нужен врач! Её рвёт кровью! Ты, что не понимаешь... – Врач ей не поможет. Кровь – это реакция организма, у неё нет опасности для жизни... Организм Первой просто избавляется от испорченной, использованной крови. Это обычное самоочищение... – Чтоб ***ть у тебя такое самоочищение каждое утро было! – Уверяю тебя, когда я использую Знания, так и происходит. Стас снова грязно выругался. А мне, вроде бы, стало легче. Боль понемногу отступала. Амалия подсунула мне молоко, и я припала к бутылке с прохладным напитком, точно к нектару, наполненному жизненной силой. Моя одежда была в моей крови и лицо тоже перемазано моей же кровью. Чувствовала я себе лучше, боль стихла, но всё тело одолевала убийственная слабость. – Ничего, красавица, всё в порядке, – проговорила Амалия.- Всё хорошо... Ну, а как ты хотела? Думала Общемировое сознание будет спокойно реагировать на инородное вторжение? За всё нужно расплачиваться, таков баланс, и он справедлив... Вы и мы пользуемся надприродной Силой и за это расплачивается наш организм, наше сознание и даже наши суставы... Ну, что смотришь? Да, некоторым Первым, после сильных вмешательств в миропорядок, не дурно так выкручивает руки назад, а прочим и вовсе ломает ребра. Относительно легче мне стало только уже в дороге. Я смогла указать Стасу место, куда двинулись Маски на своем новом грузовике – это оказалась одна из немногих, очень неприметных деревенек, которыми благодатно усеяна российская глушь. Через двадцать минут, проехав через весь город, Стас остановил машину у неброского въезда в лес, который и вёл к искомой деревне. – Это здесь? – спросил Корнилов, вглядываясь в темноту. – Да, – нервно сглотнув, ответила я. Меня пугала и одновременно будоражила мысль, что мы можем прямо здесь и сейчас, вот-вот, поймать последних двух убийц! Ещё немного... – Хорошо, – вздохнул Стас. – Ты готова?.. – Да, – тут же согласилась я. – Хорошо, тогда идём? Стас явно был не уверен, что я смогу даже просто выйти из машины, после того, что со мной было. Но мне было уже не настолько паршиво. Я вышла из автомобиля, и огляделась. Пустынная автомобильная трасса, в ночи, зажатая лесом с обоих сторон, выглядела жутковато. Сеня и двое других оперов тоже выбрались из Нисана. Как и Стас, они все вооружились пушками по тяжелее штатных пистолетов. Стас был с автоматом, Сеня с помповым ружьем, а Лаптев и Комаров с ПП ‘Бизон-2’. – Порядок такой, – объявил Стас,- Я иду первым, за мной Сеня, потом Ника, Амалия, а потом вы, Гриша и Дима. Ясно? Последние имена принадлежали капитанам Лаптеву и Комарову. Все утвердительно кивнули, и мы ступили на широкую грунтовую тропу, что, извиваясь, уходила в лесную глушь. Ночной лес поскрипывал ветвями и шуршал снежными сугробами. То и дело из чащи доносились подозрительные и настораживающие звуки скрипящего снега, хруст веток, шум хлопающих птичьих крыльев. Ночной лес не спал, он жил своей жизнью и сейчас, с подозрением наблюдал, за шестью чужаками, вторгшимися в его владения. Я то и дела ‘ловила’ воспоминания. Это были обрывки из совсем недавнего прошлого Масок. Они были здесь, совсем, буквально, может быть, час назад или даже меньше! Правильность воспоминаний подтвердил черный Caterpillar, который мы увидели через пятнадцать-двадцать минут хода. Грузовик, чуть завалившись, стоял прямо посреди леса – дальше, из-за глубочайших и широких ям, он проехать не мог. – А вот и следы, – довольно произнес Стас, освещая подствольным фонарем автомата глубокие следы в снегу и грязи. Они были размера этак, сорок пятого или сорок шестого! Моя стопа могла в них два раза поместиться! Мы двинулись дальше, но тут силы, в один миг, оставили меня и я, морщась от нового приступа боли, упала на четвереньки. – Ника! Амалия и Стас быстро присели возле меня. Кто-то из них сочувствующе погладил меня по волосам. Меня снова рвало, но на этот раз не кровью, а молоком и... чем-то ещё. – Так, – решил Стас, – Лаптев, проводи Амалию и Нику обратно к машине... – Нет, не надо... – начало было протестовать я. – Надо, – жестко перебил меня Стас. Я не посмела спорить. Тем более, что мне действительно было крайне нехорошо. Лаптев исправно выполнил приказ Стаса – довел нас обратно и, убедившись, что мы заблокировали дверцы, а ключи внедорожника торчат в замке зажигания – быстро вернулся к Стасу. СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ Среда, 25 марта. Предрассветное время. Лаптев вернулся с крайне изумленным видом. Словно он только что увидел нечто такое, что его сбило с толку напугало, и он не был уверен, что об этом стоит рассказывать. – Товарищ подполковник, – проговорил он, тихо, – я это... Ну, когда усадил обеих наших спутниц в вашу машину, назад пошел, и ещё обернулся на ходу... ну, чисто механически... – И что? – спросил Стас, с легкой полуулыбкой. – Так... – Григорий Лаптев пребывал под серьёзным впечатлением и не знал, как объяснить увиденное. – В общем, я обернулся и не увидел, ни машин наших, ни Амалии с Никой... У меня вопрос, это вот... так и должно быть? – Скорее всего, – ответил Стас, вспоминая какие иллюзии способна творить Амалия. То, что они с Никой видели из окон Лэнд Ровера, наверняка было видно только им – Сеня и двое оперов явно не могли видеть это красоты. Корнилов ещё не понял, толком, как работает эта иллюзия Амалии, но догадывался, что скорее всего она воздействует не на реальность, а на мозг и зрение человека. Они двинулись дальше, путь до деревни был ещё неблизким. Но, примерно ещё через полчаса, они увидели темнеющие вдали деревенские домики и всего три горящих уличных фонаря, тускло освещающих унылую и удручающую местную округу. Масок им предстояло теперь найти самим, без помощи Лазовской. Стас понимал, что без Ники им будет тяжелее, но рисковать синеглазой девчонкой он не мог. Какая бы она там не была Первая, она становиться невероятно слабой и уязвимой после использования своих сил. Они буквально выжимают её и, как оказалось, способны обильно пускать Нике кровь. Корнилов не скоро
Вы читаете Неоновые росчерки (СИ)
