Особый советник. "Афина" (СИ)

гудением завертелся. В воздух полетели клочья земли. Строители в ужасе заорали, и бросились в рассыпную. А их прыщавый предводитель, убегая, врезался в металлическую ферму вспомогательного сооружения, и отлетев назад, растянулся на земле. Я перенаправила поток силы на двигатель экскаватора. Тот натужно низко завыл. Из жалюзей на корпусе двигателя раздалось несколько хлопков, и затем хлынули густые струи черно-серого дыма. Завоняло горелым. В следующий миг двигатель землеройной машины два раза громыхнул, выпустил ещё одно зловонное облако дыма, и стих. Вокруг замершего экскаватор начала медленно собираться толпа строителей и охранников. Кое-кому придется писать объяснительный рапорт на тему ‘Как я сжег двигатель казенного роторного экскаватора’. Лило с дедом несколько мгновений наблюдали за криками и перебранкой строителей, которые копошились вокруг сломанного экскаватора, а затем повернулись, и ринулись обратно. Они ступали неспешной, понурой походкой. Лило заметила меня. Неуверенно улыбнулась. Я ответила доброй теплой улыбкой, помахала рукой. Улыбка девочки стала шире, искреннее. Она тоже счастливо помахала мне. Кажется, девчушка догадалась, кто виноват во внезапно сломавшейся техники строителей. Она, наверняка видела тогда в пещере, как я подняла вверх оружие охранников. Лило знает, кто я. Дед Лило увидел меня. Но лишь зло покачал головой, что-то пробормотал, и со злостью сплюнул под ноги. Он ускорил шаг, и Лило пришлось поторопиться. Девочка всю дорогу до пещеры отшельников с интересом оглядывалась на меня. Когда они скрылись в разинутой пасти пещеры, я оглянулась на кладбище отшельников. Пустынный ветер покачивал букеты цветов на деревянных палках и прутьях. Новость о том, что посреди стройки расположено кладбище отшельников, заставила меня вновь вернуться к раздумьям о том, как эти самые отшельники могут быть связаны со свирепствующим здесь ‘гидрой’ третьего класса. В напряженных раздумьях я дошла до командной станции. Здесь к своему удивлению увидела стайку компсогнатов. Мелкие, но крайне прожорливые динозаврики, стайкой в шесть штук, с требовательным визгом следовала за Жеромом Тома. А тот, удерживая в руках две объемистые кофры, то и дело отпинывал назойливых компсогнатов и шикал на них. – Смотрю ты стал популярен. – пошутила я, кивнув на зубастую мелочь. – Ага, – недовольно проворчал Тома, – вы, офицер вынесите им парочку бараньих ребрышек в медовом соусе, и тоже станете у них невероятно популярной. Я понимающе улыбнулась. – А кому ты несешь это ‘богатство’? Я кивнула на кофры в его руках. – Парням на дальних постах хочу отвезти. – ответил Жером. – Караулы то усилили до максимума. А меня, как одного из самых старых держат в командной станции. Вот я в свободное время и вожу, чтоб им там было, чем подкрепиться. – Я думала

NOXBORN

достаточно кормит своих охранников. – заметила я. – Это они так думают. – ощерился Тома. – Как ваше расследование, советник? – Движется. – лаконично и уклонвчиво ответила я. – Ладно, пока Жером. Не перекорми парней в карауле, а то их уволят, если располнеют. – Они, по-моему, только рады будут. – хмыкнул Жером, и ринулся к стоянке бронетранспортёров охраны. *** Идеально круглый, гладкий, переливающийся расплывчатыми бликами огромный бронзовый шар казался элементом жутковатого, футуристического декора. Едва заметно вращаясь, шар парил в воздухе, удерживаемый магнитными полями карцера. Карцер и сам был выполнен в форме сферы, изнутри его стены покрывали тускло переливающиеся ячейки с впалыми полусферическими выемками. Ещё несколько бронзовых шаров лежали внизу на дне сферы карцера. И глядя на тот из них, что сейчас парил в центре карцерной сферы, трудно представить, что там внутри находиться человек. А между тем, именно внутри этого медленно вращающегося в воздухе бронзового шара и находился Эдди Виккерс. Тот самый охранник, которого я поймала возле места убийства Натана Добсона. Рядом со мной встал сэр Гюстав. – Зачем вам с ним говорить, советник? Мы собираемся передать его полиции. Это их юрисдикция – разбирать уголовные преступления. – Ну, во-первых, это дело напрямую связано с нападениями антимода на ваших людей. – не оборачиваясь, с холодком ответила я. – А значит убийство Добсона подпадает исключительно под юрисдикцию ОСП. Во-вторых, я должна задать Виккерсу несколько вопросов. – Его уже допрашивали. – Не я. – сухо и коротко ответила я. Топ-менеджер заткнулся. Видимо решил, что спорить со мной бесполезно. Оператор карцера, сидя за пультом управления подвёл шар-камеру к одной из платформ, с которой можно было взойти внутрь сферической камеры. Я увидела, как в бронзовом шаре отворился люк с байонетным соединением. – Можете идти. – известил меня оператор карцера. – У вас тридцать пять минут. – Спасибо. – бросила я, и вышла из рубки управления. На платформе было прохладно. Воздух был странный, в нем чувствовалась непривычная сухость и какая-то наэлектризованность. Я подошла к входу в камеру, и увидела распятого внутри Эдди. Его руки и ноги находились кольцах специальных держателей. Так, что он сейчас был в позе знаменитого Витрувианского человека, чей рисунок принадлежит художнику ‘Первых наследий24’. В таком виде узник карцера медленно вращается внутри, находясь в идеальной тишине. Жуткое наказание. Особенно, когда его несет невиновный. – Здравствуй, Эдди. – я вошла в камеру, и углепластиковые плоские байонеты с тихим шелестом вновь закрыли вход в камеру. – Поговорим? Парень выглядел ужасно. С бледным изможденным лицом и впалыми глазами. Взгляд у него был сонный и затуманенный, от чего казалось, что он не в себе. Впрочем, несколько дней пребывания в такой камере могут привести именно к временной или частичной потере рассудка. – Мне нужно кое-что тебя спросить. – сказала я. – Я...-прохрипел Эдди, и прокашлялся. – я... не... не... убивал... Он закашлялся, и на губах у него остались липкие следы. Я подошла к нему, достала универсальный гигиенический стек. Этот компактный прибор личного пользования был не больше обычного стилуса, и служил для очищения полости рта, зубов, а также мог использоваться для уборки пыли, ультразвуковой стирки, и других полезных для сохранения чистоты вещей. Я поднесла стек ко рту Виккерса. На вытянутом каплевидном пластиковом конце стека засиял голубоватый свет. Я почувствовала, как рукоять прибора чуть заметно завибрировала в моей руке. Мягкими вибрационными волнами стека я счистила мокроту с губ Эдди. – Спасибо. – выдохнул парень. – Не за что. – мягко ответила я.