уже сказала: что ты не виновата в их гибели! Поэтому, убедительно прошу, перестань вздыхать, реветь и взваливать на себя вину за всех и вся. А то у тебя, уже походу это начинает входить в привычку! Она по-сестрински погладила меня по голове и посоветовала: – Лучше набери ещё раз своего Стаса и скажи, что мы застряли тут на Мкаде и... Она огляделась, цокнула языком и проворчала: – И похоже на долго! Я посмотрела вперёд и только сейчас обратила внимание, что мы уже никуда не едем, а несколько минут, как стоим. Обочины дороги покрыты снежными сугробами. Промерзшие снежные горки с каждой стороны скрадывали солидную часть проезжей части. Из-за чего площадь движения заметно сужалась и заставляла автомобили жаться друг к другу. Впереди, насколько я могла рассмотреть и вовсе были настоящие снежные завалы, как будто на МКАД вывалилась свирепая лавина с каких-нибудь Швейцарских Альп или вовсе с Гималайского хребта. Я отстегнула ремень и чуть приподнялась в сидении, стараясь увидеть округу, как можно дальше. Поднимающиеся по обе стороны от дороги деревья были не просто засыпаны снегом, они в нем утопли чуть ли не по самые нижние ветки! Да и на верхних ветвях лежали гористые снежные слои. У многих деревьев ветви были безжалостно сломаны или оторваны, что называется ‘с мясом’. Над городом нависало беспросветно серо-белесое пасмурное небо. С него по-прежнему опадали кружащиеся вихри снежинок. Это уже был не тот снежный шторм, который я устроила пару-тройку часов назад, но снег продолжался... Метель и снежные вихри, пусть и не такие бурные и яростные, как в прошлый раз, продолжали виться и кружить над столицей и пригородом. Из-за снега, накрывающего МКАД видимость была едва ли лучше, чем в густом тумане – кружащий над дорогой снег вынуждал водителей включать фары, дворники и ехать крайне медленно, с осторожностью. Это приводило к настоящим заторам и гигантской пробке, каких, пожалуй, Москва ещё не видела. Хуже всего приходилось там, где на дороге застряли громоздкие грузовики. Именно там дорожное движение было самым проблематичным. Дальше пары десятков метров МКАД, в обе стороны, растворялся в снежно-туманной серовато-сумрачной пучине. И только расплывчатые красные и желто-белые тусклые огни позволяли понять, сколько впереди автомобилей. Город был поглощен и захвачен зимой. Той снежно-бурной, ненасытной и безграничной зимой, которая пришла из-за меня. – Господи... – выдохнула я, глядя по сторонам. – Лер, это... всё из-за меня? – Похоже, – постукивая пальцами по рулю, ответила Лерка. – Знаешь, несмотря на то, что тебя часто сравнивают с динеевской Эльзой из Холодного Сердца, мне кажется, она тебе в подметки не годится, Роджеровна. Лерка была на удивление спокойна и даже преисполнена какого-то саркастического веселья. Словно, она каждый видит, как люди вызывают свирепые метели, морозы и устрашающие снегопады, а на последок погружают город (хорошо если только Москву) в подобие снежного катаклизма. – Лер, – я покачала головой, с хмурым беспокойством глядя перед собой, – это не смешно... Ты посмотри, что я натворила!.. И я понятия не имею, как вернуть всё обратно! – Ну, может оно со временем, само уйдёт, – предположила Лерка. Хотя, уверенности в её голосе я не услышала. Я встревоженно поджала губы, с сожалением и чувством вины, глядя на зимнее торжество, что разыгралось из-за меня. Мне было страшно представить, что будет, если это снежное нашествие не прекратиться без моего вмешательства. Что будет, если зима, которой в конце марта положено отступать, продлится до апреля, мая, перекинется на лето... Я не знала, возможно ли это, я уже опасалась быть в чем-то уверенной и убежденной. Иди знай, чем теперь всё может обернутся! Мелькнула трусливая мысль с надеждой на то, чтобы никто не узнал по чьей милости столица оказалась в снежном плену. В моем рюкзачке ожил мобильник и настойчиво запел голосами известной группы. Я, спохватившись, достала смартфон – судя по мелодии звонил Стас – и быстро приняла вызов. – Ника, – Корнилов говорил быстро и отрывисто, – что произошло? Он старался оставаться спокойным, но в его голосе проскальзывали тревожные ноты. – Со мной всё в порядке, – поспешила заверить я, – с нами обеими... Стас, мне нужно срочно поговорить с тобой. Я не знаю, можно ли это обсуждать по телефону. – О чём речь? – О том, что я встретила полковника Датского в доме Мирбаха. Стас замолчал ненадолго, я, закусив губу, ожидала его ответа. – Любопытно, – изрек Корнилов. – А ты, я так понимаю, уже не в доме Мирбаха? – Нет. – Полагаю по причине... о которой кроме посвященных, лучше не знать, – Стас, похоже, уже научился догадываться о приблизительном содержании того, что я хочу сказать по моему голосу. – Да, – уронила я. – Где ты сейчас? – На МКАДе, недалеко от Лесопарковой. – Насколько я знаю из новостей, там сейчас гигантские заторы, – нарочито будничным тоном, проговорил Стас, – говорят, синоптики не могут объяснить внезапные снежные бури, сугробы и заносы. – Они и не смогут, – с намеком ответила я, не вдаваясь с подробности. Любой разговор, совершенный в сети того или иного оператора, могут прослушать третьи лица. И, учитывая стремительно расползающиеся о нас со Стасом слухи, такая возможно более, чем вероятна. – Понятно, – протянул Корнилов. – Значит вы там в пробке? Есть намеки на разрешение ситуации? – В ближайшее время – вряд ли, – вздохнула я, глядя на тесные автомобильные колоны и непрекрающийся снегопад. – Досадно, – ответил Стас. – Вот что, пока вам с Лерой ничего не угрожает действуйте по ситуации. Потом... я постараюсь договориться, чтобы вас забрали на спец транспорте. – На вертолёте, что ли? – улыбнулась я. – Ника, ты мне понадобишься в самое ближайшее время, – проговорил Корнилов. – Поэтому, если придется, то – да, я потребуют полицейский вертолёт. Если, конечно, погода не станет хуже... – Не станет! – зачем-то взволнованно воскликнула я, и тут же зажмурилась, мысленно ругая себя за глупость. – Хорошо, – спокойно ответил Корнилов. – Пожалуйста, не делай больше никаких резких движений, жди, когда я тебя наберу или звони
Вы читаете Неоновые росчерки (СИ)
