проворчала я. Я ещё не знала, что мне делать. И стоит ли вмешиваться. Откровенно говоря, не хотелось. А между тем строители и охранники уже с ожесточением массово избивали друг друга. Да что не так с ними со всеми! Откуда у них такая взаимная злость! На моих глазах одного из строителей повалили на пол, и принялись с азартом избивать ногами. Но ему на помощь тут же подоспели его товарищи, и набросились на охранников. Рядом один из охранников лупил по морде оседающего в накауте строителя. Подскочивший сзади другой строитель саданул охранника табуреткой по спине. Тот рухнул на пол. Над головами дерущихся полетели бутылки и барная посуда. Помещение бара захлестнуло всеобщее безумие. Повсюду катались по полу в борьбе пары дерущихся мужчин. То и дело кого-то швыряли об стену. Уже многие лежали неподвижно на полу, без признаков жизни. Тут грянул выстрел, и я поняла, что должна вмешаться, пока не началась полномасштабная перестрелка. Я ринулась из-за стола. На ходу подняла левую руку. Привычно засиял малиновым светом мой стазис-браслет. Я почувствовала проходящую через тело волну энергии. В баре закачались, и поднялись вверх столы, автоматы, стулья и табуретки. Взлетели осколки битой посуды. А следом под потолок, начали плавно подниматься и дерущиеся мужчины. Раздались крики изумления. Некоторые начали зачем-то усиленно грести руками и ногами, словно они оказались в каком-то бассейне. Кое-кто так оказался увлечен дракой, что и вовсе не заметил происходящего. Но уже вскоре все участники драки с испуганными лицами барахтались в воздухе. Раздавались возмущенные и растерянные вопли, кто-то продолжал ругаться, кто-то выкрикивал угрозы в адрес противников, другие с непониманием таращились вокруг и на меня. – Господа! – громко, строго и властно произнесла я. – Позвольте вам напомнить, что данное заведение совсем не предназначено для выяснения личных отношений! Хотите помахать кулаками – милости прошу пишите заявление об уходе, и бейте друг другу морды за пределами корпоративной собственности, сколько вашей душе угодно! С этими словами я опустила парящих в воздухе людей на пол бара. В воцарившейся тишине все уставились на меня. Кто с опаской, кто враждебно, а кто с откровенным испугом на лице. Вот именно поэтому я и не люблю встревать в такие разборки. А то потом Особый отдел опять будет ныть, что офицеры ОСП превышают свои полномочия. А частная, не государственная пресса будет им вторить, потому, что существование подконтрольной исключительно правительству организации из ультрамодов категорически не устраивает некоторые олигархические круги. А я только что дала шикарный повод для очередных нападок журналистов на ОСП. Я оглянулась на замерших с настороженными лицами официантов и барменов, посмотрела на поднимающихся с полу людей, и решила, что на сегодня мне здесь делать нечего. Я поискала глазами Добсона. Но к моему неприятному удивлению белокурого красавчика нигде не было. В грудь и разум закралось беспокойство. Я выскочила из бара, посмотрела в обе стороны. В вечерней темноте во множестве сияли огни строительной площадки, станций и жилых модульбоксов. Я спросила у первого попавшегося патруля охранников, не видели ли они Натана. Четверо бойцов указали мне направление, куда ушёл Натан. По их словам он двинулся в направлении модульбоксов строителей. Я последовала к стоящим в трёх сотнях ярдов зданиям. В ночи растекался сухой и горьковатый запах пустыни с примесью миазмов обрабатывающих средств, топлива и нагретого металла. Не доходя до модульбоксов я увидела едва заметное шевеление в укромной тени, возле пустынных камней. Я присмотрелась. Мое беспокойство усилилось. В тени было заметно какое-то резко движение. – Эй! – позвала я. Я услышала шорох, затем увидела убегающую человеческую фигуру. – А ну стой! – закричала я. Убегавший не остановился – О-Эс-Пэ! – закричала я угрожающе. – Стоять!!! Я выхватила пистолет, и несколько раз выстрелила. Убегавший упал на колени, и воздел руки к небу. – Не стреляйте! – вскрикнул он испуганно. – Пожалуйста! Я здесь не причем... Я подбежала к нему. – Не двигаться! – приказала я, держа стоящего на коленях мужчину на прицеле. Я включила фонарик на армоблоке, и обошла задержанного мною человека. На бурой каменистой почве, жмурясь от света моего фонаря, стоял тот охранник с темными вьющимися волосами, который тогда поглумился над Добсоном в тот момент, когда я впервые увидела его. – Пожалуйста...- проговорил он боязливо. – Это не я... Клянусь! – О чем ты? – не поняла я. – Зачем ты убегал? – Я боялся, что вы...- он осекся, и оглянулся на ту густеющую непроницаемую тень возле огромных камней, из которой он убегал. Я проследила за его взглядом. – Вздумаешь опять убегать, буду стрелять на поражение. – предупредила я. Я направилась к той тени. В животе застыло стойкое неприятное холодящее чувство. Это не хорошо. Свет моего фонаря вырвал из темноты лежащие на бурой почве ноги в серо-голубых штанах, а затем и знакомый сиреневый кардиган, уже без сияющих на нем узоров. Я остановилась, в немом изумлении глядя на лежащего передо мной Натана Добсона. Его голова была повернута на бок, бесцельный, застывший взгляд смотрел в пустоту. Одежда на животе была залита и пропитана кровью. Под телом растекалась влажная и широкая багровая лужа. А в животе Натана Добсона торчала рукоять ножа. Я с досадой грязно выругалась. – Я же просила...- процедила я, не сдержав горького сожаления. – Не уходи никуда... Ну какого ты... попёрся!.. Я в сердцах топнула ногой по земле. *** Это казалось невероятным. Произошедшее было похоже на какой-то пугающий сюрреализм. Ещё девять часов назад Натан Добсон сидел со мной за одним столом, застенчиво, но открыто улыбался, посмеивался, и пытался неумело меня закадрить. А сейчас я стою в морге, в компании доктора Редклифа Паттерсона и созерцаю бледное, покрытое темными трупными пятнами, тело Натана Добсона. Он лежал неподвижно, со странным выражением лица. Как будто, просто закрыл глаза, о чем-то мечтал. Неожиданно для себя я ощутила, как в горле встал жесткий, болезненный ком, а на глаза навернулись слёзы. Мне было очень жаль его. И я ничего не могла с собой поделать. И, чёрт возьми, он мне нравился. Какой смысл скрывать это по крайней от самой себя. Я глубоко вздохнула, и тут поморщилась от
Вы читаете Особый советник. "Афина" (СИ)
