На меня-то этот спектакль мало подействовал, и я чуть не испортила все своим хихиканьем, еле сдержалась. Надо было маску поставить, но я побоялась. Каждую ночь мне снилась что маска спадает, а под ней ничего нет, в конце концов я перестала даже просыпаться от этого, и только на корабле этот сон прекратился, что значительно улучшило мое настроение.
В самом конце выступил Ронан, с бонусным докладом так сказать, в котором давались выкладки, как рушится экономика Тропеза, если пираты своими нападениями разоряют экспортников. По реакции коммерсантов было видно, что такая информация для них нова, и только двое, явно сравнивали данные Ронана со своими, к ним я и присмотрелась повнимательнее. После беседы нас повели отужинать, а господа коммерсанты не разошлись, обсуждая и принимая решение. Приняли, надо сказать, оперативно, как раз к концу ужина.
— Согласны.
Послезавтра соберется Государственный Совет, мы выступим перед ним, и Совет примет решение. Кстати, как оказалось, я ошибалась, считая сегодняшнюю встречу репетицией, это был настоящий бой, а не тренировочный. А вот от выступления на Совете, как выяснилось, уже ничего не зависело.
Вообще Тропез яркий пример демократии, которая сбросила с себя ненужную шелуху и вернулась к первозданному виду. Государственный Совет это сборище самых богатых и влиятельных людей Тропеза, всего около сотни, и они формируют правительство исходя из своих нужд. Сами тропезцы гордятся тем, что у них нет теневого правительства, и что в Совете находятся не марионетки, а действительно значимые люди. Все это очень напоминает систему Магистрата свободного города на Земле Изначальной в темные века.
И ситуация такова, что в Совете два лагеря, которые сосуществуют вполне мирно — экспортеры и курортники, интересы у них разные и не пересекаются. С экспортерами мы и беседовали сегодня. Теперь их задача каким-то образом уговорить или принудить хоть часть курортников поддержать военные действия, которые им вообще-то не нужны, пираты пассажирские корабли пока не трогают и клиентов не отпугивают. Понятно, что на этот процесс мы, синто, влиять не можем, осталось только расслабиться до послезавтра. Наконец появилось время, чтобы пообщаться между собой не о работе, отец нас оставил, ушел то ли отдыхать, то ли речь готовить. А мы втроем устроились в садике посольства, время было позднее, но спать не хотелось. Приятный травяной настой, запах цветущих деревьев, хорошая компания, что еще нужно, чтоб успокоиться и обрести душевное равновесие.
Хелен-Инга выразила восхищение моим поведением на совещании, я лениво отмахнулась, сказав, что она проделала работу куда большую, и ей пришлось преодолевать сопротивление несравнимо большее, чем мне. Видно я задела больную струну, а может, рядом с ней действительно не было человека, который бы понимал и поддерживал. Она рассказала, что поначалу ее никто не воспринимал всерьез, а время поджимало, некогда было медленно, но верно зарабатывать репутацию. О том, как ей пришлось провернуть несколько акций и демаршей, в результате которых окружающие ее акулы-коммерсанты стали относиться к ней как к равной, но она растеряла всех старых друзей и знакомых. Чуть стесняясь, поведала, что когда познакомилась с нашим отцом, ей стало полегче, он понимал ее и временами давал дельные советы. Ронана это задело, он тоже видел какие отношения между ними, и во что они могут вылиться.
— Мда, сестрица, прям как у тебя, только вариант «лайт».
— Ронан… — недовольно сказала я.
— А что значит, как у тебя? Как у тебя было, ВикСин? — спросила Хелен-Инга. Я не успела открыть рот, как братец быстренько выложил.
— Ей пришлось провести дуэль до смерти, с тремя одновременно, в день прилета на Дезерт.
— Ронан, не порть мне вечер, — сказала я с угрозой, но было уже поздно, Хелен-Инга нуждалась в пояснениях.
— Понимаешь, там вообще к женщинам ужасно относятся, в лучшем случае, как к домашним животным. А женщины моей комплекции, не грудастые и не крутобедрые и вовсе отбросы, с которыми не разговаривают. Вот и пришлось… Чтоб не только разговаривали, а и подчинялись.
— Ты смогла убить троих сразу?
Я пожала плечами.
— Я ж Синоби…
Хелен-Инга задумалась о чем-то невеселом, вот братец, удружил. Я взяла ее за руку и заглянула в глаза.
— Ты действительно молодец, я восхищаюсь тобой. А мой братец просто ревнует.
Она улыбнулась, а потом стушевалась.
— Ревнует?
— Ара-Лин! — возмущенный вопль Ронана.
— Да, братец, и ты знаешь, что дразнить меня, все равно что, бегать мимо мегагюрзы. Я и сама немного обеспокоена, — это уже в сторону Хелен-Инги.
— Обеспокоена? Чем?
— Видишь ли, отец сейчас с Ланой, матерью Ронана, они не в официальном статусе, но это ничего не меняет. А ты очень нравишься отцу, да и он тебе.
Хелен-Инга зарделась как школьница, я продолжила.
— И встает вопрос — что же дальше? Младшей женой ты естественно быть не можешь, только полноправной. Но это вызовет массу проблем, как у твоей семьи, так и у нашей. Или вы не будете официально заявлять об отношениях?
— Ара-Лин… мы даже не… Мы вживую увиделись три дня назад.
Я улыбнулась.
— Поверь нам с Ронаном, вам недолго осталось «не», — совсем засмущала девушку, ну надо же. Она сидела перебирая бахрому на скатерти.
— Я думала о том, чтобы родить ребенка, — тихо сказала она.
— Родить или сделать? — переспросила я.
— Родить.
— Это было бы честью для нас, — сказал Ронан, я присоединилась.
— Вы думаете, ваш отец отнесется к этой идее…
— С благодарностью, — закончила я вместо нее. Она улыбнулась глуповатой улыбкой счастливого человека, вот девушка влюбилась, даже завидно немного.
Но улыбка быстро померкла.
— Эта война… Если не выйдет так, как мы планируем, моя семья будет разорена дотла, всем придется сменить фамилию, — тихо добавила она.
Ничего себе, были случаи, когда род коммерсантов разорялся, и рядовые члены меняли фамилии, переходя в другие семьи, но это были относительно маленькие роды и не выше второго ранга. Получается, что Хелен-Инга рискует больше всех. Я опять взяла ее за руку.
— Если все пойдет не так, нам тоже очень не поздоровится. Но пожалуйста, не делай глупостей, ведь надежды нет только у мертвых.
А то есть у коммерсантов интересная традиция, при разорении кончать с собой.
Она покивала.
— Я не буду спешить, — сказала она с улыбкой.
Вот и хорошо, подумала я про себя.
— Кстати, все сестрица, быть тебе мегагюрзой, — начал дурачиться Ронан.
Правильно, хватит о серьезном.
— А тебе тушканом! — ответила я, и для усиления эффекта моих слов, высунула язык и засычала. Ронан засмеялся, а Хелен-Инга мягко говоря удивилась.
— Привыкай… — сказала я ей со смехом.
— А кто такой тушкан? Мегагюрзу, я немного представляю, — спросила она.
— Тушкан — корм мегагюрзы! Ящерица, скачущая на задних лапах. Ну все, конец тебе, братец! — и я погналась за ним,
