, казалось, приобрел привкус металла и соли. А души людей точило тревожное ожидание. В мыслях сотрудников всех служб интенсивно раскачивались весы предположений: получится или нет? Будет взрыв или нет? Все смогу встретить новый рассвет или?.. Полицейские спешно оцепляли район. Медики и пожарные подготавливали оборудование, а сотрудники МЧС, вместе с патрульными, торопливо носились по этажам дома и выводили на улицы сонных перепуганных и растерянных людей. Жители дома, которому угрожало обрушение, столпились на улицах и теперь в ночи звучал взволнованный хор голосов. Многие сели в собственные автомобили, но отъехали лишь на отмеченное полицией безопасное расстояние. Остальных, которых было меньшинство, чтобы те не мерзли, приютили автомобили скорой помощи. В соседних домах, что стояли вокруг, во многих окнах зажегся свет, на балконах появились люди, некоторые тоже вышли на улицу и пытались узнать, что происходит. А когда узнавали, тут же бежали пересказывать. Вокруг зоны оцепления, точно мелкие тусклые звездочки, вспыхнули десятки дисплеев мобильных телефонов – как это ныне заведено, экстренные обстоятельства снимали на видео, чтобы потом запостить где-нибудь у себя на странице. Так, что не удивительно, что всего через несколько минут, после того, как началась эвакуация дома с бывшим баром и пары ближайших многоэтажек, возле зоны оцепления появились и автомобили новостных каналов. Мне было невозможно сейчас находится на улице, там было слишком много людей и слишком большое количество воспоминаний. И все они, сливаясь в общую, многоголосую и переливающуюся бурлящими отрывками воспоминаний, вязкую и громоздкую массу, хлынули ко мне. Я закрылась от них и от всего мира в машине Стаса. На всякий случай, я даже заблокировала двери и быстро одела наушники. Музыка любимых мною Motorhead и Brothers of Metal довольно надежно отпугивали атакующие мое сознание стаи громогласных воспоминаний. Да, да. Мне самой удивительно, но лучше всего мои видения отпугивали крепкие басы и сильные голоса боевитого heavy metal. А также Инди, альтернатив, фолк и другие поджанры божественного рока, были для меня единственным спасением. Тихо подпевая Лемми*(легендарный и ныне покойный вокалист бессмертной MotorHead), я высматривала среди полицейских и спасателей лицо Стаса. Корнилов, по возможности, руководил полицейскими и сам помогал эвакуировать людей из дома. Он уже несколько раз появлялся на улице в сопровождении заспанных, но перепуганных жильцов. Стас активно раздавал указания и постоянно с кем-то переговаривался по портативной рации. Скорее всего, он узнавал у саперов положение дел, и то что он слышал, судя по его реакции, ему не нравилось. Но сейчас, Стас снова скрылся в одном из подъездов шестнадцатиэтажного дома. Оставаясь наедине с музыкой и мучительными опасениями, я ждала, когда Стас выйдет из дома и уже сядет в машину. Ведь нам с ним больше здесь делать нечего – только ждать результатов работы саперов. А может и вовсе лучше уехать, и заниматься дальше расследованием убийств Масок. Но Корнилова все не было видно, он всё ещё не вышел из дома, который в любое короткое мгновение может взорваться и обрушится. Надсадное и настырное чувство тревоги, точно капли воды из испорченного крана, неумолимо ‘капало’ пугающими мыслями в мое сознание. Кап-кап. А если он не успеет выбежать? Кап-кап. Почему он так долго? Что-то случилось? Кап-кап-кап. Все спасатели и полицейские, которые занимались эвакуацией уже, вроде был вышли. Где, чёрт побери, Стас?! Кап-кап-кап-кап. Да где же он?!! Мне казалось, от нарастающего чувства страха и напряжения, вены в моем теле превратились в тугие жесткие жгуты, перетягивающие мое тело и сдавливающие мышцы. Напряжение становилось невыносимым, я, затаив дыхание, вжималась спиной в сидение. Стас, ну где же ты?! Пожалуйста, ну покажись! Выходи! Выходи, из этого гребаного дома! Мне уже плевать, даже если ты не всех успеешь спасти! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!.. Не оставайся там! Умоляю тебя! Не... заставляй меня боятся, что я останусь... одна. Мне не справится одной. Пожалуйста... Не сейчас, не сегодня... не так... а лучше
Вы читаете Неоновые росчерки (СИ)
