метеорологи называли ‘профессор Хольм’, вдруг посмотрел на меня и протянул руку. Перед ним всплыло голографическое окно с информацией от его чипджета. – Пожалуйста... – прохрипел он слабеющим голосом. – Советник... возьмите... это... Пожалуйста! Прошу вас... Я приблизилась к нему, и приняла файл, сохранив его у себя. – Что это? – До... Док-кументация... – с трудом проговорил старик. – Всё... всё что... всё что у меня б-было... Он скривился, его резко согнуло, с противным хрустом распрямило, и выгнуло в обратную сторону. Я отшатнулась назад, рядом со мной тут же выросли Монсон и Аксельсон. Оба одновременно загородили меня собой. – Да уйдите вы, – я протиснулась вперёд. – Советник, – выдохнул мучающихся от болезненной мутации старик. Он посмотрел на меня, прямо мне в глаза, и я поняла, о чем он попросит. – Пожалуйста... – простонал профессор Хольм. – Я не хочу становится... таким... прошу вас... – Профессор Хольм, – рыдая прокричала Ева. – Прощай Ева... – прохрипел старик. Рыжеволосая в ответ разрыдалась ещё пуще. А старый профессор снова посмотрел на меня. – Я хочу умереть человеком, – взмолился он. – Пожалуйста... Умоляю вас. – Х-хорошо... – язык во рту не слушался меня, горло распирал жесткий, болезненный комок, и что-то гадко жгло в груди. На глаза напросились слёзы. Я судорожно сглотнула, и достала пистолет. Я направила ствол оружия в лицо старика. Тот закрыл глаза, покорно опустил голову. Его тело дрожало, я видела, что он с трудом сдерживается, чтобы не кричать от боли. Но я не могла выстрелить, не могла себя заставить нажать спусковую кнопку. Глаза слезились, я плакала. Я стояла перед человеком, который умолял меня о смерти, и не могла выполнить его последнюю просьбу. У меня вдруг онемело все тело и потерялись все мысли. Я перестала контролировать себя, и задрожала от сдерживаемых слёз. Происходящее было не выносимым! – Лотар... – просящим голосом прошептала я и всхлипнула. Аксельсон не заставил просить себя дважды. Он вышел вперёд, из левого наруча экзоброни Зевса появился небольшой ствол вспомогательного оружия. Лотар поднес руку к голове профессора, и выстрелил. Я вздрогнула, отшатнулась назад, и каким-то образом наткнулась на руки Монсона. До меня дошло, что первый лейтенант фактически обнимает меня за плечи, пусть и через экзоброню. Лотар повернулся к нам. Я успела заметить скорбное выражение на его лице. Как только шаттл с гражданскими, в сопровождении четырёх истребителей улетел, к посадочной платформе приблизился ещё один транспортник, на этот раз наш. Я попыталась связаться с Якобссоном. За всё время, что мы разделились ‘Барон’ и никто другой из его группы не выходил на связь. Пока мы добирались до исследовательского отсека, честно, у меня почти не было времени связаться с ними. Я пробовала лишь пару раз. Но сейчас, они уже сами должны были сами выйти на связь, а по-хорошему, даже прибыть на посадочную платформу. Но их не было. У меня начало закрадываться пугающее предчувствие. Что-то случилось. Но ведь станция не взорвалась, значит до реактора группа под командованием ‘Барона’ всё-таки добралась. Тогда где они?! Лисбет, судя по лицу, мучал тот же вопрос. Больше всего Фею конечно же беспокоила судьба Рольфа. – Какие приказания? – спросил Лотар. – Ждём их? – Да, – решительно ответила я, и посмотрела на лейтенанта Монсона. – Забирайте своих людей и гвардейцев, и улетайте. Ваша миссия здесь закончена. – Советник, если вы не против, я хотел бы остаться, – ответил Монсон. – Монсон, не дурите, – устало простонала я. – Вы что забыли, что творится на этой проклятой станции? Вы и ваши люди столько раз могли сегодня погибнуть! – Как и вы и ваши друзья, – ответил первый лейтенант. Он повернулся к своим бойцам и приказал: – Всем садится в шаттл! Живо!.. Бойцы ССО попробовали вяло возмущаться, кто-то пытался уговорить лейтенанта лететь с ними, кто-то попробовал получить разрешение остаться. Но первый лейтенант Монсон был неумолим. – У вас у всех семьи, – он покачал головой, – а я холост, и к тому же сирота. Он усмехнулся, и кивнул на шаттл. – Так что, проваливайте парни, вы на сегодня отвоевались... Измученные, раненные и изможденные бойцы ССО, в компании гвардейцев, поднялись на шаттл. Мы остались вчетвером. – И что дальше? – спросил Лотар. – Я попробую ещё раз связаться с Рольфом, – хмуро ответила я. К нам вдруг подошел капитан Клеман, и со вздохом произнёс: – Я не сирота, но... здесь, сегодня, у меня погибла жена и сын. Я бы хотел сделать всё возможное, чтобы люди, которые пришли нас спасать, тоже вернулись домой. Он посмотрел на меня. – Я хочу остаться с вами. Я взглянула ему в глаза, и поняла, что лишь попусту потрачу время, пытаясь заставить его передумать. – Хорошо, – кивнула я. Я вызвала ‘Дебошира’, но личный канал Рольфа Берга был не доступен. Я подавила стремительно нарастающее беспокойство. Стараясь не допускать дурных мыслей, я попыталась связаться с Якобссоном и, затем, с Бенуа. Но все трое пугающе молчали. – Ну что? Афина? – Лисбет не выдержала и подошла ко мне. Я оглянулась на неё. В синих глазах Феи застыл рвущийся наружу страх. Питтерс отчаянно пыталась сохранять самообладание, и не показывать, как сильно она боится за Берга. Я вздохнула, глядя в её глаза. Утешить её мне было нечем. Да и сама я, измученная всеми пережитыми событиями, за последних несколько часов, с трудом сдерживалась, чтобы не запаниковать. Я попыталась снова, но опять, ни Якобссон, ни Берг, ни Бенуа не отвечали. – Афина... – жалостливо и тихо проговорила Лисбет. – Что... Что с ними? Они не отвечают? Я сокрушенно покачала головой. Лисбет поспешно отвела взор. Я торопливо схватила её за руку, и она взглянула на меня с отчаянной, почти молящей надеждой. – Если даже они не отвечают, – проговорила я внушительно, – это совсем не означает, что... Шипение в динамиках шлема, заставило меня замолчать. Я так и застыла с открытым ртом, глядя на Лисбет. Глаза Феи расширились, она поняла, что
Вы читаете Особый советник. "Афина" (СИ)
