двери. Анжелика обратила свой взор на одно из окон чердака. Она ринулась к одному из них и быстро открыла его. Ночь холодными ладонями взяла её за лицо и ледяным ветром сдула прядь волос с лица. Корф, сбивчиво дыша, посмотрела вниз. В дверь, которую она забаррикадировала перевернутым столиком, крепко ударили, затем ещё раз и ещё. Анжелика порывисто оглянулась. От следующего удара жалобно звякнули дверные петли и вздрогнул столик, подпиравший дверь. Удары не прекращались. Убийца, ногой или плечом, намеревался высадить дверь. Эту хлипкую старую дверку, которая была единственным препятствием между ним и Анжеликой. Корф с дрожащими от ужаса губами, вжалась в стену возле окна, снова посмотрела вниз. Оттуда, в мигающем свете полицейских мигалок, смотрела высота десять-двенадцать метров. Корф поняла, что у неё нет другого выбора. Она поставила ногу на подоконник, затем забралась уже вся. Впиваясь пальцами рук в оконную раму, она высунулась из окна чуть дальше и посмотрела по сторонам. Прямо под окнами чердака пролегал кровельный карниз. Он был с наклоном, но все же почти пологий. На него можно было встать, если действовать осторожно, добраться до полукруглого маленького балкончика. Его маленькая отдельная крыша вырастала прямо из стены дома и была достаточно недалеко, чтобы на неё можно было перелезть с карниза. А затем перебраться и на сам балкон. Мимо которого тянулась сточная труба с широкими полосками креплений, по которым вполне можно было спуститься вниз. Анжелика уже готова была решиться спустить правую ногу на карниз, когда вдруг поняла, что больше не слышит ударов дверь. Девушка настороженно обернулась, внимательно и опаской глядя на закрытую дверь. Почему он больше не ломится сюда? Почему она не слышит ударов? Ответ пришел быстро: на крыши что-то стукнуло, затем ещё раз. Анжелику как будто ужалили. Девушка стремительно соскочила с подоконника. Запоздало сообразив, захлопнула окно. Гулкие быстрые удары уже прозвучали над её головой: он рядом, над ней, на крыше! Она увидела на стекле окна мелькнувшее темное пятно и рванула к двери. Столик, который она здесь уронила, оказался на удивление тяжелым, когда она насилу подняла его и откатила от двери. Вылетая из чердачного помещения, Анжелика услышала за спиной звон бьющегося стекла. Девушка стремглав, едва не падая, слетела вниз по ступеням. Она была уже на первом этаже. Не останавливаясь, Корф изо всех сил мчалась к спасительному выходу. Отрезвляющим шоком прозвучал робкий и почти нежный звук музыки. Анжелика истошно и дико заорала, одновременно затыкая уши пальцами. Она кричала специально, чтобы заглушить зловещую музыку флейты. Она видела, что случилось с теми полицейскими, после того, как они услышали мелодию флейты. Анжелика попятилась прочь от прихожей и забежала в одну из комнат, закрыла за собой дверь и задвинула щеколду. Быстро обернулась. Это был не то кабинет, не то спальня, в темноте было не разобрать. Ей было все равно, главное, что здесь было окно. Открыв его журналистка выглянула вниз и обрадованно выдохнула: с первого этажа она могла легко спрыгнуть вниз. Но перед этим Анжелика решила подстраховаться. Под светом телефона, Корф отыскала пачку жвачки. Девушка разжевала две подушечки и, как это было не противно, залепила ими слуховые проходы. Для брезгливости не было времени. Она вновь забралась на оконную раму, свесила ноги над снегом и, приготовившись, спрыгнула вниз. Анжелика испуганно вскрикнула, упав на четвереньки в снег. Девушка неловко поднялась и, с трудом, но торопливо переставляя ноги в сугробах, ринулась в сторону тропы, по которой пришла. Ей приходилось то и дело оглядываться: из-за жвачки в ушах, она теперь почти ничего не слышала. Зато это убережет её от музыки, от опасных нот флейты. Анжелика сделала крюк, чтобы с крыши дома её нельзя было увидеть (и застрелить). Хорошим ориентиром, не позволившим ей заблудиться, послужили полицейские мигалки. Корф выбралась на лесную дорогу, где снега было гораздо меньше. Двигаться стало легче, свободнее. И девушка, помешкав, сорвалась на бег. Мелькнула мысль задержаться возле седана убийцы и засунуть палку в выхлопную трубу автомобиля. Но, Анжелика не решилась так рисковать. Что было сил она помчалась в сторону далеких редких и слабых деревенских огней. Страх теперь придавал ей силы, гнал вперёд, разжигал кипучее и острое чувство опасности. Корф два раза поскользнулась на заледеневшей луже и едва не упала. В этот миг из глубины леса, за её спиной раздался едва слышимый звук заведенного двигателя. Корф на бегу обернулась, чтобы убедится, что ей показалось. В своих импровизированных ‘берушах’ она почти ничего не слышала. Но, к её разочарованию, девушка увидела, как автомобиль убийцы с флейтой отъезжает от дома Полунина. Анжелика со слезной паникой в голосе выругалась и ринулась в лес. Бежать с автомобилем на перегонки она собиралась. В отчаянном желании спастись девушка бежала в глубь леса. То и дело она глядела в сторону света автомобильных фар. Убийца приближался, он был совсем рядом. Лучи света от его автомобиля, подобно проворным щупальцам скользили между черных стволов деревьев, выискивая Анжелику. Свет фар жаждал дотянуться до неё, обнаружить Анжелику, поймать её... Девушка, выбрав сугробы повыше, упала в снег и, глядя в торчащий из снега корень близ стоящего дерева, в страхе замерла. Она не могла ничего слышать, ей оставалось только ждать и надеяться, что убийца пройдёт мимо. Анжелика мысленно отмеряла секунды и не двигалась, не смела шевельнуться. Она не могла ничего видеть из-за сугробов и деревьев. Но она откуда-то знала и явственно чувствовала: он здесь, рядом. Рыщет в округе, ищет и жаждет найти её. Корф тихо, бесшумно заплакала. Она не могла выносить терзавший её ужас. Ей хотелось оказаться дома, в тепле, в теплой ванне или постели, с чашкой смородинного чая и чем-нибудь сладким. Хотелось оказаться, как можно дальше от этого подонка с флейтой. Истерия ужаса от уверенности, что её вот-вот обнаружат становилась невыносимой. Корф хотелось бежать. Хотелось подорваться и изо всех сил рвануть прочь, к деревне, за помощью, чтобы ей помогли... чтобы её защитили от этого неизвестного подонка с флейтой! Все её мысли, в эти мгновения, были подвержены желанию спастись. – ‘Уходи, уходи, уходи’ – содрогаясь от холода и страха, мысленно твердила Анжелика. Она не знала, что ей делать. Она не могла ничего слышать и боялась открывать уши. Корфа не смела пошевелиться, и понятия не
Вы читаете Неоновые росчерки (СИ)
